Но меня это даже не расстроило. По крайней мере, меня не расстраивал тот факт, что для него важно присутствие Джастина на свадьбе. А вот сам факт свадьбы и то, что невестой была не я, меня крайне расстраивало. Но опять-таки, во всем виновата я сама, так что обижаться мне нужно только на себя.

– Если это то, чего ты хочешь, я уверена, что Джастин будет горд этим предложением.

Он взглянул на меня и улыбнулся.

– Ты серьёзно не против этого?

– Вообще-то, скорее, у меня нет выбора.

– У тебя всегда есть выбор, Лекси.

– Также как и у тебя, Зендер.

Он склонил голову.

– Что это должно означать?

– О, да ничего особенного, – ответила я. Я же не собиралась ему говорить, что это был вопрос выбора между его невестой и мной, даже если думала я именно об этом. Черт, хотелось бы мне, чтобы у моих мыслей была кнопка перезапуска. Сейчас было бы неплохо воспользоваться системой обновлений. Мне нужно принять за данное тот факт, что Зендер не принадлежит мне, не принадлежал и никогда не будет.

Мой ответ, видимо, не удовлетворил Зендера, но он не произнес ни слова, просто смотрел на меня и казался погруженным в свои мысли. Вероятно, подражая мне.

Через несколько секунд он улыбнулся и взял меня за руку.

– Я знаю, что это нечто из ряда вон, и если ты откажешься, то я пойму, но хм. Не могла бы ты пойти со мной и Джастином завтра за покупками, чтобы подобрать ему подходящий смокинг? Я бы не стал просить, но у Эмерсон есть другие дела, а я в жизни смокинг не носил, так что даже понятия не имею, с чего начинать. Я привык во всем полагаться на Эм, если речь идет о моем внешнем виде.

– Ты никогда не одевал смокинг? А как же выпускной?

Он вздохнул.

– Ох Лекси, в старшей школе... я не... я не ходил, – на этом он остановился и спросил: – Кстати, куда пропал Джастин?

– О, он работал допоздна. Когда я выходила, он только собирался в душ. Думаю, через несколько минут он появится.

– Ладно, – кивнув, сказал он. С шумом выдохнув, он добавил: – Я нервничаю насчет того, как пройдет эта ночь. Это странно?

Я не смогла сдержать улыбку.

– Вообще-то совсем нет. Наверное, я бы тоже нервничала.

– Я взял напрокат фильмы и одолжил у своего приятеля игровую приставку с несколькими видео играми. И еще накупил кучу еды. Я не слишком много знаю о нем.

Я сжала его руку, которой он все еще держал мою.

– Вы оба должны много узнать друг о друге. И я знаю, что ты будешь для него отличным отцом. Я всегда знала это.

Его глаза метнулись к моим губам, и я почувствовала, как воздух вокруг нас загустел. Это произошло так быстро, что я не могла дать этому объяснения. Я просто не понимала, что только что произошло. Но в ту же секунду, как открылась пассажирская дверца, все исчезло.

– А, вот ты где, мам, а я тебя везде искал.

Я повернула голову к Джастину.

– Прости дружок, мне просто нужно было минутку поговорить с твоим папой.

Я посмотрела на Зендера в то же самое время, когда он отпустил мою руку.

– Увидимся завтра. Я подъеду за тобой, скажем, в десять?

– В десять будет отлично, – сказала я ему.

Я вылезла из грузовика и подошла к Джастину, чтобы обнять его.

– Веди себя хорошо. Увидимся завтра.

– Пока, мам, люблю тебя, – ответил он.

Я поцеловала его в висок и потрепала по голове, перед тем как он забрался в грузовик.

– Я тоже тебя люблю, – дверца захлопнулась, и я стояла и смотрела, как Зендер уезжает с моим сыном. Его сыном. Нашим сыном. Я ведь столько мечтала о таких моментах. Я испытывала желание ущипнуть себя.

Это не совсем то, чем бы я хотела сегодня заняться.

Фэйт постучала в мою дверь в шесть утра.

– Эй, у твоей мамы проблемы с сердцем. Все началось вчера, поздно ночью, и врачи говорят, что всё может закончиться быстрее, чем они предполагали вначале. Она только что позвонила мне, и спросила, могу ли я привезти тебя к ней.

И что я могла сказать на это? Как бы сильно она меня не злила и я не понимала ее, и хотя она заставила Джастина чувствовать три дюйма ростом, она моя мать. Она дала мне жизнь, а я, в свою очередь, дала жизнь Джастину. Она является причиной чуда, и во мне течёт ее кровь. Ради этого я могу дать ей последний шанс.

И вот я сижу в больнице, возле её кровати, и жду, пока она проснётся.

Я позвонила Зендеру и объяснила ситуацию, и он сказал, что отложит поход за смокингами до тех пор, пока я не закончу дела с мамой. Хорошо, что Фэйт осталась со мной, чтобы облегчить разочарование, которое я уже чувствовала. Она говорила, что хочет дать нам с мамой немного времени... наедине. Но сейчас, по крайней мере, она находилась здесь и на тот случай, если всё пойдёт совсем плохо, будет ждать снаружи. Хотя я искренне надеялась, что до этого не дойдёт.

Прошёл почти час, пока моя мама наконец не открыла глаза и потянулась за пластиковым стаканом с водой комнатной температуры. Сделав несколько глотков, она посмотрела в нашем направлении, выдавив слабую улыбку. Прошла всего лишь неделя с тех пор, как я видела её в последний раз, и она уже выглядела лет на десять старше, если не больше. Ее волосы начали редеть, а лицо заимело бледно-зеленый оттенок. Ее вид почти разбивал мне сердце.

Я почти хотела ненавидеть ее, но не могла. Больше нет.

– Ты сделала это, – прошептала она мне.

Я улыбнулась и кивнула.

– Да, я это сделала.

Она посмотрела на Фэйт.

– Ты не оставишь нас на минутку?

Фэйт встала и, легонько обняв маму, пошла к выходу.

– Я буду сразу за дверью, – и затем оставила нас одних.

Мама снова посмотрела на меня, и в ту же секунду, как дверь закрылась, она слабо пошевелила пальцами, давая мне знак подойти ближе. Я встала, подошла к кровати и взяла маму за руку, присев на краешек.

– Как ты себя чувствуешь?

Разумеется, это был самый дурацкий вопрос, который я только могла задать в подобной ситуации, но это было первым, что пришло мне в голову.

– Я умираю, – таков был ее ответ. И как только я могла ожидать чего-то другого?

– Я вижу, – сказала я, и она попыталась улыбнуться.

– Прости меня, – через какое-то мгновение сказала она. Я чуть было не попросила ее повторить, хотя, без сомнений, я все услышала правильно.

Я опустила глаза вниз, на наши руки, и произнесла:

– Ты тоже меня прости, – хотя я не знала наверняка, насколько правдивым является это заявление. Я не думала, что буду сожалеть о чем-нибудь, когда дело будет касаться моей матери. Я старалась, очень старалась, но никогда не была достаточно хороша. Никогда не любила достаточно сильно.

– Посмотри на меня, – мягко приказала она, и я подчинилась. – Я должна сказать тебе это прежде, чем уйду. Я любила тебя, Лекси. Всегда любила. И ты заставила меня гордиться тобой. Я... я не хочу, чтобы ты думала, что сделала что-то неправильно. Я была неправа.

Я подняла бровь и начала кусать свои пересохшие губы. Это действительно происходит прямо сейчас? Моя мама действительно извиняется и пробуждает во мне положительные чувства? Я не была уверена, что получала столько доброты от мамы с тех пор как... с тех пор как я себя помнила. Именно столько времени. Я не стала спорить или отталкивать ее, нет, вместо этого я продолжила ее слушать. Хорошо, что она сможет высказать все, что в ней накопилось. Я бы не хотела умирать, оставив нерешенные вопросы.

– Его звали Николас.

– Кого звали? – спросила я ее.

– Мужчину, которого, как я думала, любила.

Я не знала что это – бред из-за лекарств или рассказ какой-то давней истории, но я не видела в этом никакого смысла. Она только что извинилась, а теперь начала рассказывать мне о давней любви.