Он больше ничего не сказал, и мы зашли в лифт. Он встал очень близко ко мне, несмотря на то, что здесь больше никого не было. Я ощущала его теплое дыхание на моей шее, тело горело от его близкого присутствия. Он должен был тоже это почувствовать.

Выйдя из лифта, я даже как-то расстроилась, что его тело больше не рядом с моим. Его рука вернулась на мою поясницу, пока мы шли к двери номера.

— Ну, тогда все в порядке. ‒ Я копалась в своей сумочке в поисках ключа и в замешательстве посмотрела на него. Я, должно быть, была ошеломлена и пропустила что-то из нашей беседы. Он продолжил: ‒ Я уже знаю твое имя и то, что у тебя отличный голос, так что это не является абсолютной анонимностью. Как насчет того, чтобы ограничить друг друга десятью личными вопросами? Так мы не узнаем друг друга слишком хорошо, и это по-прежнему будет своего рода анонимным.

От его предложения у меня отвисла челюсть. Я не сделала вид, что шокирована, я была в шоке!

‒ Ты хочешь сказать, что хочешь заниматься со мной сексом всю эту неделю, и мы зададим друг другу лишь десять личных вопросов?

— Именно это я и хочу сказать. ‒ Е го ответ был совершенно серьезным.

— Ты ‒ сумасшедший. ‒ Я посмотрела на него. Выражение моего лица подтверждало мои сомнения в ясности его ума.

— Я думал, мы только что установили, что это не является безумным.

— Я не сказала, что это безумно, я сказала, что ты ‒ безумный, ‒ подчеркнула я разницу.

Но Джек и слова не сказал на мои обвинения. Вместо этого он нагнулся и без усилий поднял меня, прижав к двери номера и запрокинув мои ноги вокруг своего пояса. Его рот агрессивно накрыл мой, и он лизнул мои губы, требуя их открыть. Невольно, они приоткрылись, и наши языки мгновенно столкнулись в неистовом безумии. Мы крепко вцепились друг в друга, и его рот жестко пожирал мой. Между нами бушевало дикое желание. Он плотно прижался ко мне, и каждая унция моего тела с головы до ног была возбуждена. Я почувствовала его эрекцию в районе моего живота, и я поняла, что его тело было в гармонии с моим, как и моё с его.

Он прервал поцелуй и уперся мне в лоб, глядя в глаза. Мы оба запыхались и не могли отдышаться.

— Я почувствовал это с первых минут, когда увидел тебя. И ты тоже.

Я не могла отрицать его правоту.

— Да. ‒ Слово вылетело тихо и хрипло. О но даже было не похоже на мой голос.

— Тебе следует открыть эту дверь и как можно быстрее задвинуть засов, пока я не перестал быть джентльменом и не трахнул тебя прямо сейчас, несмотря на то, что ты пьяна.

Я прикусила нижнюю губу, и он медленно опустил меня на ноги. Наши тела тесно прижались друг к другу, пока я соскальзывала с него.

Он жестко поцеловал меня в губы и отступил, чтобы взглянуть на меня. Его красивые зеленые глаза стали практически серыми.

— Никакого алкоголя завтра. ‒ Э то было больше приказом, чем просьбой.

Я открыла дверь в номер и повернулась к нему, стоящему в дверном проеме. Могу сказать, что он с трудом контролировал себя.

— Хорошо, ‒ прошептала я и закрыла дверь.

Я проснулась на следующее утро от стука в дверь. При попытке поднять голову я получила резкое напоминание о прошлой ночи.

Моя голова пульсировала. Я чувствовала себя так, словно провела три раунда в тяжеловесном матче, где была проигравшей стороной. Я посмотрела на кровать Сиенны ‒ она по-прежнему крепко спала.

Я открыла дверь, за которой стоял официант с тележкой.

— Доброе утро, Мисс Олдридж. Ваш завтрак готов. ‒ Г олос официанта был не очень громким, но каждое слово ощущалось как ноготь, запихиваемый все глубже в мой мозг.

— Извините, должно быть это ошибка. Я не заказывала завтрак.

— Мистер Коул попросил, чтобы мы доставили его в ваш номер ровно в одиннадцать часов утра.

— Мистер Коул? ‒ Я, должно быть, выглядела растерянной. Собственно, такой я и была.

— Он написал записку. М ожет, она все объяснит. ‒ О фициант терпеливо стоял и ждал, пока мои глаза достаточно сфокусируются, чтобы вникнуть в слова на листе бумаги.

Я открыла запечатанный конверт с логотипом отеля и прочитала записку. Почерк был аккуратный и с сильным наклоном:

«Доброе утро, Джил. Выпей томатный сок. О н облегчит похмелье, а также прими две таблетки. Съешь яйца, позже тебе понадобится энергия. Цветы заставляют меня думать о тебе».

Джек. Я улыбнулась, покачала головой и разрешила официанту завезти тележку. На ней было два блюда и ассортимент напитков. Что ж, по крайней мере, он догадался покормить нас обеих. Т акже на тележке стояла неоткрытая бутылка аспирина и красивая композиция самых ярких полевых цветов, что я когда-либо видела.

Я отпустила официанта и запила аспирин глотком томатного сока. Этот парень по-настоящему злил и в то же время заводил меня. Прислать мне завтрак было очень мило, но записка была больше похожа на приказ, чем на предложение поесть.

— Ты заказала мне завтрак? Уже, по крайней мере, полдень, раз ты меня разбудила. ‒ С иенна перевернулась и застонала. Е ё голос был хриплым и таким же хреновым, как и мое самочувствие.

— Я не заказывала его, это Джек прислал. Вместе с инструкцией к употреблению. ‒ В о второй фразе сарказм так и лился из меня.

— Джек? О, мммммм. Этот парень просто объедение. Тебе повезло, что я твоя лучшая подруга, которая знает, что тебе требуется отвязный секс. И ли мне придется связать тебя за баром, чтобы убедить в этом.

Сиенна встала и прошла в ванную комнату, а затем начала хватать что-то из еды на тележке.

— Давай будем реалистами, этот парень найдет тебя везде, где бы я ни спрятала. То, как он смотрел на тебя, делало меня влажной! ‒ Я бросила в нее подушку. ‒ Ты не в своем уме … что не делает тебя похотливой женщиной!

Мы обе засмеялись, а затем начали поедать содержимое тележки.

К тому времени, как мы выбрались на пляж, солнце пекло неумолимо. Пока я плавала в кристально чистой воде и наслаждалась тем, что песок щекочет ступни, моя головная боль утихла. Я лежала на шезлонге, слушая, как волны океана слегка бьются о берег, и получала наслаждение от того, как солнце высушивает каждую капельку воды на моем теле.

Я легла на живот и слушала спокойный, расслабляющий ритм прибоя, который в конечном итоге меня и усыпил.

Проснулась я от того, что чьи-то большие руки массировали мою спину, и застонала от удовольствия. Я все еще была спросонья, и мне стало так хорошо, когда мышцы расслабились под воздействием опытных пальцев.

В моей голове все еще блуждал туман, когда реальность просочилась в мое сознание. Я подпрыгнула, осознав, что лежу на пляже и понятия не имею, кто меня трогает. Сильные руки Джека нежно, но крепко уложили меня обратно на живот, когда я попыталась вскочить с шезлонга. Он говорил тихо, но это без сомнения был его сексуальный голос.

— Не вставай, Джил. Я развязал твой топ, чтобы втереть солнцезащитный крем. Если поднимешься, то покажешь всему пляжу отличное шоу.

— Ты до смерти напугал меня! Ты всегда втираешь крем незнакомцам, пока они спят!?

Он наклонился к моему уху, плотно прилегая своим телом к моей спине. Его голос был тихим и бархатным:

‒ Ты, действительно, хочешь потратить один из десяти вопросов на выяснение этого?

Чёрт, я не хотела, но моментально завелась. Его голос, уверенные слова и обнаженная грудь, прижавшаяся к моей спине, довели меня до исступления. Мое сердце ускорило темп, а дыхание участилось.

Чёрт возьми! Контролируй себя, Сидни.

— Ты напугал меня до полусмерти. ‒ Я надеялась, что он купится на то, что моя реакция вызвана испугом, а не близким нахождением рядом с ним.

— Прости, малышка. ‒ Е го голос звучал искренне, и я была удивлена, что этот парень вообще за что-либо извинился. ‒ Теперь, если хочешь, я завяжу этот кусочек ткани, который ты называешь топом, и ты сможешь встать. Или мы оба можем еще несколько минут насладиться тем, как я втираю крем в твою спину.