Он сказал, что я польстила ему, но я сказала, что лучше знаю, что ощущаю.

— Но самая важная часть этой истории не секс, — настаивала я, пока мы проезжали Браш-парк, исторический район Детройта, где располагался наш офис.

Она посмотрела на меня.

— Что он сказал?

— Он сказал, что хочет делать меня счастливой каждый день.

— Что это значит?

— Я точно не знаю, он не объяснил это. Но я задаюсь вопросом, значит ли это, что он готов взять на себя более серьезные обязательства. — Я играла с ремешком своей сумки от ноутбука. — Как, например, жить вместе.

— Он упоминал это прежде? — я слышала удивление в ее голосе.

— Нет, — признала я. — Но прошло восемь месяцев. Ты не думаешь, что он уже готов, по крайней мере, поговорить об этом?

Коко пожала плечами, когда заехала на небольшую стоянку возле отреставрированного дома в викторианском стиле, в котором располагался офис «Девин Ивентс».

— Может, но это также может означать, что он хочет делать тебя счастливой каждый день, когда ты здесь, а он там.

Я застонала.

— Ты убиваешь мою эйфорию, Коко.

Она заглушила двигатель.

— Извини. Я просто не хочу, чтобы ты возлагала надежды на то, что может не случиться. Я знаю, как ты относишься к таким вещам.

Это немного раздражало. Меня всегда будут судить за ошибку с Такером? Или критиковать за то, что жду того, с кем смогу провести вечность?

— Я не отношусь к этому так как раньше, Коко. Я не выбираю узоры на фарфоровой посуде или что-то такое, но я люблю его, и я хочу знать, есть ли у нас будущее. Будущее важнее, чем секс по телефону или редкие выходные вместе. — Мой голос был полон раздражения, и Коко похлопала меня по ноге.

— Ладно-ладно. Не расстраивайся. Я на твоей стороне. И мне нравится Лукас. Если ты хочешь поговорить с ним о том, чтобы жить вместе, тогда действуй. Что плохого может случиться?

— Эм, он может взбеситься и убежать в другом направлении.

Она пожала плечами.

— Может. И это риск, на который ты должна пойти. Но он может удивить тебя. Может, он готов поговорить об этом. Думаю, все зависит от того, как ты подойдешь к этому. — Мы собрали наши вещи, и Коко взяла меня под локоть, когда мы шли по парковке и дальше по ледяному тротуару. — Но у меня есть к тебе вопрос. Представим, что он соглашается съехаться с тобой. Представим, что это восхитительно, и ты влюбляешься еще больше. Затем что? Этого тебе будет достаточно? Или ты захочешь следующее обязательство?

Я вздохнула.

— Честно говоря, я не знаю. Я просто знаю, что хочу большего. И я чувствую, как будто... если мы съедемся вместе, и все будет великолепно, то, вдруг он задумается и об остальных вещах.

— Просто будь осторожна, ты не должна преподнести это так, будто он должен измениться ради тебя, — сказала она. — Мужчины это ненавидят. Ты должна заставить его думать будто это его идея.

— Верно, — кивнула я. Я на самом деле не хотела менять Лукаса — я была от него без ума. Я просто хотела, чтобы он изменил свое мнение о том, чтобы быть с кем-то навсегда, а именно со мной. Это было не одно и то же, не так ли? — Какой, по твоему мнению, лучший способ, чтобы преподнести это?

— Хммм. — Она обдумывала, когда мы поднимались по цементным ступенькам переднего крыльца. — Расскажи мне точно, как все осталось в последний раз, когда вы говорили об этом.

Я открыла одну из стеклянных двойных дверей и показала ей жестом заходить первой.

— На самом деле мы не говорили об этом с Парижа. В тот момент мы просто согласились, что пусть вещи идут своим чередом, и мы посмотрим, к чему это приведет. Но он сказал, что все возможно.

— Ты можешь сказать ему, что ты несчастна? — она посмотрела на меня через плечо, когда мы поднимались по широкой скрипучей лестнице на второй этаж дома, где были наши кабинеты и место для встреч между ними.

— Ну, я точно не несчастна. — Я остановилась на площадке и обдумала вопрос. — Но я могу быть счастливее. Я думаю, что могу сделать его счастливее. Но также я думаю, что он боится даже подумать об этом, потому что он так долго был против женитьбы.

— Ну, мой первый совет избегать слова на букву «Ж», — сказала Коко с оттенком иронии, когда открыла дверь в свой офис. — Но ты можешь сказать, что ты несчастна, потому что вы живете так далеко друг от друга, и о том, что хочешь большего.

Мой желудок подпрыгнул, и я положила руку на него.

— Я думаю, что должна, иначе это сведет меня с ума. Ты будешь в порядке, если я уеду на этих выходных? У нас ведь будет та свадьба в яхт-клубе.

— Ты думаешь об этих выходных? — ее глаза расширились. — Ничего себе. Похоже ты настроена решительно.

— Да, я знаю, что это немного внезапно. Но я чувствую, что между нами что-то не решено, как будто мне нужно знать. Я провела восемь месяцев, не предъявляя требований и не задавая вопросов о будущем, и думаю, я имею право попросить его подумать немного наперед. Это справедливо, так ведь?

Коко кивнула.

— Да, думаю, справедливо. Действуй.

Я бросилась ее обнимать, чему препятствовали наши зимнее пальто, сумки с ноутбуками и наши дамские сумочки.

— Ты лучшая. Спасибо тебе.

Она рассмеялась, когда вернула равновесие.

— Пожалуйста. Удачи.

Мой телефон звонил, когда я вошла в свой офис, и я быстро стала заниматься делами: оформила, сделанный в последний момент заказ на вечеринку по случаю ухода на пенсию в марте, корпоративное мероприятие в июле и свадьбу в октябре. Я позвонила Карен Уайт, извинилась за свою невнимательность этим утром и согласовала детали ее контракта. Я только собиралась отправить ей его по электронной почте, как Коко ворвалась в мой офис, закрыла дверь, оперлась на нее и со взглядом ужаса на лице сказала:

— Не покидай меня.

— Что? — захваченная врасплох я указала на стул перед своим столом. — Присядь, что с тобой?

Покусывая губу, она подошла и села, скрестив ноги, которые сегодня выглядели даже длиннее, чем обычно, в короткой черной кожаной юбке и черных чулках. Я знала, что было под этой юбкой: эти чулки держались на подвязках, потому что Коко думала, что современные колготки самые ужасно выглядящие вещи во вселенной, и она отказывалась носить их. Ее коллекция нижнего белья выглядела так, будто она унаследовала ее от Мэрилин Монро. На самом деле, это можно было сказать о большей части ее гардероба.

— Я напугана насчет Нью-Йорка.

— Почему? — спросила я, закрывая лэптоп. — Ты думаешь, что не справишься одна со свадьбой?

— Нет, не из-за этого. Но я думаю, что, если он поймет, какая ты удивительная, то решит, что вы должны жить в Нью-Йорке. Я напугана, что не управлюсь в этом бизнесе без тебя, Миа. Моими профилирующими предметами были история и английский.

Я закатила глаза.

— Даже не думай. Ты знаешь, что ты безумно умная.

Она покачала головой.

— Ты мозг в этом бизнесе.

— Это неправда, Коко. Я на самом деле думаю, что ты более креативная из нас двоих. Я хороша в деталях и организации, но у тебя восхитительное видение и коммуникативные навыки. Я еще не планирую никуда уходить, но не имеет значения, что случится, я знаю, что ты управишься с этим бизнесом. Также ты всегда можешь найти нового партнера. Или просто бухгалтера.

— Но это будешь не ты. Что, если я не найду того, с кем смогу так же хорошо работать? Мы так идеально подходим друг другу.

— Это правда. Но это не значит, что ты не сможешь найти хорошего помощника. И я не собираюсь оставить тебя в беде.

Она закусила губу.

— Обещаешь?

— Обещаю. Если даже порассуждать, мне нужно будет подумать о многих вещах, но наш бизнес будет в верхней части списка. Я вложила много крови, пота и слез в «Девин Ивентс». Мое имя на нем. Это была моя мечта начать что-то подобное, и это ты поверила в меня, в нас, вложив свое наследство. Я так легко от этого не откажусь.

Коко покачала головой.

— Дело не в деньгах. Я просто... напугана. — Она опустила плечи. — Я буду чувствовать себя такой потерянной без тебя здесь.