Психея привыкла опираться на логику. Этим она пошла в отца-грека, ярого прагматика, который всегда руководствуется доводами рассудка. Ухватившись за подоконник, Психея твердо сказала себе, что это какая-то оптическая иллюзия, основанная на атмосферных явлениях. Да, это звучало слабенько, но другого объяснения она придумать пока не смогла. Девушка пересекла комнату и, подойдя к другому окну, увидела все тот же невероятно глубокий каньон.

Дом построен на каком-то полуострове или острове в центре реки? Должен существовать способ добраться до земли на другой стороне каньона.

В полной растерянности она отступила и осмотрелась. Слева дверь. Открыв ее, Психея попала в гардеробную больше ее собственной спальни. На вешалках висели платья, брюки, юбки, а в шкафах лежали горы белья нужного размера и ее любимой расцветки. Вся одежда с бирками. Это доказывало, что похищение заранее спланировано. В ужасе она выскочила из гардеробной.

За следующей дверью скрывалась диковинная ванная. Водопад лился прямо из стены в неглубокий бассейн рядом с ванной, такой огромной, что в ней можно плавать. Туалет был сделан не из обычной белой керамики, а больше напоминал красивейшую Севрскую фарфоровую вазу, украшенную розовыми, желтыми, зелеными цветами и виноградными лозами. Но как ни странно, в помещении отсутствовали зеркала.

Когда она вернулась в спальню, маленький столик между диванами был заставлен едой. Свежие горячие ломтики хлеба, вазочка со сливками, сырное фондю, возле большой вазы с фруктами серебряный кувшин с вином. Это оказался лучший напиток из всех, которые ей доводилось пробовать. Легкий, сладкий, немного игристый с фруктовым привкусом.

Психея на секунду задумалась: стоит ли есть или пить, но потом пошла к столу с яствами. Если он хочет ее опоить, то у нее нет возможности его остановить. Однако ей необходимы силы, чтобы продержаться и найти способ сбежать. Психея не могла понять, как он ее похитил. Последнее, что она помнила – обморок...

«Кафетерий… Напиток… Он что-то в него подсыпал?»

Покончив с едой, Психея улеглась на кровать и уставилась в нависающий над головой балдахин. Больше здесь делать было нечего. Нет ни книг, ни телевизора, ни даже радио. Возможно, он не хотел, чтобы она услышала новости о своем похищении. По любому, об этом трубят во всех новостях. Исчезновение дочери богатого судового магната не могло не привлечь внимания общественности.

«Тара, должно быть, в отчаянии», – подумала Психея. – «Интересно, смогла ли подружка хорошенько рассмотреть похитителя? Очень на это надеюсь».

Психея поднялась и направилась в ванную, но на полпути замерла. Посуды и остатков еды на столике как не бывало. Она не видела, чтобы кто-то входил в комнату. Колени подогнулись, и ей пришлось сесть на диван, чтобы не рухнуть на пол. И тут она вспомнила слова Эроса.

– Пожалуйста, не пугайся, если никого не увидишь. Это место очень... отличается от твоего мира.

Притянув колени к груди, Психея постаралась не расплакаться.

– Надень повязку.

Психея мгновенно проснулась и растерянно огляделась по сторонам. Слова прозвучали так, словно Эрос стоял рядом с ней, но в комнате по-прежнему никого не было.

– Надень повязку, Психея, – терпеливо повторил он.

Она встала, достала из тумбочки лоскуток ткани и неплотно завязала его в надежде оставить зазор, через который она сможет увидеть своего похитителя. Только вот когда материя легла ей на глаза, то плотно закрыла обзор. Даже свет не проникал сквозь ткань.

– Она на мне, – Психея ненавидела свой дрожащий голос.

Дверь открылась, и послышались приближающиеся шаги.

– Я принес тебе несколько книг, – сказал он. – К сожалению, я не могу принести сюда телевизор или радио. Эти вещи здесь не работают.

Она сильно удивилась.

«Откуда она узнал? Неужели читает мысли? Не может быть!»

– Если честно, то может.

– Тогда о чем я сейчас думаю? – спросила Психея.

– Синий. Двадцать один.

У неё перехватило дыхание.

– Но это... невозможно. – Из-за отсутствия уверенности голос стал совсем слабым.

– Сейчас ты уже поняла, что это место не совсем обычное, как и я.

Ей не хотелось этого слышать. Психея зажмурилась, словно пытаясь отгородиться от мира.

Он прикоснулся к ней, и от неожиданности она дернулась.

– Пожалуйста, не бойся.

– А как я могу не бояться? – выпалила она. – Я не знаю, что происходит и почему я здесь. Если это ради выкупа...

– Нет, мне не нужны деньги.

– Тогда почему? – воскликнула она. – Я не понимаю. Вы что, сталкер? – На последнем слове голос дрогнул.

– Нет. Я уже говорил тебе, что не думал, будто мы когда-нибудь с тобой встретимся.

Ей показалось, что в голосе звучала легкая задумчивость. Психея удивилась неожиданной симпатии, которую испытала к нему.

– Тогда почему вы... за мной наблюдали?

– Не знаю. – Он казался озадаченным, и Психея ему поверила. – Ты завораживала меня, как ни одна смертная.

– С-смертная?

Он молчал.

– Вы сказали «смертная»?

Послышался звук удаляющихся шагов. Вероятно, он отошел к окну. Сердце ушло в пятки, а дыхание стало прерывистым и судорожным.

«Он что, сумасшедший?»

– Нет, я не сумасшедший, – пробормотал Эрос. – Но мне кажется, что ты и так уже все поняла.

– Я видела некоторые вещи, которых не могу объяснить, – сказала Психея осторожно. – Я больше не знаю, что думать. Не могли бы вы... Пожалуйста, объясните мне, что все это значит. Я ненавижу страх и панику, а именно это сейчас со мной происходит. Может, если вы мне все объясните... – Она знала, что тараторит без умолку, но не могла остановить потока слов, словно реку, прорвавшуюся сквозь дамбу. – Просто сейчас я жутко напугана.

Повисло затяжное молчание. Психея уже не чаяла дождаться ответа, когда он наконец заговорил:

– Я тебе сказал чистую правду. Я – Эрос и ты на Олимпе.

– Но это просто миф! – Запротестовала Психея.

– Очевидно, нет, – весело ответил Эрос.

– Ладно. Тогда объясните, почему я здесь?

– Твоей подруге суждено было влюбиться в парня из торгового центра. Но когда я выстрелил в нее, то случайно промахнулся и попал в тебя.

Психея моргнула.

– И часто такое случается?

– Нет. У меня такое впервые, – ответил он расстроено и очень озадаченно.

– И как это связано с тем, что я очутилась здесь?

– Раз в тебя попала стрела, ты влюбишься в первого встречного.

«Ладно, это объясняет повязку», – подумала она.

– Я не позволю, чтобы с тобой такое случилось. Я пытаюсь найти способ, чтобы отменить чары.

– И удалось что-нибудь найти?

– Не уверен. Я послал весточку матери. Если кому-то и известен ответ, то только ей.

Психея попыталась вспомнить.

– А кто ваша мама?

– Афродита. А отец Арес.

Теперь пришел черед Психеи удивляться.

– Любовь и война?

– Иногда они очень похожи, – сказал Эрос, и Психея тихо рассмеялась. Звук собственного смеха испугал ее. С момента похищения она смеялась впервые.

– Вы и правда бог? – спросила она.

– Думаю, это зависит от того, что ты подразумеваешь под этим словом. – Кровать просела, когда Эрос сел на край. – Я бессмертный с некоторыми сверхъестественными способностями. Но я не нуждаюсь в поклонениях или молитвах. Во многих отношениях я всего лишь слуга Судеб. Их гарантия, что все пройдет как нужно.

– И какова моя судьба?

– Без понятия. Мне лишь известно, когда человеку суждено влюбиться.

– И Тара должна была полюбить кого-то в торговом центре?

– Да.

– А что теперь?

– Несмотря на неудачу, я выполнил задание.

Психея вздрогнула, задетая тем, что Эрос считает ее «неудачей».

– Я рада, что Тара будет счастлива, – наконец сказала она.

В комнате повисла гнетущая тишина, прежде чем он едва слышно ответил.

– Любовь не гарантирует счастья.