- Конечно же, ничем. - Дориан разворачивает нож для масла из льняной салфетки и разрезает виноград пополам. Затем выдергивает прядь волос с головы брата, заставив его вскрикнуть.

- Что такое с тобой и волосами сегодня? Ревнуешь? - насмехается Нико, проводя рукой по тщательно уложенной по моде прическе. Дориан игнорирует его и подносит шелковистую, черную прядь к разрезанному винограду. Как только волосы касаются фрукта, они начинают шипеть и трещать, после чего загораются фиолетовым пламенем.

- Яд, - вспылил Нико. Ярость застилает его глаза, когда он подходит к мальчишке и поднимает его за воротник. - Этот ублюдок пытался отравить нас?

Дориан кивает.

- Танатос известен вечным сном. Их магия может проявляться в виде яда, Фиолетовая смерть. Но только они могут изготовить его. Кто-то из Танатоса отравил еду.

- Но дать ему свою магию? - вставляет Александр, отвращение и недоверие слетели с его языка. - Позволить этому... этому человеку впитать их силу? Он бесполезен. Он даже не знал, что с этим делать.

- Но этого достаточно, чтобы придать ему смелости. Достаточно, чтобы поверить в осуществление своего плана и прожить достаточно долго, чтобы доложить тому, кто послал его. Глупый, глупый мальчик. - Дориан идет, чтобы встать рядом со своим другом и смотрит сверху вниз на скомканное тело мальчишки. - Габриэлла, детка, иди понежься в приятной ванне. Я знаю, что ты, должно быть, вымотана и готова вылезти из этой одежды.

- Что? - я делаю шаг вперед, рука уже на бедре. - Почему? Что вы собираетесь делать?

- Габриэлла, делай, как он говорит, - приказывает Александр, не потрудившись повернуться и посмотреть на меня. Какого хрена?

Нико подходит и кладет руку мне на поясницу, когда я сжимаю зубы так сильно, что у меня начинает болеть челюсть. Чувство умиротворения ползет по моей спине, вытягивая из меня боевой дух.

- Пошли, детка. Ты не захочешь на это смотреть.

Я позволяю Нико проводить меня в спальню, где он закрывает дверь за мной. Когда я остаюсь одна в огромной комнате, драпированной в черный и золотистый цвет, леденящая паника начинает просачивается, и я понимаю, на что именно они не хотят, чтобы я смотрела: они собираются его убить.

Я должна что-нибудь сделать. Я ведь должна попытаться спасти жизнь парня? Этого вероломного, пропитанного наркотиками панка, явившегося сюда, чтобы отравить меня и людей, которых я люблю.

Этого идиота, который думал, что он везунчик с примесью Темной магии внутри. Я должна быть более настойчива в спасении человеческой жизни, потому что я совсем недавно была таким человеком. Верно?

Я избавляюсь от сожалений и сомнений, пытаясь выкинуть их из головы, и заставляю себя пойти в ванную комнату. Тем не менее, меня все еще колотит от того, как Дориан и Алекс приказали мне уйти из комнаты.

Знаю, что это для моего же благополучия и они хотят уберечь меня, но, черт возьми, я видала худшее. Я испытала худшее.

Я и есть худшее.

В поисках любого способа бросить вызов Властному Дориану, я решаю принять душ вместо ванны. Вот я ему покажу. Я закатываю глаза на свое ребячество.

Я включаю горячую воду, и теплый пар заполняет комнату, пока я снимаю испачканную рубашку. Она до сих пор пахнет Дорианом, и я улыбаюсь, напоследок опьяненная его запахом, бросаю рубашку на пол.

Растрепанные волосы, опухшие губы и полностью голая, я стою перед зеркалом в ванной комнате и оцениваю девушку - нет, женщину, смотрящую на меня.

Я хочу быть сильной. Хочу быть такой крутой, какой меня все хотят видеть.

Но, по правде говоря, я в ужасе. Не знаю, что, черт возьми, я делаю и в этот момент, словно осознав реальность, я чувствую, что у меня из-под ног выбили почву.

Темные пытались убить меня. Светлые пытались убить меня. Теперь люди? Возьмите талончик, придурки. Здесь уже очередь.

Насупившись, я всматриваюсь в девушку с разными глазами, пока не запотевает зеркало.

И пока воздух не становится слишком горячим и тяжелым, от чего становится трудно дышать, я стою, задаваясь вопросом, правильный ли я сделала выбор.

Надеюсь, я не разрушу то будущее, которое может быть у нас с Дорианом, взойдя как Светлая, так и Темная.

Я не вижу, когда он входит в комнату, тихо закрыв за собой дверь. Но чувствую его. Всегда. Чувствуя его в самых потаенных местах, он овладевает моим телом, словно заклинатель змей.

Уговаривает животное, которое дремлет под поверхностью.

- Что ты здесь делаешь? - спрашиваю я, все еще стоя спиной к нему.

Я чувствую прохладное дыхание на моей шее, охлажденный пот заставляет голое тело покрыться мурашками.

- Проверяю, как ты.

- Я думала, что ты разбираешься с мальчишкой. - Я не скрываю раздражение в голосе. Знаю, это для моего блага, но я не в восторге, от того, как от меня отделались.

- Александр и Николай забрали его отсюда.

Я наконец-то поворачиваюсь к Дориану, и вижу, что он совершенно голый и так близко стоит, что моя грудь прижимается к верхней части его живота. Я автоматически раскрываю губы, но он не целует меня. Он никогда не дает мне то, чего я хочу - в чем нуждаюсь.

- Не хочешь объяснить тот взгляд ранее? - невозмутимо он смотрит на меня, его голос низкий и зловещий.

- Какой взгляд? - я скольжу вверх руками по его плечам, но он все еще не прикасается ко мне.

- Между тобой и моим братом. И не лги. Я знаю, когда ты лжешь, и тебе от этого будет только хуже.

Не глядя ему в глаза, я беззаботно улыбаюсь.

- Не понимаю, о чем ты говоришь.

- Сама напросилась.

Не успев понять, что происходит, Дориан целует меня жадно, яростно, мучительно. Его жадные руки обхватывают мои груди, уже набухшие для него, и сжимает соски достаточно сильно, чтобы вызвать острую боль. Я вскрикиваю в его рот, и он кусает мою нижнюю губу.

- Больно? - отрывисто говорит он, отстраняясь ровно настолько, чтобы произнести эти слова. Он даже не дает мне ответить, и начинает снова целовать, подавляя языком и губами мои тихие визги и хныканье.

По-прежнему пожирая мое сопротивление, он раздвигает мои бедра и властно накрывает промежность, словно он держит в ладони редкий драгоценный камень. Затем без предупреждения или прелюдии, проникает двумя пальцами в меня до сустава.

- Что ты делаешь, Дориан? - успеваю я ахнуть в его требовательные губы.

Он смотрит на меня с диким вожделением... или яростью... или и тем и другим. Я чувствую, как сильнее распаляюсь, и капельки пота скатываются между грудями. Дориан даже не думает об этом.

Он склоняет голову и слизывает соленые капли, его язык не останавливается, пока его губы не касаются моей челюсти. Его голос более грубый, чем когда-либо я слышала, он пугает и привлекает одновременно.

- Напоминаю тебе.

Я моргаю раз... два... перед тем как прихожу в чувства.

- О чем?

Его пальцы медленно выходят, эти бледно-голубые глаза пылают страстью, обращенной на меня, а затем он со всей дури толкает их обратно.

- Кто владеет этим.

В следующую секунду он зарывается лицом в мою шею и делает глубокий вдох, вдыхает меня и дразнит пальцами. Своими извращенными действиями он возносит нас к небесам.

Я пытаюсь проглотить крики, пока его умелые пальцы дразнят меня подступающим оргазмом, требуя, чтобы я кончила для него, но Дориан этого не хочет.

Другой рукой он зажимает в кулак мои волосы и тянет так сильно, что моя голова опрокидывается назад, в результате чего я вижу его и только его.

- Кричи для меня.

Я качаю головой, испуганная и смущенная тем, кто находится за дверью его спальни, но он просто пронзает меня пальцами все сильнее и быстрее.

Дориан кусает меня за шею так сильно, что я клянусь, он потягивает мою кровь. Я громко стону, прежде чем могу остановиться.

- Кричи.

Я крепко закрываю глаза и снова качаю головой, отказываясь, но позволяя ему дальше меня мучить. Я могла бы оттолкнуть его, могла бы заставить остановиться. Но я не хочу.