— Ты лжешь.

— Неа, точно не я. Я была в этом положении один раз. И смотри, где я сейчас, — я обвела нечеткий контур своего тела.

Ее глаза увеличились.

— Ты сказала это только потому, что хочешь выпихнуть меня и сама занять его снова.

––Ты серьезно думаешь, что я могу сделать что-то такое? — Это ранило меня.

Ее самодовольный взгляд вернулся.

— Тогда думаю, здесь мы закончили. — Но затем она икнула, уничтожив тем самым момент триумфа.

Я вздохнула.

— И даже тогда нет. Слушай, девушка чье тело ты одела, у нее есть семья.

— И что?

— И то, — я подавила желание сказать "что ты придурочная", потому что хотела иметь время закончить разговор. — Она не игрушка. Она человек, есть люди, которые заботятся о ней. Ты не можешь просто шляться в ее облике, делая, что хочешь. Они беспокоятся о ней. Думают, что она сбежала, или ее похитили, или еще чего.

Вообще-то, представив себе миссис Тернер, оккупировавшую телефон в ожидании новостей, я вспомнила, как она сидела у кровати Лили, ждущая, что ее дочь подаст хоть какие-нибудь признаки жизни, и это убило меня. Я ненавидела то, что не смогла сказать ей спасибо за то, что она для меня сделала, пусть даже думая, что делает это для своего ребенка. Она... заботилась. Действительно беспокоилась. И это было... ну, очень приятно для того, кто никогда такого не испытывал.

Эрин отмахнулась.

— Будто тебя беспокоило это, когда ты была ей.

Я показала зубы.

— Вообще-то да.

— Почему? — весьма удивленно спросила она. — В чем дело?

— Дело в том, что смерть и жизнь не вращается вокруг тебя! — слова вырвались из моего рта прежде, чем я их обдумала, и когда я высказалась... то сама поверила в них.

Пфф.

— Каждый страдает по-своему, — сказала я, пытаясь найти слова, чтобы убедить ее, заставить понять. — Неважно видишь ты это или нет. Если не можешь улучшить что-то, хотя бы попытайся не сделать все еще хуже. Понимаешь?

— Кто сказал? — она закричала, — Бог или еще кто?

— Ты не знаешь, — устало сказала я. Я ощущала, как исчезает моя энергия, шепча мне в ухо, что я должна прекратить борьбу и прилечь. — Как насчет человеческой порядочности?

Эрин открыла рот, собираясь возразить, но я подняла руку.

— Все, что я пытаюсь сказать, это то, что твое к тебе обязательно придет. Поверь мне. — Я присела у ближайшего дерева и прислонилась к нему, чувствуя хоть небольшое, но облегчение.

Эрин хмуро посмотрела на меня,

— Но я не получила своего шанса, — сказала она тихо.

— Ага. Ты получила его, — ответила я, — И ты профукала его, играя в лимбо слишком близко к краю. Хреново быть тобой.

Она уставилась на меня.

— Но смысл в том, что если ты поймешь зачем застряла с этим... с ней, — я указала на тело, — у тебя есть возможность поступить правильно с кем-то еще. Семья, которая ничего тебе не сделала, которая никак не может вернуть тебя к жизни.

Она скорчила рожу.

Ага. Имея материальную форму, не ходишь на вечеринки, если нужно беспокоиться о чужих чувствах. Ха. Добро пожаловать в мой мир.

— Эрин?

Она растерянно оглянулась, и я повернулась, чтобы увидеть Эда, от его очков резко отражался лунный свет, застревавший в ветках. Великолепно.

— Эд? Что ты здесь забыл? — она шагнула к нему и, вспомнив о том, что я здесь, осмотрелась, наверно боясь, что я поставлю подножку. Хотя кто знает? Я смогу, если приложу усилия.

Он остановился в нескольких футах, так я оказалась между ними, а затем склонил голову на бок.

— Это правда, ты там?

— Как ты меня нашел? — спросила она, опуская руки и снова скрестив их, словно она не знала, что делать со своим телом в такой ситуации.

Могу представить. Она близнец, смотрит на Эда и видит какую-то версию самой себя. Больше нет. Он возвышался над ней.

— Я следую за тобой с вечеринки, — сказал он, изучая ее, как если бы он не был уверен в том, что видит.

Она вздохнула.

— Когда твоя голова ударилась о кофейный столик, потому что я гонялся за тобой...

— Ты сказала маме, что это была собака, — угрюмо сказал он.

— Доволен? — насмешливо спросила она.

— Что это... Что ты делаешь? — он нахмурился.

Она снова отмахнулась.

— Нравится? Новый образ.

Я застыла.

— Ты вообще слышала то, что я тебе сказала? — возмутилась я.

Она сердито посмотрела на меня, а потом вернула свое внимание к брату.

— Ну и что?

— Кто она? — догадался спросить он, кивая на ее тело.

Она дернулась назад, очевидно не ожидая вопроса.

— Что?

— В смысле, кто это? — спросил он устало, словно они годами говорили об этом, или что-то типа этого.

— Это... Это я. — она издала нервный смешок. — Мы же это обсудили, помнишь?

Он не ответил.

— О, да перестань, Эдди, не будь занудой. Подумаешь, это хорошо для всех, — ее голос звучал умоляюще. — Я могу прожить ту жизнь, что упустила, и ты больше не будешь себя винить. Я стараюсь для нас обоих.

Итак, до нее видимо не дошло то, что я сказала.

— И это твое решение — взять то, что ты хочешь, как всегда? — он был обманчиво спокоен, но даже я не могла не уловить ноту гнева, лежащую на поверхности.

Как, видимо, и Эрин.

— Я не буду это выслушивать, — она отвернулась и негодующе задрала подбородок, но споткнулась и снова упала, когда попыталась уйти прочь.

— Прости, — сказал Эд ясно, спокойно и громко.

Она взглянула на него через плечо, и ее глаза расширились от ужаса.

— Я должен был пойти с тобой, — сказал он, — чтобы уберечь тебя от того, что ты сделала с собой.

— Что ты делаешь? Прекрати. Мы не об этом говорим, — она вскочила на ноги. — Мы больше никогда не будем обсуждать это! — ее голос звучал обескуражено и немного напугано.

— Правда в том, что я устал всегда делать как ты сказала, и я умею думать сам. И ты знала это, — он накинулся на нее, впечатлив даже меня. — Ты потеряла контроль надо мной, и хочешь наказать меня за это.

— Нет, — она покачала головой, — Это был несчастный случай! — Несмотря на гнев в голосе, Эрин плакала. Я могла слышать, как она сопит. Я сочувствовала. Я не знаю, какой была Эрин, но вот Лили была плаксой. В этом теле, не было никакого другого способа выразить себя. Злость, счастье, грусть, удивление — испытывая все это, Лили рыдала.

— Нет. Хочешь знать то, что я знаю? — выплюнул Эд. — Ты боишься высоты, — продолжил он, не дожидаясь ответа. — Я не мог понять, как ты оказалась на той крыше. Единственная причина — ты хотела что-то доказать. Я думал, что тем людям, из братств или нет, но они не могли знать, что это значило для тебя, да? Но я-то знал.

— Это был несчастный случай, — повторила она. — Я соскользнула и...

— Нет, — Эд яростно покачал головой. — Это тоже самое, что было в прошлые разы: скауты, научная ярмарка, выпускной. Я не соглашался, и ты делала все, чтобы изменить это. Несколько синяков и ссадин от падения с крыши, и ты знала, что будь я проклят, если отпущу тебя на другую вечеринку в одиночку, даже если буду сидеть в углу, пока ты бегаешь туда-сюда и общаешься с людьми.

Черт возьми. Эрин покончила с собой? Случайность еще куда ни шло, но это... слишком хардкорно.

— Ты не собиралась убивать себя, — продолжил Эд, но...

— Конечно, нет! — закричала она, приставив кулаки к бокам. — Это твоя вина, что все так вышло. — Она указала на себя, и думаю, что следует заметить, что имела она в виду себя мертвую, а не тело Лили. Последнее слово всегда было за ней. — Если бы ты пошел со мной, как я просила, как ты должен был, то ничего бы не случилось. Но нет, Эдмунд всегда такой нудный. Не думает, что я для нас обоих стараюсь.

— Я не хотел быть кем-то новым, если говорить о пиве и вечеринках братств. Мне нравилось то, кем мы были, — сказал он.

— Мы были неудачниками! — выплюнула она. — Я пыталась сделать нас лучше, но ты такой эгоист...

— Такой, что раню себя, чтобы другие люди делали то, что я хочу? — выкрикнул он.