Другой рукой он выводил круги по повязке на моем плече и затем скользнул выше. Его ладонь легла мне на шею, крепко ее обхватывая, и он повернул мое лицо к своему.

— Если бы я учуял запах, который этот мудак оставил на тебе, я бы оторвал его чертову голову. Он уже прервал нас в лесу, держал тебя, касался и забрал тебя от меня. Только я могу прикасаться к тебе. Понятно?

О ком, черт возьми, он говорит? Я не помню, чтобы кто-нибудь прерывал нас.

Его хватка стала болезненной, но глаза продолжали держать меня в плену. Я никогда не видела так много оттенков серого, кажется, будто в его глазах бурлит водоворот. Словно внутри этих удивительных глаз бушует буря.

Его рука в воде ни на минуту не переставала двигаться, и эти ощущения не позволяли мне думать связно. Затем его рука начала чертить круги на верхней части моих бедер и осталась там.

Все это время он смотрел мне в глаза, как будто подначивал рискнуть побороться с ним.

Я не должна позволять ему делать это. Мне нужно двигаться, убрать его руку с меня. Я понимаю, что это не нормально, и поэтому этого не должно быть.

Видимо, виновата странная связь между нами. Не могу этого объяснить, но меня пробирает до костей от одного его присутствия. Я также понимаю, что если бы он захотел меня убить, я бы давно уже не дышала. Он же зверь? Он мог бы, вероятно, разорвать меня на части, не моргнув и глазом.

То, что я понимаю это, не означает, что мне вовсе не страшно лежать голой в ванне в присутствии парня, которого я даже не знаю.

Парня, который преследовал меня, как волк, а потом превратился в человека... и укусил меня.

Он не был волком, нет, он был человеком, когда укусил меня. Я знаю, это факт.

Я помню все, что случилось, и в том числе помню укус, хотя мой разум продолжает пытаться найти логическое объяснение произошедшему.

Я действительно облажалась. Он не сводил с меня взгляда, словно предлагал поспорить. Отрицать все.

Но я не могу. Меня охватило странное ощущение спокойствия, и пока его рука продолжала сладко ласкать меня, я воспользовалась этим, чтобы забыть об этом чертовом наваждении. Мое тело хочет этого, ему тоже плохо. Связь слишком сильна. Я с трудом могу говорить, но даже если бы и была в состоянии, уверена, умоляла бы его продолжать.

У меня никогда не было такой реакции на парня. Даже на самых горячих из средней школы. Единственное, чего мне хочется, чтобы этот мужчина — зверь — трогал меня.

Заставил кончить.

Медленно опустив голову к моей шее, он вдохнул мой запах рядом с укусом.

— Мой аромат просачивается из твоей раны, — он застонал, как будто с чем-то борясь. Как будто ему больно.

Я подняла бедра, когда его рука начала медленно двигаться по внутренней стороне бедра. Его палец прошелся вдоль клитора.

Еще один стон вырвался из меня.

Затем он прикусил зубами мое ушко, и желание перешло на новый уровень.

 — О, мой... не останавливайся…

Я не могла закончить фразу, даже если бы захотела. Я не знаю его имени.

Рычание завибрировало в его груди.

— Мой сладкий, маленький Рыжик, я чувствую запах твоего возбуждения. Мне хочется провести языком от кончиков пальцев твоих ног до этих пышных бедер, я вижу, черт возьми, как сочные губки твоей киски просят моего языка.

О, Боже, я никогда даже не говорила слова «киска».

Мой таинственный мужчина приблизился ко мне так, что наши глаза теперь оказались на одном уровне.

— Эта киска принадлежит мне. Ты принадлежишь мне. Я владею тобой. Навсегда.

Затем его губы обрушились на мои. Это был не нежный и сладкий поцелуй, а жесткий и грубый. Его язык проталкивался в мой рот, заставляя подчиниться. Мои губы дрожали от силы давления на них.

Зубами он прикусил мою нижнюю губу. Руками схватил меня за влажные волосы и потянул, наклоняя голову назад так, чтобы он мог поцеловать меня глубже.

Я, наконец, поняла, что это за тихие, отчаянные звуки, которые слышу. Это я. Мурлыканье. Хныканье. Не говоря ни слова, я умоляла его продолжать.

Он углубил поцелуй.

Каким-то образом я нашла в себе достаточно сил, чтобы двигать руками, желание прикоснуться к нему становилось сильнее, чем сонливость. Левой рукой я прикоснулась к его груди, сжимая рубашку. Правой прикоснулась к его лицу, а затем передвинулась к шее и остановилась.

Бедра взлетели вверх, когда его пальцы переместились ближе к моему клитору. Даже в воде я чувствовала, насколько стала влажной. Шершавость его пальцев, скользящих по мягкой, гладкой коже моих половых губ, чувствовалась удивительно, я будто разлеталась на части.

Его большой палец терся о мой клитор, посылая острые уколы удовольствия сквозь меня.

Я задыхалась, тело напряглось в предвкушении чего-то большего.

Когда я делала это сама, в этом не было какой-то... эйфории.

Он медленно скользнул пальцем внутрь меня, и мои стенки сжались вокруг его пальца.

— Ах, твоя киска так желает этого.

Он ускорил темп, двигая пальцем внутри меня, и брызги воды полетели в разные стороны. Его большой палец, рисующий восьмерку на клиторе, чуть не довел меня до края. Второй палец скользнул внутрь, и я уже готова была взорваться, как вулкан.

— За ночь, проведенную в той забытой Богом больнице, ты, Рыжик, заслуживаешь, чтобы тебя побаловали. Ты ведь хочешь, чтобы я облегчил твои страдания?

Этот мудак меня дразнит.

И мне нравится это. Увидев игривую ухмылку на его лице, я вспыхнула еще сильнее.

В ответ на его вопрос, я насадилась на его пальцы еще глубже.

— Да... пожалуйста.

Двигая бедрами, я пыталась достичь освобождения, в котором так нуждалось мое тело. Но он не позволял переместить его палец туда, куда мне было нужно.

— Ты что-то хочешь, малышка?

Моя голова металась из стороны в сторону, ногами я упиралась в дно ванны, пытаясь переместить его большой палец в правильное место. Он еще глубже погрузил палец, и меня словно ударило током.

— Это моя киска и она только для меня.

Я с отчаянием кивнула, ногтями впиваясь в его руки.

Его рука начала двигаться все быстрее, пальцами он надавливал на идеальное место внутри меня, в то время как его большой палец потирал круговыми движениями клитор. В следующую секунду резкая боль прострелила мое плечо. Укус начал пульсировать.

Я вскрикнула, моя спина выгнулась, и я начала кончать.

Чертовски сильно. Перед глазами поплыли белые пятна.

Мои бедра продолжали двигаться, голова откинулась назад. Губы приоткрылись, и я сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь отдышаться.

 Теплое дыхание ласкало кожу рядом с укусом и шеей. Его стоны отдавались вибрацией на моей коже, его тело содрогалось рядом с моим.

Удовольствие снова пронзило меня, мир перестал существовать, и вдруг я почувствовала, что это не только мое собственное удовольствие прошло через меня. Мы связаны.

 Я чувствую это. Какая-то часть глубоко внутри меня теперь принадлежит ему. Это, как если бы он не только пальцами был внутри меня, но и как-то еще. Каким-то гораздо более мощным образом.

Затем удовольствие сошло на нет. Тело стало вялым.

Взглянув на плечо, я заметила кровь, просачивающуюся через бинт. Тем не менее, сейчас это волновало меня меньше всего. Я собралась наслаждаться этой эйфорией до тех пор, пока могу, а потом я должна вернуться к реальности и осознать, что эта ситуация полная лажа, и этот парень окончательно свел меня с ума. Он горячий, сексуальный, и мастер оргазмов, но все равно до чертиков пугающий.

И я сошла с ума, позволив его пальцам быть во мне.

Я склонила голову в его сторону. Тело снова стало как желе, и мне с трудом удавалось держать глаза открытыми.

Удовлетворенная ухмылка появилась на его лице, глаза, кажется, стали ярче.

— Давай уложим тебя в постель, моя сладкая.

 С этими словами он вытащил меня из ванны, в процессе промокнув сам, и рубашка выгодно облепила его рельефное тело. Он схватил полотенце и стал вытирать меня. Кажется, он почти мурлыкал, совершая все это, как будто это делало его счастливым.