Через десять минут Инсу остановил катер в укрытой с трех сторон скалами маленькой бухте и заглушил двигатель. Ожидая темноты, беглецы тщательно осмотрели добычу. Они нашли дюжину патронов к ракетнице, бак с водой и немного продуктов. Зато горючего была почти полная цистерна.

— А если этого не хватит? — спросил Айэт. — Катер выдает десять узлов в час. За неделю он плавает часов пятнадцать. А до того берега двадцать часов ходу!

— Будем надеяться, друг мой.

Больше они об этом не говорили. Айэта мучила мысль о том, что еще не поздно вернуться за остальными. Но их шансы и так были невелики. Стоило ли еще уменьшать их? Ведь иначе он не сможет как-то искупить свою вину… Да и что он мог сейчас сделать?

Юноша молча смотрел на закат Солнца — он тысячи раз видел его, но этот мог стать последним. Как обычно, диск Солнца, висевший высоко в небе, стал исчезать, скрываясь за невидимой гранью, небо потемнело, зажглась заря. Когда она достаточно потускнела, Инсу запустил двигатель. Они вышли в море. Ориентироваться было несложно — на юге едва заметно сияли выступы Засолнечной Стены. К тому же, на катере был компас.

Под мерный стук дизеля Айэт засыпал, просыпался, вновь засыпал. Каждый раз он видел звезды, едва тлеющие во тьме и силуэт Инсу, стоявшего за штурвалом. Когда он проснулся окончательно, справа надвигалась бледная стена рассвета.

— Осталась почти половина горючего, а нам идти всего восемь часов! — крикнул ему Инсу и Айэт подумал, что он, возможно, будет жить.

Среди бесконечной водной пустыни Айэт чувствовал себя неуверенно, но в то же время удивительно спокойно. Что бы не ждало его в будущем — он все же увидел море. Об оставшихся он не думал. Они никого не встретили — ни днем, ни ночью, и он не знал, какая судьба их постигла. Просто в его душе было совершенно пусто.

После полудня на юге показались голубые призрачные вершины гор, ограждавших Великие Равнины. Еще через два часа они подошли к побережью. Погрузив вещи на спасательный плот, они прыгнули за борт. Инсу закрепил руль, и катер с работающим двигателем повернул обратно. Что с ним стало — они тоже никогда не узнали.

Увязая в грязи, путаясь в водорослях, маленький отряд выбрался на песчаный берег. Здесь илистая хлябь литорали переходила в бесконечную неровную полосу невысоких дюн. Айэт через пару минут поднялся на гребень ближайшей и осмотрелся. За дюнами зеленели низкие пологие холмы, поросшие травой и изредка кустарником. У их подножий тянулась грунтовая дорога и по ней неровной колонной шли люди. Расстояние было слишком большим, чтобы их можно было толком разглядеть. Просто крохотные темные фигурки, об которых можно было думать, что угодно. Им пришлось полчаса дожидаться, когда дорога будет в обе стороны пуста, насколько хватал глаз.

За холмами простерлась равнина. Она плавно поднималась к горам, изгибаясь мягкими складками. Сами горы зеленоватыми силуэтами высились впереди. Их голые каменистые склоны таяли в жарком мареве Зеленого Солнца. Равнина оказалась на удивление пустынной — лишь далеко на западе, как призраки, виднелись высокие белые здания большого города.

— Это Сура, — сказал Инсу. — К ней от Тар-Акталы ведет железная дорога. Но нам лучше не показываться в населенных местах. У подножия гор идет шоссе, вдоль него стоят небольшие селения. В них есть телефоны-автоматы. Если я смогу дозвониться до одного из моих друзей — нам помогут. Но до шоссе отсюда — миль двадцать! Если повезет — это будет наш последний бросок.

Идти по твердой земле после почти суток, проведенных на зыбкой палубе катера, Айэту было очень приятно даже босиком. Ее покрывала густая трава, достающая ему до пояса. Они шли почти без остановок, скрываясь в складках местности — несколько раз им все же попадались люди, но их никто не замечал.

Уже перед закатом они пересекли двухпутную железную дорогу. Под проводами, натянутыми высоко над землей на граненых бетонных столбах, то и дело проносились электропоезда.

Все устали, многие в кровь сбили босые ноги и с наступлением темноты им пришлось остановиться, хотя шоссе было уже видно — точнее, видна цепочка его огней. Они провели эту ночь в сырой ложбине, прижавшись друг к другу и дрожа от холода. На рассвете они двинулись вновь и вскоре достигли широкой бетонной ленты. Вступив в неяркий синий свет освещавших ее фонарей Айэт вслух удивился такой трате энергии.

— Ничего особенного, — сказал Инсу. — Здесь же Великие Равнины, их питает вечная энергостанция Тар-Акталы. Энергия даровая — отчего ее не тратить?

Направившись к смутно белеющим поблизости домам селения, они вскоре нашли телефон. Прихватив несколько монет, найденных в карманах убитого им рулевого, Инсу исчез в кабине. Через минуту он вернулся, широко улыбаясь.

— Все даже лучше, чем я ожидал. Сейчас из Суры придет автобус — мы сядем в него и уже к вечеру будем в Тар-Актале. Тут есть целая организация, — небрежно пояснил он, — они уже знают о нашем побеге и помогут нам.

Айэту казалось, что минуты ожидания текут необычайно медленно. В бледном сиянии рассвета равнина была удивительно красива. Тихо шелестела трава, вдали синело море, горы казались темными силуэтами. Было очень тихо, воздух был чист и свеж. Наконец, у обочины бесшумно затормозил громадный автобус на трех осях с темной блестящей обшивкой и большими затемненными стеклами. Он смахивал на подвижный дом — внутри него было несколько помещений, отделанных богато, но уютно. Айэт понятия не имел, сколько внутри людей. Он заметил лишь двух сонных парней. Не обращая на них внимания, они увели Инсу в одну из кают. У одного из них из-под рубахи торчала рукоять револьвера. Прежде, чем захлопнулась дверь, донесся шепот. Айэт нахмурился.

Он, разумеется, знал, что существует мощное и организованное движение сопротивления, но вот что его друг принадлежит к нему, причем, далеко не в рядовых чинах… Юноша понял, что без его помощи никогда не сбежал бы из лагеря, а если бы и сбежал — Организация и не подумала бы ему помогать. Все это сделал Инсу. Недоверие друга, а главное — то, что он относился к нему, как к орудию, настолько его разозлило, что за все время пути он даже не взглянул на него.

Мощная машина двигалась мягко, но поразительно быстро, делая не менее сотни миль в час. Айэт тупо смотрел в окно, за которым сплошь мелькали дома, поля, машины, города, и, наконец, заснул.

Они добрались до столицы без происшествий — их всех сразу переодели в новую одежду, а полицейские остановили их всего раз, и только для того, чтобы водитель вручил офицеру в расшитой куртке радужную бумажку.

Голубое Солнце уже приближалось к Вечной Стене, когда небо впереди заслонили ослепительно-белые прямоугольники и кубы гигантских зданий Тар-Акталы. За ними вздымались башни в виде многоугольных призм — они блестели черным стеклом и были самыми большими, казалось, доставая до небес. Двенадцатимиллионный город был огромен — Айэт убедился в этом, когда им больше часа пришлось добираться до места, где их ожидали. Автобус петлял по высоким трехярусным развязкам, медленно полз по широким улицам, где тротуары шли в несколько этажей вдоль стен громадных зданий. Иногда они ныряли в длинные, ярко освещенные туннели. Над их головами сплеталась сеть эстакад монорельсовых путей, на крыши садилось и поднималось множество пёстро окрашенных вертолетов — их гул часто заглушал шум уличного движения. Юноша буквально прилип к стеклу, разинув рот — он мечтал, но не надеялся все это увидеть.

Наконец они выбрались на окраину, где белые массивы зданий утопали в зелени и было гораздо тише. Айэту бросилась в глаза одна странность — хотя здесь, в отличии от Лаккты и Асуса, было много молодежи и детей, нигде, даже в центре столицы, не было видно новых зданий, напротив, все они казались… старыми. Прежде, чем он успел над этим задуматься, автобус остановился возле шестнадцатиэтажной жилой башни, похожей на дворец. Ее гладкие белые стены, рассеченные пилонами, венчал сплошной, вдвое выше Айэта, фриз, выложенный стеклянными призмами — они дробили свет Солнца миллионами радужных брызг. Юноша невольно прикрыл рукой глаза, глядя на это невероятное зрелище.