Здесь оказалось прохладно. Белое солнце стояло высоко в безоблачном небе и сочетание полуденного света с утренней свежестью казалось странным. Влажный воздух пах терпкой раздавленной зеленью, землей и еще чем-то незнакомым. Кроме шороха листвы ничего не было слышно.

Анмай осторожно спустился на землю, но, ступив на нее, тут же подскочил — обломанный сучок уколол его босую ногу. Он прогнал экипаж за сандалиями, обулся сам и уже спокойно ступил на поверхность.

Вэру уже привык ходить босиком и теперь ему казалось, что его подошвы онемели, а тело стало слишком легким — гравитация здесь была процентов на десять меньше привычной ему стандартной. В результате, пройдя всего несколько шагов, он споткнулся на ровном месте и упал на четвереньки, измазав в земле руки и ткнулся лицом в куст. Как оказалось, колючий.

Первым словом великого основателя великой Файау на поверхности величайшей из построек сверхцивилизации Мэйат было ругательство. Из люка корабля раздался веселый смех и Анмай вскочил, как подброшенный.

Через минуту весь экипаж присоединился к нему. Файа держались вместе, осторожно ступая по неровной земле и заглядывая под скругленный край днища корабля — они напоминали детей в незнакомом саду. Анмай невольно положил руку на оружие.

Мощный микроволновый мазер мог парализовать практически любое живое существо за семьдесят шагов. Если же отключить предохранительный контур, то мазер мог парализовывать за двести шагов, а на меньшем расстоянии убивал. Внешних повреждений это оружие не причиняло, но вся молекулярная структура организма от нагрева превращалась в кашу, так что причиненная им смерть была абсолютной. Выстрел мазера не сопровождался ни звуком, ни вспышкой света — идеальное оружие для разведчика. Правда, совсем несложный радиодетектор мог зафиксировать его на огромном расстоянии. Питал мазер миниатюрный магнитно-монопольный аннигилятор, — универсальный энергоблок Файау. В атмосфере он мог работать практически вечно. У всех остальных файа были точно такие же мазеры и силовые пояса.

Так как микроволновый мазер, смертельно эффективный против жизни и несложных машин, не мог разрушать неживую материю, Анмай, как командир, взял и более мощное оружие — дисраптор. Это оружие было прямой противоположностью мазеру — оно посылало в цель сплошной поток огня, уничтожая буквально все на своем пути и могло снести даже полуметровую стену. Миниатюрный ускоритель дисраптора выбрасывал мощные пучки частиц дельта-уэмон, формирующих, в частности, силовые поля. При столкновении их пучка с любой плотной материей происходил взрыв, сопровождавшийся резким повышением температуры. Радиус действия дисраптора был не больше, чем у мазера, но мощность куда выше — разрушения, вызванные одним выстрелом, мог бы причинить четырех или пятидюймовый термитный снаряд. Соответственно, из-за ударной и тепловой волны стрелять из дисраптора в упор или с близкого расстояния было нельзя — по крайней мере, больше одного раза. Но такое оружие не давало никакого радиоактивного заражения, а главное — было совершенно бесполезно против любых объектов, защищенных силовыми полями. За свою долгую историю файа научились не применять без нужды оружие, которое можно было обратить против них самих. Но польза этой карманной гаубицы была несомненной: если бы Вэру удалось попасть из этой штуки в танк ближе, чем метров со ста, тому немедля пришел бы конец.

Он хлопнул в ладони, чтобы привлечь внимание.

— Если все готовы, отправляемся. Я не знаю, что здесь происходит — вы должны это выяснить. Можете делать, что хотите, но только осторожнее! Держитесь группами. Если заметите что-то необычное, не приближайтесь, сначала посмотрите. Постарайтесь поймать какое-нибудь крупное животное с развитой нервной системой — мы просканируем его память. Ну, да правила разведки вы знаете. Вперед!

Вся масса молодежи с гулом поднялась в воздух, направляясь к городу. Через несколько секунд Анмай остался один. Он усмехнулся и тоже взвился вверх. Люк корабля закрылся и над ним появился ореол силового щита.

В свежем, холодном воздухе над неведомыми просторами Вэру мгновенно охватил дикий восторг. В Файау ему больше всего понравилась именно возможность летать, самому, словно птице.

От места посадки до города было четыре или пять миль. Пролетая над плантациями, он остановился и, подумав, спустился вниз. Серебристые деревья стояли далеко друг от друга и под ними было довольно светло — это походило на парк. Анмай поддел чешуйку темной коры, вдохнул ее горький запах, затем присел. Земля оказалась голой, ее покрывали лишь серые опавшие листья. Он нагнулся, рассматривая ее. Здесь не было никаких насекомых, червей — никакой доступной глазу жизни.

Вдруг ему показалось, что на него смотрят сзади. Он мгновенно вскочил и обернулся. Никого — только ветки колыхались. Может от ветра, а может… Он секунду раздумывал, не проверить ли это, но потом стремительно поднялся вверх.

Анмай медленно проплывал над плоскими крышами городских зданий, заглядывал в окна, скользил над дворами — нигде не попадалось ничего живого. Наконец, он решился опуститься на землю посреди широкой улицы. Здесь, на солнце, стало уже жарко. Тишина же была явно неестественной.

Прищурив свои большие глаза, он вглядывался в дрожащее марево. Вдруг за его спиной раздался шорох и слабое цокание. Обернувшись, он увидел собаку. Точнее, нечто, похожее на собаку — большую, с крупной лобастой головой и мощными челюстями, поджарую, но плотную и мускулистую. Шкура была мертвенно-светлая, углубления глазниц занимали два белых пятна, скользких на вид. Уши, плоские, как у человека, плотно прилегали к черепу, отчего вытянутая вперед морда твари походила на морду огромной крысы с неестественно высоким лбом. И у нее не было никаких следов хвоста.

Анмай чувствовал, что она его как-то видит — наверняка эти бельма улавливали тепловое излучение. Во всем облике этой «собаки» было нечто неестественное, вызывающее смертельный страх и отвращение. Он невольно вздрогнул. В тот же миг, без звука, без малейшего предварительного движения, тварь бросилась на него.

Поле включалось мгновенно и она отлетела, покатившись по плитам. Едва тварь вскочила, ее пасть приоткрылась, обнажив два ряда мощных зубов — и оттуда вырвался пронзительный, почти неслышимый из-за своей высоты визг. Непонятно откуда выскочили десятки точно таких же «собак» и кинулись к нему.

Анмай мгновенно взмыл вверх. Твари собрались под ним, подскакивая неожиданно высоко вверх и вновь не издавая ни звука.

Подумав, Анмай извлек из кобуры мазер и выстрелил вниз. Он ощутил лишь слабую вибрацию оружия — но одна из тварей опрокинулась и замерла неподвижно. Остальные отпрянули от нее, как ошпаренные, однако тут же вновь уставились на него с такой злобой, что он предпочел улететь. Силовое поле включалось только по приказу — если нападение окажется внезапным или столь быстрым, что файа не успеет испугаться… оно не спасет, например, от выстрела из-за угла.

Анмай нажал кнопку весма, спеша предупредить остальных — и в его голове зазвенело от множества нетерпеливых, беззвучных голосов. Ему почти ничего не удалось разобрать, но его предупреждение опоздало — двое файа уже подверглись нападению «собак» и успели оповестить других разведчиков.

Анмай отключился, подлетел к стене длинного здания и попытался заглянуть в окно. Разглядеть ничего не удалось. Разозлившись, он выбил окно ударом силового поля и вскочил на подоконник.

Это было, очевидно, жилое помещение — странная гнутая мебель, ковры-картины на стенах и на полу. Анмай спрыгнул на пол, быстро подошел к двери, выглянул в коридор и прислушался. Ни звука.

Он обошел жилище. Оно состояло из нескольких низких, плотно заставленных мебелью комнат. Ему не удалось обнаружить никаких следов обитавших здесь людей.

Едва он открыл дверь, ведущую наружу, из-за нее донеслось слабое цоканье — словно бы собака поднималась по лестнице. Анмай невольно отступил на несколько шагов.