неизвестность, чем стоять перед расстрельной командой.

- Авось не пригодится, - Швед сложил записку в

несколько раз и спрятал в нагрудный карман. – Давайте прощаться,

мне ещё полночи писать клятый рапорт.

Мужчины пожали друг другу руки, Анастасии тоже

перепал пролетарский обычай и остался Егор Кузьмич в гордом

одиночестве. Грустно глядя на початую бутыль «Столичной», кучку

слегка тронутой закуски, тихо произнёс:

- Вот черти…

Мельком пробежав заголовки статей, Копытин с

раздражением отложил свежий номер ведомственной газеты:

- Это не «Советская психиатрия», а какие-то «Вести с

полей». Зачем мне, врачу, знать сколько гектар засеял комбайнёр

Прокопенко?

- Для общего развития. Нужно быть в курсе, чем

дышит страна.

- О, Господи! - вздрогнул Пётр Михайлович. - Сергей,

вы так до инфаркта доведёте. Могли бы и через дверь войти, как

приличные люди.

- Могли, однако есть неувязочка. Что за соседи

живут справа от вас?

- Старичок один. Только я его уже второй день не

вижу. Может приболел?

- Скорее всего, если у него дома находятся ещё два

человека.

- Наверно родственники, - неуверенно произнёс

доктор.

- Ну да. Сидят в темноте — керосин экономят, -

усмехнулась Нарейса. - Товарищи из органов приходили? После

того, последнего случая.

- Были через день, посоветовали сразу звонить, как

только вы опять появитесь.

- Плохо дело, похоже доктора взяли на заметку, -

сказал я супруге по-дарински.

- Рыбаков придётся забирать в другом месте, иначе

выйдет чистая подстава.

- Господа, вы о чём сейчас говорите?

- О наших клиентах. Пришла пора отправляться

домой. Вот думаем, как правильно поступить, чтобы на вас не пали

подозрения.

- Я сегодня заполнял документы на отправку, а

завтра прибудет конвой — автозак и грузовик с охраной.

- Откуда такие подробности, доктор? - я с

интересом посмотрел на Корытина.

- Чему вы удивляетесь? Не первый раз это делаю.

Как лечащий врач, я передаю дела сопровождающему.

- Куда везут?

- Сначала на станцию, а там поездом в Казань.

Нехорошее, кстати, место. По слухам, многих потом хоронят на

местном кладбище.

- Казань нам не нужна, - задумчиво произнесла

Нарейса. - К какому времени ожидаются гости?

- К одиннадцати. Состав со специальным вагоном

отправляется после полудня.

Мой сканер показал нездоровое шевеление у соседа

— две точки начали смещаться в нашу сторону.

- Дорогая, мы уходим.

- Подождите? - растерялся Копытин? - Как

уходите? Что-то случилось? Мы ещё о многом не поговорили.

- Пётр Михайлович, сейчас постучат два

человека. Думаю они заметили через окно что-то подозрительное в

вашей позе — занавески уж больно короткие. Спасибо за помощь и

до свидания. Может когда и свидимся — жизнь такая штука

заковыристая...

Расстроенный доктор молча махнул рукой,

видимо прощаясь навсегда. В этот момент в дверь настойчиво

забарабанили и потребовали впустить для проверки паспортного

режима. А разве можно не впустить? Ссылаться на поздний час

себе дороже, ещё вменят оказание сопротивления сотрудникам

органов правопорядка. Через неактивный переход нам было

видно, как двое в гражданском бесцеремонно прошлись по

комнатам. Заглянули в подпол, отбросив половик в сторону;

полистали документ хозяина и удалились, несолоно хлебавши, с

кислыми минами на лицах.

- Пойдём, прогуляемся при полной Луне, поищем

подходящую точку для тёплой встречи, - Нарейса подхватила меня

под локоть и повлекла прочь от околицы села. Далеко идти не

пришлось, каких-то двадцать минут неспешного шага и мы на

месте.

- Стоим как два тополя на Плющихе. Почему бы не

выбрать чуть дальше? Вон там деревья подходят прямо к дороге, а

тут на полкилометра во все стороны сплошное поле.

- Вот это и главное. В свете последних событий

одинокая девушка в лесу вызовет больше подозрений. Из-за

плохой видимости охрана обязательно напряжётся и в случае

конфликта сдуру пальнёт по автозаку...или не сдуру, если есть

приказ о ликвидации при возникновении ЧП.

- Собираешься останавливать машину?

- Да, она нам пригодится, чтобы долго и нудно не

объясняться с клиентами.

- Сопровождение могу и так нейтрализовать —

накрою силовой сетью...

- А водителей достанешь? Ты-то будешь

находиться сзади.

- Пожалуй нет, позиция неудобная. И

Нарейса...поаккуратнее там, будешь работать без общей защиты.

Пуля — дура, не стоит забывать об этом.

Около десяти утра в сторону больницы протарахтел

автомобиль с железной будкой, а следом, глотая клубы пыли,

полуторка с четырьмя штыками на борту. Мы просидели в посадке,

клином упирающейся в крутой поворот грунтовки, почти час.

Вероятно конвой не стал разводить долгие церемонии — сличили

наличие голов с документами и в путь. Нарейса вышла на середину

дороги и пошла неспеша, помахивая сорванными ромашками.

Передняя машина отчаянно засигналила, требуя уступить дорогу,

но не тут-то было — пришлось останавливаться. Солдаты в

полуторке забеспокоились, привставая со скамеек — в этот момент

я и выпустил сеть, спеленавшую четверых человек невидимыми

путами. Крики ужаса слились с надсадным рёвом насилуемого

первой передачей движка. Водитель с перепугу нажал полный газ

и, вывернув руль влево, рванул поперёк поля, нещадно

подпрыгивая на кочках. Поездка оказалась недолгой — где-то в

посевах скрывался большой бугорок, предательски нырнувший под

колёса, и машина завалилась набок. Я видел, как от автозака

улепётывал человек в синей форме, а когда подошёл, Нарейса уже

вышвырнула из кабины обмякшее тело.

- Труп?

- Я не кровожадная — придушила слегка и всё. Через

полчасика очухается.

- Мы хоть тех тормознули?

- Сейчас узнаем, - она ударила кулаком по будке,

оставив заметную вмятину. - Юхтин, здесь?

- Тут я, тут, - за маленьким решётчатым окном

появилось бледное лицо водителя бусика. - У вас воды не

найдётся? Со вчерашнего утра пить не давали, сволочи.

- Подожди, - я нашёл в бардачке четырёхгранную

ручку от внешней двери, выломал навесной замок на внутренней и

протянул полторалитровую бутылку минеральной. - Держитесь,

мужики, немного осталось. Скоро будем дома.

- Серхео, поторапливайся.

- Дорогая, а ты сможешь управлять этим пепелацем?

- Да я на танке каталась, между прочим.

- А-а-а, тогда другое дело.

Я открыл широкий переход прямо к внешнему кольцу

портала и мы исчезли из негостеприимного мира в сполохах

разноцветных протуберанцев.

Два паренька лет шестнадцати, сидели с дедом

Епифаном на завалинке покосившегося от старости дома, ловко

сплёвывая кожуру от семечек.

- Дед, семян хош?

- Каки семена, Федька? Один зуб во рту.

- Это плохо. Вот было бы два…- мальчишки заливисто

засмеялись, скаля друг другу полные рты кусалок.

- Вот ужо огрею дрыном промеж крыл, и тогда

курлычте скока хотитя.

- Дед, да я шучу, - Федька незаметно подмигнул

товарищу. – Ты лучше расскажи про какие-нибудь чудеса.

- Чудяса? Ну слухайте…тольки енто страшная правда.

Недавноть ко мне два диавола заходили, один из них женска полу…

- Да, бабы они такие – настоящие черти.

- Дурень, чёрт против диавола тьфу, букашка мелка,

потому и в бабу лезя. Но ёть отходишь вожжой, да хорошенько, с

чуйством – чёрт и бежить сломя голову, а диаволица сама тебе

башку оторвёть. Понял, сопляк?

- Да понял, я понял…чё дальше было?

- А дальше оне старца-ведуна искали, который всяку