– Мы должны отнестись к ее угрозам серьезно, сержант. Вы крайне уязвимы на оперативной работе, поэтому до вторника, когда вы будете давать показания в суде, мы возьмем вас под наблюдение. Ограниченное дежурство, разрешение работать дома, никакой работы на выезде.

– Пока я собираюсь завтра в Чикаго, потом взять выходной в воскресенье, потом похороны сенатора, там не будет проблем.

– Насчет похорон… – кашлянул заместитель Конклин.

– Убеждена, что местные и федеральные службы безопасности, которые прибудут, чтобы охранять президента, уж с защитой какого-то мелкого сержанта справятся, – с уверенной, как она надеялась, улыбкой заметила Сэм.

– Придется оповестить секретные службы об угрозах и вашем запланированном присутствии на панихиде, – сказал Конклин. – Я об этом позабочусь.

– Буду признателен, – одобрил Фарнсуорт. Потом наклонился к Сэм: – Я хочу, чтобы вы отнеслись ко всему очень серьезно. У Джонсон много дружков, и все они – справедливо или нет – обвиняют вас в том, что случилось. Им плевать, что не вы выстрелили. Им достаточно, что вы отдали приказ.

– Да, сэр.

Поскольку она тоже обвиняла себя, то могла понять, с чего они так решили.

– Помощник прокурора Миллер, сержант в достаточной мере готова появиться на суде во вторник?

– Да, шеф. Мы несколько раз прошлись, и она ни разу не сбилась с первоначальной версии.

– Тогда возвращайтесь к работе, – позволил Фарнсуорт. – Спасибо, что уделили нам внимание.

– Никаких проблем. – Послав Сэм ободряющую улыбку, Чарити встала и вышла из комнаты.

– Если это все, то у меня еще появились ниточки, которые нужно связать, прежде чем закончится моя поездка, – сказала Сэм.

– Еще кое-что, – сказал, потянувшись за папкой на столе, Фарнсуорт.

Сэм изо всех сил игнорировала приступ боли, скрутивший живот.

– Сэр?

– На этой неделе я обедал с вашим отцом.

– Да, сэр, он говорил. Я знаю, отец благодарен, что вы его навещаете. – И добавила, обращаясь к другим: - Все вы.

– И знаю, что вы изо всех сил стараетесь не уронить честь семьи в нашем департаменте.

– Я не хочу и не жду, что со мной будут особо обращаться из-за того положения, которое было у отца до того, как его подстрелили.

Чуть улыбнувшись, Фарнсуорт ответил:

– Тем не менее, он полюбопытствовал, получил ли я результаты экзамена на звание лейтенанта.

Этих слов было достаточно, чтобы уничтожить все попытки удержать боль в узде. Она пронзила Сэм, заставив задохнуться. Когда Сэм снова смогла заговорить, то произнесла:

– Я знаю, что отца и вас, как начальника, беспокоит, что я не смогла пройти экзамен в две предыдущие попытки.

– Я хотел бы знать, почему нигде в вашем персональном деле не упомянуто, что у вас дислексия. – Остолбенев, Сэм открыла рот, потом закрыла, когда просто не нашлась, что сказать. – Я провел кое-какие изыскания и обнаружил, что стандартные тесты – самые большие враги дислексии.

– Да, но…

– Дайте закончить, сержант. Должен отметить, эта информация для меня – облегчение. – Он показал на зама и капитана. – Для всех нас. Нам не давала покоя мысль, как лучший детектив не может сдать экзамен на звание, которое ей следовало уже давно иметь.

– Я… э…

– На этот раз вы прошли, – продолжил Фарнсуорт. – С грехом пополам, но прошли.

Сэм уставилась на шефа, думая, что ослышалась.

Он перебрал бумаги, пока не нашел ту, что искал.

– За единственным исключением в лице лейтенанта Стала, вы получили отличные рекомендации от старших офицеров, высокие оценки по вашим допросам и анализу. Также учтено, что вы получили степень по уголовному праву в Университете Джорджа Вашингтона. В итоге вы идеальный кандидат на повышение. – Он взглянул на нее. – Как шеф полиции, я рад сообщить вам, что вы будете включены в следующий список на звание лейтенанта.

– Но сэр, – заикаясь, возразила Сэм, – люди будут болтать. Поднимется вой, что это протекция.

– Вы прошли отбор. Единственная вещь – баллы по тесту, а никто, кроме сидящих в этой комнате, не знает, что они низкие.

– Зато я знаю, - тихо промолвила Сэм.

– Сержант, вы верите, что заработали звание лейтенанта?

– Если бы не верила, не стала бы экзамен сдавать, но…

– Тогда не следует больше возражать против повышения, которое вы заработали и заслужили. У вас будет под началом группа детективов в управлении.

Сэм пораженно уставилась на него:

– Но это команда лейтенанта Стала.

– Его переводят во внутренние расследования.

В крысиную бригаду, подумала Сэм: желудок отдался мукой под сжатым кулаком, который она прижала к животу.

– Из-за этого назначения я приобрету сильного врага.

– Лейтенант Стал сейчас ходит по тонкому льду, – вмешался капитан Малоун. – Не думаю, что он причинит вам хлопот, а если и так, то будет иметь дело с нами. Позвольте поздравить вас, сержант, с честно заработанным и заслуженным званием. Жду, что мы с вами сработаемся на вашей новой должности.

– Спасибо, сэр, – поблагодарила Сэм, все еще потрясенная, пока пожимала руку капитану и Конклину.

– Присоединяюсь, – сказал заместитель, следуя за Малоуном. – Вы заработали.

– Спасибо, сэр.

Оставшись наедине с начальником, Сэм повернулась к нему.

– Ты оскорбишь меня, если спросишь, не потому ли это, что я твой шеф и дядя Джо, – пошутил Фарнсуорт. В голосе слышалось дружеское предупреждение.

– Я просто собиралась поблагодарить вас, – сказала Сэм с улыбкой, которая быстро увяла. – Будет ли дислексия подшита к моему делу?

– Она останется твоим личным секретом, при условии, если не станет влиять на твои способности делать эту работу.

– Не будет.

Фарнсуорт откинулся на спинку и внимательно посмотрел на Сэм.

– Должен спросить, как ты умудрилась получить две степени, сражаясь с дислексией.

– Повезло с профессорами, которые учили меня, но мне приходилось в два раза больше тратить времени, чем другим. Всегда застревала на стандартных тестах. Просто не могла сделать их в отведенное время.

– Могу лишь представить, как много тебе приходилось трудиться, чтобы компенсировать дислексию. Услышав о ней, только больше стал уважать тебя и твою работу. – Шеф встал, обошел большой стол и подал ей руку. – Поздравляю.

У Сэм перехватило горло, когда ее рука утонула в его больших ладонях.

– Спасибо, сэр. Постараюсь изо всех сил оправдать доверие.

– Не сомневаюсь. Дай знать, что нароешь в Чикаго.

– Хорошо, сэр. Спасибо вам еще раз. За все.

Закрыв за собой дверь, Сэм с трудом кивнула секретарше и бросилась в ближайший туалет. От облегчения, огромного облегчения, ее аж пошатывало. На десять минут она позволила себе разваливаться, потом собралась, вытерла лицо и высморкалась.

Глядя на отражение в зеркале, прошептала: «Лейтенант». Словно примеряя звание. На этот раз ее желудок обошелся без комментариев. Сэм приняла это за добрый знак, плеснула на лицо холодной воды и решила ради разнообразия уйти с работы вовремя. Отчет можно написать и послать из дома. К тому же ей нужно было сообщить новость единственному человеку в мире, который не меньше ее хотел, чтобы она стала лейтенантом Холланд.

Не успела Сэм окликнуть отца, как услышала скрип его катившегося кресла.

– Что это? Пришла вовремя домой?

Она подошла к отцу, положила руки ему на плечи и вздрогнула, ощутив острые кости там, где когда-то были сильные мускулы. Потрясенная этим открытием, наклонилась и поцеловала Скипа в лоб.

– Мне следовало бы рассердиться на тебя.

– За что?

– Не прикидывайся.

– В твоем личном деле нужно было бы упомянуть. С первого же дня. Я всегда это говорил.

– Незачем. Я не хотела, чтобы меня жалели или, наоборот, третировали. Ты знаешь, как я отношусь к дислексии.

– Ты так далеко шагнула только за счет своей непомерной гордости.

– И мой папочка собирается доставать меня все время?