Мэллори за словом в карман не полезет, именно поэтому я рассказала ей.

— Не знаю. Но для меня не имеет значения, если так и было. Я имею в виду, я признаю, что у него есть прошлое. Да и я не была святой до нашей встречи.

Она скользнула по мне взглядом.

— Я не была.

— Ты была занудной студенткой английской литературы; ты была настолько близка к святой, насколько этого можно добиться без благословения. Но продолжай.

Ради своего эмоционального равновесия я проигнорировала свой порыв побороться за правду и вернула нас к теме.

— Я могу жить с прошлым Этана, его эго, с тем фактом, что он альфа. Но сейчас он отталкивает меня, и я не понимаю, почему.

— Ты действительно этого не видишь? — спросила она, юрко увиливая от подозрительной коричневой кучки посреди тротуара.

— Не вижу чего?

— Его проблему. Говоря начистоту, он помешан на контроле. Я не имею в виду, что это плохо. Он усердно трудится, чтобы защитить то, что принадлежит ему, и сейчас он пытается расширить этот диапазон защиты. Он пытается переложить свою значительную энергию на ГС, Дома в Европе и США.

— Но в его прошлом есть люди — в том числе и эта чокнутая баба — которые лезут из всех щелей. Он не любит, когда ему напоминают, что он уязвим — или, что уязвима ты — и она точно знает, какие кнопки нажимать. Она знает, как добраться до Этана. И это охрененно его пугает. Особенно сейчас, в то самое время, когда он пытается доказать, каким сильным, влиятельным и бесстрашным он является. Это как торнадо ужасов Дарта Салливана.

Если отбросить двусмысленные слова, это имеет смысл.

— Подводя итог, он любит тебя. Сильно. И он пытается построить с тобой жизнь. Эта телка мешается. Может, он немного растерян от того, что не может контролировать это; может, он немного боится, что потеряет тебя из-за этого.

— Он отталкивает меня.

— Лучше уж оттолкнуть тебя, чем допустить, чтобы ты увидела его менее могущественным или совершенно другим, нежели сейчас. Я видела, как ты смотришь на него, Мерит. Он видел, как ты смотришь на него. В этом много чего замешано — любовь, теплота, изумление. Но также присутствует и восхищение. Такой мужчина, как Этан не будет с легкостью этим рисковать.

Я кивнула и мы прошли несколько шагов в товарищеской тишине. Я прочистила горло и выложила ей остальное:

— Перед всем этим он заикнулся о предложении.

Она резко остановилась, ее челюсть отвисла.

— Ты прикалываешься?

— Ничуть.

Мэллори мгновение смотрела на меня, а затем ее улыбка блеснула ярко и воодушевленно.

— Дарт Салливан собирается сделать предложение.

— Ну, он собирался сделать предложение. Теперь, кто, черт возьми, знает? — Я вздохнула и в отчаянии пожала плечами. — Что мне с этим делать, Мэллори? Это заставляет меня хотеть кричать и плакать одновременно.

— Вы двое всегда перегреваетесь, — сказала она. — Большинство людей, как я думаю, действуют где-то между четверкой и семеркой.

— Четверкой и семеркой?

— По шкале от одного до десяти. Один — являешься абсолютно равнодушным, десять — сходишь с ума от не-можем-держать-наши-руки-подальше-друг-от-друга любви.

— Анджелина и Билли Боб.

— Точно. Вы двое действуете в зоне от семи до девяти, и это только по тому, что я наблюдала. Я бы предположила, что вы двое нагреваетесь также и в остальное время.

— Он сказал мне, что просто дал мне шанс раскрыться, стать тем человеком, каким я должна была стать.

Мэллори приложила руку к груди, вздохнув.

— При всех его недостатках, которых великое множество, Дарт Салливан умеет обращаться со словами. Допускаю, что он также умеет обращаться с тем, что я принимаю за впечатляющую способность. Секс как вариант? Думаю, он помогает исправить многие проблемы, которые неразрывно связаны с мужчиной-альфой.

— На самом деле в этой области проблем нет.

— Хорошо. И не удивительно. Вампир или нет, он в хорошей форме. — Она покачала головой, все обдумывая. — В таком случае, я бы посоветовала тебе внести немного разнообразия. Отобрать мяч. Начать новую игру. Прыгнуть выше, чем все остальные. Обвести защитника.

— Ты можешь перестать примешивать спортивные метафоры. Полагаю, я должна устроить Этану встряску.

Она решительно кивнула.

— Мерит, крадущаяся за спиной Дарта Салливана? Мне это нравится.

— Если он меня выгонит, я могу спать под твоим столом в мастерской, да?

— Нет, — ответила она без колебаний. — Но ты можешь спать на полу фургона Омбудсмена.

Но не в своей собственной футболке Омбудсмена, печально подумала я.

Было уже поздно, и большинство ресторанов и магазинов на Дивижн уже заперли на ночь. Но в круглосуточной пиццерии и баре по соседству ярко горел свет, а также в магазине, который располагался рядом с ними в небольшую линию.

На ветровом окне было написано «Магический Магазин» старомодными золотыми буквами, которые выглядели так, будто были высечены. Хотя внутри горел свет, магазин выглядел пустым. Мэллори прищурившись заглянула в окно, затем постучала кулаком в дверь.

Прошло несколько минут — и еще один заход стука — прежде чем высокий мужчина, худой, как тростинка — появился из одного из длинных проходов. На нем была плотная клетчатая рубашка и вельветовые брюки, а его русые волосы были коротко подстрижены под «Цезаря»[71]. У него было вытянутое лицо, подбородок покрыт густой эспаньолкой, а под глазами мешки.

Поздновато для него, догадалась я.

В его руке были планшет и большая связка ключей, и он взял планшет под мышку, чтобы открыть дверь. Он потянул ее, механизм заскрипел в знак протеста и колокольчик на кожаной ленточке забренчал.

— Привет, Мэллори, — сказал он. — Давно не виделись. Заходи.

— Привет, Курт. Давненько, — согласилась она. Я прошла за ней внутрь. — Пытаюсь отработать свой текущий запас. Магазин выглядит хорошо, — сказала она, оглядываясь вокруг.

Магазин выглядел так, как и описывал его Джонах. Он был длинным и узким, пол выложен из деревянных досок, стены покрыты деревянными панелями. Длинная деревянная стойка тянулась вдоль левой стороны комнаты, поверхность была зеркальной, а по краям высились деревянные колонны, что тянулись от пола до потолка по стене позади нее. «Аптека Смитсон» было выгравировано золотыми буквами в верхней части зеркала и на стеклянных аптечных баночках с загадочными веществами. По правую сторону магазина вытянулись полки, и оружие ранее упомянутой «ФэрМейкер Нэн» висело высоко вдоль задней стенки. Катаны, вакидзаси[72], кинжалы, саи[73]. Там было из чего выбирать, и, по крайней мере, издалека они казались качественными.

В этом месте пахло колдовством — запахи пыли и бумаги смешались с яркими ароматами сушеных растений и трав.

— Бизнес идет хорошо, — согласился он. — Хотя сегодня я устал.

Мэллори сочувственно кивнула.

— Мы благодарны, что ты открыл магазин.

— Ты что-то говорила о картах Таро?

— Да. На самом деле мы думали, что их используют в преступлениях. Я хотела показать Мерит твою заначку или, быть может, узнать твое мнение?

Он почесал затылок, зевая широко — и кисло — пока провожал нас к стеклянной витрине в задней части магазина. Он указал на нее.

— Карты здесь. Я как раз в разгаре инвентаризации. Сейчас я найду кого-нибудь, чтобы он помог вам.

Она положила свою ладонь на его руку.

— На самом деле, прежде чем ты уйдешь, вопрос — Митци Барроуз. Что ты думаешь о ней?

Выражение его лица сменилось на настороженное.

— ЧДП уже спрашивали меня о Митци. Они допрашивали всех нас.

— И я уверена, что они благодарны за ваше сотрудничество. Просто... кто-то еще был убит. Нам действительно нужно найти ее.