Перевод осуществлен исключительно для ознакомления, не для коммерческого использования. Автор перевода не несет ответственности за распространение материалов третьими лицами.

Переведено группой Life Style ПЕРЕВОДЫ КНИГ

Переводчик: Мария Смирнова

Одри 

На свадебном приеме я постаралась воспользоваться трюком Дженни, и думать, что все это происходит не со мной, а я только смотрю кино.

— Если будет плохо, — говорила она, — притворись, что ты просто смотришь фильм, и что, на самом деле, это происходит с кем-то другим, а не с тобой. Отстранись от этого. Если фильм принимает совсем дурной оборот, и становится по-настоящему страшно, просто закрой глаза. Затем постарайся представить себе это, таким образом, будто этого никогда и не происходило.

После того, как Джеймс занимался со мной любовью, и мощный оргазм разрушил мое тело, я, наконец, поняла, какое решение мне следует принять.

«В этой части кино героиня сообщает любимому, что она его любит, и они живут долго и счастливо», — подумала я.

К сожалению, это не кино. Это была моя жизнь, и в ней не ожидалось никакого счастливого конца и в помине.

Я плотно закрыла глаза

— Я люблю тебя, — прошептала я, стоя рядом с ним. — Я просто хочу, чтобы ты знал.

Он прижал меня к себе, и я задрожала, в то время как смесь удовольствия и страдания пульсировали во мне.

— И, Джеймс.

Я не могла посмотреть ему в глаза, поэтому стояла с закрытыми глазами, уткнувшись ему в грудь.

— Что, детка? — спросил он.

— Я увольняюсь.

После этих слов я побежала так быстро, как только могла, и сразу же направилась в свою квартиру. Несмотря на то, что находясь в километрах от него, я все еще чувствовала прикосновение его рук к своему телу, как будто он был сейчас здесь рядом со мной. Я не могла избавиться от тех чувств, которые испытала, когда уткнулась лицом в его грудь.

Я обернула руки вокруг себя, пытаясь унять боль, и чувствуя себя загнанным зверем. Я села у окна и смотрела на то, что происходит снаружи. Утро было испорчено и к тому же было туманным и влажным. Солнце уже взошло, а я так и не сдвинулась с места. Мне показалась, что я заметила лимузин, медленно проезжавший по моей улице, или это была только моя фантазия. Лимузины редкие гости в моем районе.

В любом случае я знала, что это не Джеймс. Он, вероятнее всего, прямо сейчас уже находился в самолете, летящим на Багамы, а я была здесь в своей захудалой квартирке в Южном Бостоне, где и буду жить вечно.

Потому что сейчас я знала то, о чем не ведала еще прошлым вечером. Это то, какому месту я принадлежу. Я не принадлежу тому, что имеет в своем составе слово «лучшее». Между моей матерью и Джеймсом было чересчур напряженное противостояние. Пропасть между нами слишком велика.

Потому что я любила его и должна была его защитить.

От себя.

Джеймс 

Кто-то из персонала отеля пришел, чтобы собрать вещи для поездки, в том числе и вещи Одри. Я даже не позволял себе думать об этом.

Я смотрел в окно на туманное утро, не видя перед собой ничего. Я был слишком одержим болью, которая переполняла меня. По крайней мере, причиной этой боли.

Почему она сказала, что любит меня, а потом ушла? Почему она ушла?

Я попытался догнать ее в «Plaza», но из-за того, что мне пришлось вначале натянуть на себя эти дурацкие брюки, к тому времени, как я это сделал, она успела исчезнуть. Одри покинула меня, и мне осталось задаваться вопросом, какого черта, я теперь должен делать.

Тод перехватил меня в вестибюле гостиницы, когда я был уже на полпути к выходу. Он выглядел встревоженным.

— Ты уходишь с моего приема? — спросил он. — И что, черт возьми, произошло во время церемонии? Почему ты ушел?

Я смотрел на проезжающие снаружи автомобили, горя желанием позвонить Каю и отправиться на поиски Одри. Проблема была в том, что я до сих пор не знал, чего же хотела она.

— Я не ухожу, — сказал я ему, внутренне борясь с весьма сильным желанием разыскать Одри и долгом перед братом. Ни больше и ни меньше. Я должен был найти ее и поговорить, но была также свадьба Тода, и я был на ней шафером.

И я, вроде как, уже один раз сбежал с церемонии.

— А по поводу церемонии … Мне просто надо было сходить в туалет.

— В туалет, — сказал Тод, глядя на меня с откровенным недоверием.

— Именно так, — произнес я. — Но сейчас я здесь, и никуда не собираюсь уходить. Я обещаю.

— А где Одри?

— Взяла паузу, — сказал я ледяным тоном.

Мой брат смотрел мне прямо в глаза.

— Она вернется?

Я пожал плечами.

— Хочешь выпить?

— И не единожды, — сказал я, хлопнув его по спине, и последовав за ним внутрь.

А прямо сейчас после далеко не одного стакана алкоголя и трех часов беспокойного сна, я задавался вопросом о том, вернется ли она.

Но теперь я со значительной степенью уверенности мог сказать, что знаю ответ на этот вопрос.

Я вздохнул и допил свой кофе, затем позвонил Каю и сказал, чтобы тот ждал меня у входа. Сейчас.

— Кто это? — пробормотала она, когда спустя десять минут после того, как покинул свои апартаменты, я звонил ей в домофон.

— Ты, верно, шутишь?

Она не ответила мне. Тишина наполнила воздух, пока в моих висках стучали похмелье, тупая боль и гнев.

Затем монитор погас, и я снова нажал кнопку. Потом еще раз.

Наконец, она смягчилась и впустила меня.

— Это надоедает, — сказал я, входя в ее квартиру. — Разве я уже один раз не тащился сюда за тобой на днях?

— В тот раз ты был виноват, — промямлила она.

Кожа вокруг ее глаз была покрасневшей и опухшей, будто она долго плакала. Я хотел протянуть руку и коснуться ее лица, но не посмел. Я понятия не имел, что происходило с ней прямо сейчас. Так же, как я понятия не имел, что заставило ее сбежать от меня прошлым вечером.

Это ни в коей мере не означало, что я закончил с ней. Ничего подобного.

— Я думала, ты уже уехал, — пробормотала она.

— Вылет был отложен. Все так страдали утром с похмелья, что пришлось отложить ранний рейс.

Я демонстративно посмотрел на часы.

— Самолет вылетает из Логана (прим. Международный аэропорт имени генерала Эдварда Лоуренса Логана или Международный аэропорт «Логан» — аэропорт в Восточном Бостоне) в одиннадцать. Я бы хотел, чтобы ты была на его борту.

Она взглянула на меня, и ее плечи опустились, словно я просил у нее слишком многого. Часть меня, ответственная за гордость, хотела развернуться и уйти. Но глядя на то, как Одри сильно сжимала пальцами подаренное мной колье, которое в эту минуту находилось на ее шее, вселило в меня надежду.

— Одри. У нас была договоренность, — напомнил я ей. — Я хочу, чтобы ты находилась рядом со мной в этой поездке.

— Почему?

Ее голос прозвучал сдавленно.

От расстройства я пробежался пальцами по своим волосам. Моему терпению приходил конец, оно уже было измельчено до пыли.

— Это... гормональное?

Она закатила глаза и плюхнулась на свой футон.

— Все не так просто, — сказала она.

Она произнесла это с горечью и покорностью в голосе.

Я мерил шагами ее квартиру.

— Ты должна отправиться в эту поездку по нескольким причинам, — произнес я жестким тоном. — Не последней из этих причин является наш контракт, и тот факт, что мои родители полагают, что я, наконец-то, состою в отношениях. Мне предстоит еще целую неделю держать оборону. Ты — мой буфер, не забыла?