Бот продолжал двигаться, с каждой секундой набирая скорость. Он уже почти миновал пирс, когда ноги Бетрима коснулись последней деревянной доски, и он прыгнул. На короткое, но до жути пугающее мгновение Торн оказался в воздухе, и лишь мутная зеленая вода бухты Коррала плескалась под ним. А затем наемник врезался в борт, хорошенько приложившись всем телом о твердое дерево. И он сползал. Пальцы отчаянно пытались найти хоть какую-нибудь опору, крошечный выступ, за который можно было бы ухватиться, ноги скользили по корпусу — без толку.

Еще одно копье полетело в его сторону и шлепнулось в воду. Бетрим цеплялся за все, что попадалось под руки, но неизбежно соскальзывал. Однако внезапно что-то железной хваткой сжало его правое запястье. Мгновение спустя схватили и левую руку, и Торн почувствовал, что его тянут вверх.

Сначала глазам предстала палуба, потом ограждение, а затем — раскрасневшееся от натуги лицо Мослака, который его поднимал. Вот Бетрим оказался над бортом и перевалился вперед. Он обнаружил себя лежащим на Мослаке и перекатился на бок, тяжело дыша и дрожа всем телом. Черный Шип никогда бы никому не признался, что ему страшно. Никому, кроме себя, — особенно когда страх потом сочился из каждой поры.

Внезапно над ним вырос Босс и протянул руку. Мослак стоял рядом — он тоже тяжело дышал, но улыбался от уха до уха. Шустрый примостился на бортовом ограждении, спустил штаны и показывал Корралу голую задницу. Здесь же была и Генри, как обычно, с волчьим оскалом и дьявольским блеском в глазах.

— Хорошо, что ты смог добраться, Черный Шип, — сказал Босс и хлопнул Бетрима по плечу.

Бетрим в ответ лишь кивнул и посмотрел на Мослака. Здоровяк по-прежнему улыбался. Торн не мог даже предположить, что его друг настолько силен.

— Спасибо, — севшим голосом сказал он.

— Было видно, что рука тебе не помешала бы, — между вдохами бросил Мослак.

Больше всего настораживало то, что его были рады видеть все, кроме Зеленого. Парень держался в сторонке и взирал на Бетрима потемневшими, кровожадными глазами.

Джеззет прибыла в свободный город Чад спустя две недели после битвы в форте Эйрика. Переход через горы занял больше времени, чем она надеялась. Кроме того, ее чуть не угораздило забрести прямо в лагерь грязных гнилозубых бандитов. Не сказать, что она сама выглядела и пахла намного лучше их, но все равно это не повод попадаться. Ей пришлось ликвидировать одного из их разведчиков во время ночного патрулирования — Джеззет знала множество способов бесшумно убить человека, особенно если подобраться к нему сзади с длинным ножом. После этого она с удвоенной скоростью двинулась вниз по тропе, опасаясь его разгневанных спутников, идущих за ней по пятам.

Дорога по равнинам тоже выдалась небыстрой. Джез решила первым делом выйти на побережье и следовать так до самого свободного города. Ближе к берегу всегда больше еды — например, на пляжах Диких Земель никогда не было недостатка в гигантских крабах размером с собаку. Поймать их не очень-то просто — у них были высоко посаженные на стебельках глаза и клешни, способные крошить кости, и это не считая твердого как камень панциря. Но Джеззет давно раскрыла секрет охоты на них — нужно было опрокинуть краба на спину и вспороть мягкое брюшко.

Когда под рукой было вдоволь и живности, и вынесенных на берег деревяшек, Джеззет могла не голодать. Дым от костра не представлял особой опасности, но все же она разводила огонь только по ночам. Перспектива умереть от голода давила на нее куда сильнее, чем вероятность привлечь ненужное внимание.

Джез даже рискнула раздеться и обмыться в море. То еще испытание, надо сказать, — стоять по грудь в воде, когда перед тобой, насколько хватает глаз, расстилается бесконечная синева, бесконечная неизвестность. Что угодно могло скрываться под ее гладью. Джеззет слышала истории о гигантских рыбинах с зубами размером с руку, способных перекусить пополам даже человека в броне. Другие байки рассказывали о похожих на студень созданиях с крючковатыми щупальцами, которые утаскивают людей в морские глубины.

И вот, перебирая в памяти все эти россказни, Джез простояла в воде достаточно, чтобы смыть с себя кровь, пот и дерьмо, а затем чуть ли не в панике бросилась обратно к берегу, все время поглядывая через плечо, словно ожидая увидеть морских чудовищ, и стараясь не обращать внимания на стук крови в ушах.

Когда Джеззет добралась до Чада, она выглядела лишь немногим лучше, чем после того как сбежала из форта Эйрика. Грязная кожа, к тому же обгоревшая на солнце, засаленные волосы… Одежда воняла, словно только что вынутая из сортира, и здорово смахивала на грязное рванье. А еще девушка невообразимо устала. Лишь одно утешало Джез, когда она проходила сквозь ворота свободного города: она все еще жива.

Стражники встретили ее мрачными ухмылками, но задерживать не стали. Они повидали много чего и похуже. Любой мог войти в свободный город, но если патрули ловили бездомных бродяг за попрошайничеством или шастаньем по пустым домам, эти бездомные бродяги обычно исчезали. Свободные города жили за счет торговли, и если у тебя нет денег — значит, ты здесь лишний. Зато на рабах всегда можно было хорошо нажиться.

Чад был самым первым и самым крупным свободным городом в Диких Землях. Лишь однажды Джеззет довелось побывать в большем — огромном, расползающемся во все стороны нужнике, который жители Пяти Королевств называли столицей. Город опоясывали каменные стены под сотню футов высотой — и на них было более чем достаточно стражников, чтобы противостоять даже самой решительно настроенной армии.

Свободным городом правил Совет четверых, и эти четверо были, пожалуй, самыми могущественными и богатыми людьми во всех Диких Землях. Единственным способом попасть в Совет было купить себе место одного из действующих его членов, но мало у кого находилось столько денег, тем более что законы города запрещали заседать в Совете отпрыскам знатных семейств.

Свободные города в Диких Землях всегда сохраняли нейтралитет. Они подчинялись своим собственным законам и не принимали никакого участия в политических играх знати. По крайней мере, так гласили официальные манифесты, но Джеззет давно для себя уяснила, что богатые и могущественные редко остаются нейтральными к чему-либо. Никогда еще ей не доводилось видеть типов более самоуверенных, чем те, кто способен купить мнение остальных.

Стражники следили за девушкой с недобрым интересом, люди расступались перед ней, и даже торговцы, расположившиеся у ворот в надежде втюхать свои товары новоприбывшим, умолкали, когда она проходила мимо. Все видели, что у Джез нет денег, и все считали, что быть ей закованной в цепи и металлический ошейник уже к концу дня.

Было множество работ, за которые девушка ни за что бы не взялась. Например, она не стала бы грабить или торговать своим телом. Но она знала, куда ей идти. У Джеззет Вель’юрн еще осталась пара друзей в Диких Землях, и так получилось, что один из них владел трактиром в Чаде и занимался деловым посредничеством. У него обязательно найдется работенка, а может, и не одна. Хорошим людям в свободном городе всегда пригодятся услуги наемников.

Стражники были здесь повсюду, на каждой улице, — зверского вида мужики в металлических кирасах поверх красных дублетов, с мечами на поясах и палицами в руках. Преступления в Чаде совершались скрытно, потому что если тебя поймают, то наутро ты проснешься рабом, а если ты мужчина, то еще и евнухом. Время от времени можно было увидеть стражниц-женщин, но они были такими же суровыми, как мужчины, и примерно настолько же привлекательными. В Диких Землях взрослеешь и матереешь быстро.

Хотя, конечно, воров в Чаде тоже хватало. Джеззет чуяла их за милю. Они ошивались по улицам группами, даже не скрывая своих намерений, обменивались легкими кивками и переглядывались, решая, у кого лучше просто пошарить по карманам, а кого можно уволочь в переулок и ободрать как липку. Все они игнорировали Джез, и девушка была этому только рада.