Во-вторых, я не хотела заботиться о Джеймсе Престоне. Он был для меня Джоном. Джоны были без имен, безликая группа людей, воспоминания о которых я предпочитала блокировать в своем сознании. Чтобы выжить, я нашла способ, который мне импонировал – это пытаться блокировать воспоминания о мужчинах, которые нанимали меня. С каждым разом это получалось все лучше и лучше. Это был единственный способ, который позволял мне спать по ночам и смотреть без содрогания на себя в зеркало каждое утро.

— Итак, графический дизайн - это то, чем ты занималась? — спросил меня Джеймс, вырвав меня из задумчивости. — Ну, ты знаешь сама пред чем.

— Перед тем, как стала проституткой? — спросила я. – Нет. Я никогда не посещала университет.

— Была слишком возбуждена погружением в выбранную профессию? — спросил он.

Я бросила на него быстрый взгляд. Он, похоже, не шутил. Я предположила, что Джеймс думал, будто он любезен со мной, хотя и был несколько резковат, но на самом деле, он был просто придурком. Никто не занимался проституцией, потому что это возбуждающе.

Ты вынуждена заниматься проституцией, потому что у тебя проблемы с отцом. Вот, так.

— Что-то в этом роде — сказала я вслух.

Я решила для себя, что каждый раз, когда он будет оскорблять меня, я просто посмотрю на него, и вместо его головы буду представлять себе большой знак доллара.

Это, несомненно, поможет мне в борьбе с большущим желанием выяснить, которое свербит у меня, что у него там под этим костюмом.

— Так куда мы едем? — спросила я.

— В мои апартаменты, расположенные в Бэк Бей. Я там не часто бываю, но мне нравится иметь свое собственное пространство, когда приезжаю сюда. Мы тебя разместим, переоденемся, а потом поедем встретиться с моей семьей и рано пообедаем. Ну, и выпьем. Напитки всегда будут присутствовать, как только ты будешь оказываться рядом с моей семьей, - проговорил он и сделал паузу. — Итак, там будут мой брат Тод, Иви, и мои родители: Селия и Роберт. И, возможно, появятся несколько кузенов, тетушек, друзей, деловых партнеров….

— Твои родители тоже юристы? — спросила я.

— Мой отец является партнером в крупной юридической фирме. Уже на протяжении многих лет. Он отвечает за движение корпоративных денег. Моя мама занимается благотворительностью и посещает множество ланчей, где даже не притрагивается к еде. Она действительно ….

Я подняла брови, глядя на него в ожидании продолжения.

— Худая, — сказал он.

Он отвернулся, чтобы посмотреть в окно. Выглядел он совершенно разбитым.

— Мои родители очень почтенные люди. Они состоят в Бостонском обществе. Они так же владеют семейными деньгами.

Его голос звучал так, как будто он за что-то извинялся.

— Семейными деньгами? — переспросила я. — Непосредственно деньгами в крупной юридической фирме?

— Да, и множество чего еще, — ответил Джеймс, все еще глядя в окно. — Это большая часть того, кем они являются.

Я с трудом сглотнула. Я, наверное, до сих пор не встречала настолько богатых людей. Большинство моих Джонов были богатыми людьми, но все они хотели от меня только секса. Они не собирались показывать меня своим семьям. Я опустила взгляд на свое синее платье, которое помялось, пока я сидела в машине. Это плохо.

— Ну, мы скажем им, что познакомились, когда я была на стажировке в Калифорнии. Ты не смог сопротивляться моим … прелестям, — сказала я, стараясь выглядеть храброй.

Я посмотрела вниз на свою грудь в бюстгальтере пуш ап. Все в порядке, я очаровательна, и тогда я продолжила.

— Мы встречаемся уже несколько месяцев, и наши отношения продолжились на расстоянии. Моя семья из Новой Англии, и я скажу твоим родителям, что они умерли. Тогда они могут предположить, что я живу за счет своего наследства. И нет, у меня нет никакой другой семьи, поэтому некого навещать, и не с кем встречаться.

Джеймс фыркнул.

— Я сомневаюсь, что они бы заморачивались с этим.

— Это почему же? — спросила я.

— Потому что они не будут интересоваться тобой, как только поймут, что ты не из их круга. Ты будешь просто вспышкой на их снобистском радаре. И они даже не будут брать в голову, что я так или иначе собираюсь когда-нибудь жениться.

— Так что я обречена. Они же возненавидят меня, — сказала я, почувствовав свою нервозность. — Они даже не знают того, что я – шлюха, но все равно уже заранее будут считать, что я недостаточно хороша для тебя.

Джеймс пожал плечами.

— Они возненавидели бы тебя еще больше, если бы узнали, что ты - шлюха из эскорта. Но да, они все равно возненавидят тебя, или, по крайней мере, отвергнут, потому что ты не из их мира.

— Твоего мира, - уточнила я.

Он покачал мне головой.

— Это не мой мир. Мой мир – это люди, которые сделали себя сами. Я не использовал их деньги на то, что я построил. Я сделал это сам. И мне неинтересно, кому принадлежит загородный клуб, или какую школу-интернат они посещали. Мои родители больше инвестировали в общество, чем во что-то еще.

— Может, мы должны будем сказать, что моя семья была очень богатой, — высказала я предположение, пожимая плечами.

— Богатым быть недостаточно. Речь идет о правильных людях, Одри, а не о том, сколько у тебя денег. Важно, кого твои родители знали, и куда они ходили в школу, и членами какого правления они были. Если бы только денег было достаточно, то я был бы достаточно хорош.

Я помолчала секунду, желая запомнить каждое слово, сказанное им.

Он был для меня загадкой, поэтому мне приходилось складывать картину по кусочкам. Одно мне было совершенно ясно – его семья - отстойная. Я была в этом уверена, хотя даже еще и не встречалась с ними.

Должно быть, он заметил выражение моего лица, потому что на его лице тут же расползлась улыбка.

— Все не так плохо, Одри. Они же цивилизованные люди. Они ничего не скажут плохого тебе в лицо, они соблюдают этикет. Вместо этого, они вонзят тебе нож в спину. Это показывает их воспитанность. Они всегда придерживаются этого правила, несмотря на то, сколько бы водки они ни выпили.

— Суперски, - сказал я, нервничая почти так же, как и он.

— Не произноси слово «суперски» при Селии, — сказал он. — Мы же хотим, что бы ты оставалась вне пределов ее радара.

— Ладно, - пробормотала я быстро.

Я еще даже не встретилась с ней, но уже уяснила для себя, что Селия Престон – это тот человек, с которым не хотелось бы связываться. Джеймс снова смотрел в окно, а я рассматривала его красивый профиль. Я начала покрываться испариной, и это не имело никакого отношения к тому, каким горячим он был.

— Так как же мы обыграем их? — выпалила я.

Джеймс рассмеялся и повернулся ко мне. Вместо того чтобы увидеть большой знак доллара вместо его головы, я видела перед собой только его прекрасное лицо с морщинками около губ.

— Как же мы обыграем их? — повторил он.

Кивнула, мысленно давая себе пинок под зад за то, что не могу вовремя держать язык за зубами.

— Что ты ждешь от этих двух недель? Какой результат ты ожидаешь? — спросила я.

Джеймс пожал плечами, рассматривая меня.

— Давай посмотрим, как пройдет этот день. После этого я скажу тебе.

— Логично, Джеймс.

— Логично, Одри.

Машина проехала еще по одной улице в Бэк Бей и плавно подъехала к бордюру напротив «The Stratum Hotel». Это был новый роскошный отель в Бостоне, который был мне не по деньгам. Я уже проводила в нем пару дней. Два менеджера хедж-фондов (прим. инвестиционный фонд) и один музыкальный продюсер. Ни об одном я не хотела бы вспоминать.

Я надеялась, что никто из персонала отеля меня не вспомнит.

— Мне казалось, что ты сказал, что мы поедем в твои апартаменты, — сказала я озадаченно.

— У меня здесь квартира в совладении. Это упрощает жизнь. Отель занимается всем, и мне не надо ни о чем беспокоиться. Плюс, уборка комнат и обслуживание номеров.

Из отеля появился швейцар и открыл дверь для Джеймса. Он вышел из машины и протянул мне руку. Я заставила себя проигнорировать электрический импульс, который прошел через мое тело от его касания. Если он передумает насчет секса, то это устроило бы меня более чем.