Затем, на сцену ступила Кессиди. Она была примерно того же роста, что и Трин с огненно-рыжими волосами, и стройным загорелым телом, которое замечательно выглядело в контрастно серебристом топе и коротких шортиках.

Длинный стальной шест будто вырос из-под сцены, и упёрся прямо в потолок. Её движения были ни на что не похожи. Шест был, словно продолжением её самой. Лицезреть движения её тела, было словно наслаждаться произведением искусства.

Каждый, кто считал, что шест предназначен только для стриптизёрш, никогда прежде не видел выступлений Кессиди. Даже если шесты и стоят в стриптиз клубах, это не умоляет их принадлежности к искусству. Большинство стриптизёрш ни за что бы не смогли выполнить таких невероятных воздушных пируэтов, как Кессиди, которой помогали годы практики, проведённые за танцами и гимнастикой. В этом году она заняла третье место в Национальном чемпионате по танцам на пилоне, который проходил в Лос-Анджелесе.

Трин всё отдала бы за её уверенность в том, что же будет дальше после выпуска из школы, быть такой же свободной в своём выборе, и делать, что тебе чёрт возьми, заблагорассудится.

— Она действительно хороша, — признал Престон.

— Я знаю.

— Она могла бы заработать столько денег.

Трин рассмеялась и толкнула его в бок.

— Так и есть. Только посмотри на неё.

Действительно, никто не мог отвести глаз от сцены, пока на ней находилась Кессиди. Она взбиралась по шесту выше и выше, пока практически не касалась потолка. В музыке наступил кульминационный момент, и она выполнила заключающее движение. Кессиди летела прямо вниз, тридцать футов (прим. около 9,15 м) свободного падения прежде, чем крепко схватиться за шест, и спасти себя от верной смерти, останавливаясь на волосок от пола.

Зал ахнул, а затем разразился овациями. Она была великолепна.

Трин вскочила на ноги, аплодируя подруге. Та широко улыбнулась со сцены, а затем быстро направилась прямо к Трин.

Она схватила её за запястье, и потянула за собой.

— Идём.

— Кессиди, ты что делаешь? — Потребовала Трин в панике.

— Твоя очередь, маленькая балерина.

— Что?! Нет!

— Дамы и господа, — голос Кессиди громыхал на весь зал. — Хочу представить вам нашу новейшую участницу коллектива «Slipper» - Тринити, — представила она, и потянула ошарашенную Трин на сцену.

ТОЛПА СОШЛА С УМА.

Рот Трин распахнулся. Она стояла на сцене «Slipper» перед более чем сотней зрителей, в том числе и своим парнем. Кессиди что-то говорила, но Трин казалось, будто она находится в вакууме. Она не слышала ни единого, сказанного ею слова. Всё, что она могла сейчас делать – стоять и думать «что, чёрт возьми, происходит».

Кессиди и некоторые ребята трупы «Slipper» знали Трин, и занимались с ней в классе, и учили упражнениям на пилоне. Она знала достаточно много о пол дэнсе, но ни за что на свете, она не могла себе представить, что ей когда-нибудь придётся выступать самой. Это было умение, которое она категорически… никогда бы не стала показывать Престону, не говоря уже о зале незнакомцев.

Затем Кессиди сделала шаг назад, поднимая руки вверх.

Трин смерила её злобным взглядом, и сказала одними губами: «Я убью тебя».

Кессиди захихикала. А Трин уже ничего не могла поделать. Ей оставалось или выступить, или, поджав хвост убежать со сцены. Это даже выбором нельзя назвать.

С тяжелым вздохом она расправила плечи, и приняла решение. Она наклонилась к своим ботиночкам, расстегнула их, и принялась снимать обувь. Босыми ногами она ступила на мягкий пол, покрытый ковролином, и тут же послышалась музыка. Она бы рассмеялась, если бы не была так взволнована. Она танцевала прежде под эту песню, когда они просто дурачились. Должно быть, Кессиди спланировала это ещё тогда, когда Трин сказала, что появится в клубе сегодня вечером. «Эта девушка позже ответит за это».

Зал взорвался овациями, когда обувь Трин была отброшена в сторону, и она медленно сняла свою рубашку. Она, скорее всего и так просвечивалась полностью в лучах софитов, но Трин было необходимо как можно больше оголённого тела для более крепкого сцепления с шестом. Слава Богу, она сегодня надела один из своих лучших бюстгальтеров.

Она чувствовала взгляд Престона на себе, и на долю секунды позволила найти его в толпе. Он был заинтригован, подавшись вперёд на своём месте – хотя нет, не только заинтригован. Он был поражен, и полон желания.

Под силой воздействия его взгляда, Трин позволила себе раскрепоститься, и самодовольная улыбка коснулась её губ. Она сможет сделать это. Она не была настолько хороша, как Кессиди, но это не имело значения. Толпа желала увидеть шоу, и это она могла им устроить.

Трин медленно коснулась и скользнула пальцами вдоль пилона. Он был таким холодным. Она думала, что руки могут быть влажными, что ухудшило бы хватку, но оказалось, что она не так и переживала, и ладошки были сухими. Мягкими шагами Трин пошла вокруг пилона, разогревая тело, тем самым привлекая к себе взгляды зрителей.

Она набирала темп, практически переходя на бег. Затем скользнув левой рукой вниз по пилону, она крепко сжала его, зеркально повторяя движение правой руки, и оттолкнувшись, взмыла в воздух с согнутыми коленями. Она будто прогуливалась по воздуху, от чего толпа бурно её поприветствовала.

Улыбка Трин расцвела.

Вращаясь в воздухе, она перенесла нижнюю руку к верхней, и, перемещая центр тяжести тела вверх перевернулась вниз головой, плотно прислонившись спиной к шесту, и отпустив руки, выполнила идеальный элемент «Джемини». С одной ногой вытянутой вперёд, а другой обёрнутой вокруг пилона для поддержки, её тело было натянуто, как струна, а зал был перевёрнут вверх ногами.

Она чувствовала, как флюиды танца несутся по её системе. Она знала движения, и прекрасно понимала, как соединить их в нечто удивительное. Выступления жили внутри неё.

Вскоре, она парила в танце. Благодаря тренировкам с Кессиди, Трин ощущала себя готовой к такому вечеру, хотя прежде никогда и не выступала перед публикой.

В середине песни, её мышцы стали давать о себе знать. Она не разогрелась, да и явно давно не упражнялась на пилоне. К счастью помощь с программой «Интенсив» помогала поддерживать её балетное тело в форме, так что, она могла выдержать такую нагрузку.

Трин не могла закончить так же драматично, как Кессиди, но она обхватила пилон обеими руками, а затем выпрямила локти, и развила ноги в воздушном шпагате. Таким образом, её тело совсем не касалось пилона, единственное, что удерживало её перпендикулярно, были руки и изогнутая стопа. Она не стала надолго так задерживаться, и вернулась в исходное положение прежде, чем загреметь лицом об пол. Трин мягко опустилась на пол, и поклонилась в ответ на аплодисменты, чего прежде никогда не делала. Люди никогда так громко не приветствовали балет, даже на концертах студии танца.

На сцену взбежала Кессиди, взяла подругу за руку, и подняла её вверх. Из-за шума толпы Трин не слышала, что она говорила ей, да и всё равно её взгляд был прикован к Престону. Он не просто излучал воодушевление. Казалось, он просто поедал её глазами.

Кессиди притянула её в объятия.

— Не обижайся на меня! Ты шикарно выступила. Особенно, этот завершающий шпагат.

Трин неуверенно улыбнулась.

— Спасибо. Но ты сучка.

 Кессиди рассмеялась, и ещё крепче прижала её к себе.

Трин подобрала свою разбросанную одежду, и вернулась на своё место.

Престон страстно её обнял.

— Ты никогда не говорила мне, что умеешь так! — Выкрикнул он.

— Я никогда прежде этого и не делала, — скопившееся во время выступления волнение стало вырываться наружу, и всё тело Трин сотрясалось от дрожи. Она чувствовала себя невероятно сильной после такого представления, но в тот же момент от страха все её внутренности до сих пор сжимались.

— Ты вся дрожишь, — сказал он.

— Знаю. Не могу успокоиться.