— Что ж, я уже ничего не могу изменить, так что идём танцевать.

Она оставила Рене позади, а сама направилась к станку.

Поставив ноги в первую позицию и опустив руку на станок, она не желала больше ни о чём думать. Она не хотела думать о Престоне и отпуске,  в котором она проведёт всего неделю без него. Она желала сфокусироваться лишь на том, как её тело опускается в плие, стопы с лёгкостью поднимаются на носочки в пуантах, а всё тело горит от предельных нагрузок.

ГОРЯЧИЕ СТРУИ ДУША врезались прямо в голову Трин, заглушая грохот пульса в висках. Балет только временно угомонил боль и разочарование того, что случилось перед занятием, но злость давала о себе знать, без спроса доводя Трин до отчаяния, отчего невыносимо болела голова.

Приняв душ, она достала из сумки две таблетки «таленола». Запила их водой из своей полупустой бутылки, и ждала, пока они подействуют.

— Ти, я уже убегаю. Ты готова? — Крикнула Рене.

— Да, иду.

Она завязала волосы в высокий хвост и натянула одежду, в которой пришла – обтягивающие серые шорты, белая футболка с V-образным вырезом и чёрно-серебристые балетки.

Сделав глубокий вдох, она вышла к Рене. Они обе подпрыгнули от неожиданности, увидев какую-то фигуру в фойе студии. Было уже довольно поздно, и в студии не должно быть никого, кроме учеников, которые ещё не успели уйти.

— Извините, мы закрыты, — крикнула Рене.

Но когда они подошли ближе, Трин узнала человека, который там стоял.

— Всё в порядке.

Они остановились напротив Престона. Между его бровей залегла морщинка волнения, а губы были поджаты. Трин захотелось тут же подойти к нему и обнять, забрать его тревоги, чтобы это ни было, но она не сдвинулась с места. Она по-прежнему ощущала болезненный укол разочарования.

— Привет, что ты тут делаешь? — Спросила она.

— Пришёл увидеть тебя.

Трин скрестила руки на груди.

— Я думала, ты должен работать.

Рене прочистила горло, и первая протянула руку Престону.

— Я Рене, подруга Трин.

— Привет Рене, — он пожал ей руку. — Приятно познакомиться.

— И мне. Позаботься о моей подруге, — сказала она предупреждающим тоном. — А я ухожу, и оставляю вас вдвоём, — Рене бросила Трин ключи с синим брелоком. — Закрой, когда будете уходить.

— Спасибо. Хорошо.

Рене поспешно покинула их, явно ощущая напряжение, витавшее в воздухе.

«Неужели ещё сегодня утром я проснулась, отчаянно желая никогда его не покидать?»

По какой-то неведомой причине, они стояли сейчас глядя друг на друга, и казалось, что с тех пор прошла целая вечность.

— Значит, это твоя студия? — Спросил он.

Она кивнула.

— Может, проведёшь мне экскурсию? — Он осторожно улыбнулся. — Хочу знать, где ты проводишь большую часть своего времени.

— Конечно, — прошептала она.

Трин не хотела прикидываться, будто всё в порядке. Она была расстроена, но не из-за него. Трин злилась на себя, за то, что так отчаянно желала, чтобы он поехал с ней, такого никогда прежде с ней не случалось. Она просто не понимала, как совладать с этой злостью.

Он взял её за руку, и они вошли в студию через открытое фойе по коридору вдоль кабинетов администрации, мимо раздевалок и повернули к танцевальным залам. Свою экскурсию она закончила в зале, в котором они с Рене только что проводили занятие.

Она отвела Престона к дальней стене, с окнами от пола до потолка, которые открывали вид на Нью-Йорк. Он был молчалив, и Трин жалела, что не умеет читать мысли. Она ведь даже не знала, что он здесь делает.

Она была больше не в силах сдерживать эмоции.

— Почему ты здесь? — Выпалила Трин.

— А мне нужна причина, чтобы увидеть тебя?

— Ты никогда прежде не приходил ко мне на занятия.

— Не правда, — быстро ответил он.

— Не считая того первого вечера.

— Знаю, но ты казалась расстроенной в своих сообщениях, и потом перестала отвечать на мои.

— Я танцевала. Не успела проверить их.

— Или избегала меня? — Спросил он.

Это было довольно проницательное замечание. Она не хотела ни о чём думать, поэтому и не проверяла телефон.

— Я не специально.

Пальцы Престона сжали её локоть, и он притянул её к себе.

— Ты сердишься на меня.

— Это не так, — отрезала она.

— Нет, сердишься, — он обнял её за талию и поцеловал в лоб.

— Нет, это не так, — тяжело выдохнула она.

Ощущение его рядом с ней, только усилило уверенность Трин. Она совсем не злилась на него. Наоборот, желала в невероятных количествах. И его присутствие здесь, делало это очевидным, как белый день.

— Просто я никого прежде не приглашала с собой на каникулы.

Он взглянул на неё с умилением.

— Ты ведь знаешь, что я бы с удовольствием отправился с тобой, если бы не работа.

— Знаю, — ответила она. — Думаю, я слишком много надумала себе, прежде чем получить твой ответ. Понимаю, что мы знаем друг друга всего несколько месяцев, но между нами намного больше, чем я ожидала. До тебя у меня не было серьёзных отношений. Это казалось чем-то неправильным, но с тобой всё по-другому. Так что, думаю я слишком хотела, чтобы ты поехал со мной, и хотя и понимаю твои причины, это не помогает не чувствовать себя расстроенной. Ну вот, теперь я ещё и болтаю всякую…

Престон наклонился и опустил свои губы на её. Она ощущала напряжение, которое волнами исходило от неё. Она позволила себе прекратить думать и забыться в его объятиях.

— Я знаю, Трин, — прошептал он ей в губы. — Я всё понимаю.

— А мне кажется, что не понимаешь, — она ещё раз крепко поцеловала его перед тем, как открыть истину. — Я люблю тебя.

— Я люблю тебя, — повторила она.

Слова сами собой выскользнули из её рта. Она знала поняла это уже несколько недель назад, но заставляла себя не думать об этом, и даже мысленно не говорить этих слов.

Это ведь не нормально, не так ли? Она не должна была так быстро влюбляться. Она была сильной и независимой, и не нуждалась в мужчине. Но когда она смотрела в бездонные голубые глаза Престона, она понимала, что пропала. Понимала, что любит его. И уже ничего не могла поделать.

— Всё в порядке, — поспешно ответила она, понимая, что он не сказал ничего в ответ. — Ты не обязан отвечать. Я и не думала, что ответишь.

Она прикусила губу и потупила взгляд.

— Трин, — повторил он.

— Не хочу, чтобы ты чувствовал давление, что обязан отвечать мне взаимностью. Мы не так и давно встречаемся, — сказала она. Её тревога возрастала. Она только что призналась в чувствах первому парню, которого полюбила, и уже чувствует себя полной идиоткой.

— Трин!

— Что? — Спросила она, наконец-то поднимая на него взгляд.

— Просто замолчи.

Престон обхватил её шею сзади и обрушил свои губы на её. Румянец разлился по её телу. Дыхание сбилось. Глаза закрылись, и всё вокруг померкло. Его губы были дозой адреналина, который пробуждал тело.

Её пальцы впились в его волосы, и Трин прижалась к нему всем телом, не оставляя и миллиметра пространства между ними. Его язык искусно дразнил её. Его губы были горячими и жаждущими. Каждая клеточка её тела желала этого поцелуя.

То немного сопротивление, которое ещё было в ней, испарилось под напором его рук, вкусом его поцелуя, ощущением его эрекции. Желание зрело внутри неё, и Престон делал именно то, чего хотела она.

Его руки опустились на её зад, и отрывая её ноги от пола, он подбросил её вверх, располагая бесконечно длинные ноги у себя на талии. Трин задохнулась от желания, когда он опустился на колени на пол студии, окна которой открывали их на обозрения городу. Но никого вокруг не существовало. Были только силуэты их тел, соединяющиеся в танце любви.

Престон уложил её на чёрный глянцевый пол, и сразу же накрыл её тело своим. Упругим членом он прижался к тонкой ткани её шорт. Трин застонала и толкнула бёдра на встречу ему.