Трин кивнула.

— Думаю да. По крайней мере, обдумываю это серьёзно. Рене, ты идёшь в Школу Джуллиарда за осуществлением своей мечты, а ты Йен в Колумбийский за своей.

— Но разве ты не собиралась в Нью-Йоркский за своей мечтой? — Спросил Йен. — Дизайн одежды?

— Да, я хочу разрабатывать дизайн одежды, но также, я не хочу бросить всё ради одной мечты. Ведь это не плохо желать сразу несколько вещей? — Спросила Трин.

Она не хотела бросать танцы, и возможно через какое-то время даже захочет вновь заняться модельным бизнесом. Она чувствовала себя такой зажатой, бросая всё ради одной цели. Колледж не должен был так её ограничивать. Он должен расширить её горизонты, а не ограничить.

— Звучит, как полное безумие, — сказал Йен.

Рене пожала плечами.

— Немного безумно, но если тебе кажется, что так будет правильно, тогда сделай это.

— Я не знаю. Я не знаю, как понять, что это правильно, — ответила им Трин.

— Воспользуйся временем, пока ты здесь без своей семьи, которая говорит тебе, что делать, и постарайся это выяснить, — Рене накрыла ладонь Трин своею. — Делай то, что лучше для тебя. Если это остаться в Нью-Йорке и пойти в НЙУ, и делить с незнакомкой комнату в общежитии, а не жить с Лидией, то так и сделай. Если это помириться с Лидией и начать всё с чистого листа, тоже хорошо. Ну, а если это воспользоваться шансом и отправиться в Лас-Вегас… что ж, это тоже решать тебе. Подумай о себе. Только так ты будешь счастливой.

Следующие два дня Трин провела в раздумьях. Она не хотела с горяча делать необдуманные поступки, но также ей жутко хотелось дать своё согласие.

В тот день, когда её семья должна была вернуться с отдыха, она приняла своё решение, набрала номер Кессиди и слушала гудки.

— Алло, — ответила девушка.

— Кессиди, — сказала она.

— Привет, Трин! Ты как раз вовремя меня застала. Я собираю вещи в Лас-Вегас, и сейчас жду грузчиков, которые мне помогут с переездом.

— Это правда невероятно.

— Почему мне кажется, что это последний раз, когда мы с тобой разговариваем? — Осторожно спросила Кессиди.

Трин сделала глубокий вдох.

— Я обдумала твоё предложение, и хотела сказать что решила.

— Ты хотя бы обещаешь приезжать ко мне в гости? — Спросила Кессиди. — Там должно быть очень здорово.

Желудок Трин сделал сальто, и она сказала:

— Я с тобой.

ОБЪЯСНИТЬ ПАПЕ своё решение о переезде в Лас-Вегас по телефону, ещё до их приезда с отпуска, оказалось легче, чем она думала.

— Я понимаю, — на другом конце линии ответил отец. — Я думал, что расстояние поможет тебе помириться с сестрой, но видимо дело не только в ней.

— Нет. Думаю, я готова найти что-то новое в другом месте. Хочу быть самой собой.

— А не следовать по стопам Лидии? — Предположил он.

— Именно, и дело не только в Лидии. Мне сделали невероятное предложение. И я не буду больше молодой, так что нужно пользоваться этим сейчас.

— Я всегда знал, что мой отважный ребёнок там, внутри, — засмеялся отец.

Трин закончила разговор со слезами на глазах, и начала собирать чемодан. Через несколько часов они должны были встретиться с Кессиди в аэропорту. Она брала с собой самое необходимое на первые недели до начала занятий. Папа пообещал, что всё остальное они пришлют ей, когда всё будет улажено с университетом, и она найдёт себе квартиру.

Ей всё ещё не верилось в то, что она собирается переехать в другую часть страны, но в тот же момент это было так волнительно.

Трин вызвала такси до аэропорта «LaGuardia». С её багажом так будет значительно проще, чем на метро.

Около часа спустя, водитель такси помог ей выгрузить сумки возле нужного терминала.

Это происходило по-настоящему. Она и правда это делает.

Трин зашла внутрь. Распечатала свой посадочный талон. И её телефон подал сигнал.

Почти прошла контроль! Как два пальца об асфальт.

Трин рассмеялась такому сообщению от Кессиди.

Ком подступил к её горлу, и она постаралась прогнать слёзы. Не важно насколько правильным ей казалось это решение, но она покидала свой родной город, и даже нормально не успела попрощаться с родными.

Направляясь на прохождение контроля, она мысленно попрощалась с семьёй. Трин знала, что они будут её навещать, и она будет приезжать на праздники, но всё не будет, как прежде.

— Трин!

Она обернулась в замешательстве, потому что её имя кричали на весь терминал.

«Какого чёрта?»

Это была Лидия, которая мчалась через весь зал, как ненормальная. Она резко остановилась перед Трин и согнувшись пополам, упёрлась руками в колени.

— Ты что здесь делаешь, Лидия? — Спросила Трин, скрещивая руки на груди.

— Папа… сказал нам… в машине, — ответила она.

— И что? Ты заставила его ехать сюда, чтобы застать меня?

— Да.

— Хорошо. Что ты здесь делаешь?

— Ты не можешь уехать! Лас-Вегас, Трин? Какого чёрта? — спросила Лидия, переводя дыхание.

— Я могу уехать. На самом деле, билет уже на руках, и чемоданы собраны, и прямо сейчас я улетаю.

— Ты не можешь сделать это из-за меня, — сказала Лидия.

— А почему всё всегда должно крутиться вокруг тебя? Я делаю это ради себя. Потому что мне сделали интересное предложение, а дизайну я могу учиться где угодно. Не обязательно для этого быть в Нью-Йорке.

— Но ведь мы должны были жить вместе.

— Ты сделала свой выбор. А я делаю свой, — ответила Трин. — Это мой выбор.

— Ты слишком всё это принимаешь близко к сердцу, и будешь потом жалеть.

— Нет, — отрезала Трин. — Это ты будешь жалеть.

— Он даже не любил тебя, — поспешно выпалила Лидия.

Трин съёжилась. Да, она знала это. Он не любил её. И в этом не было ничего страшного. Она может двигаться дальше… правда.

— И тебя он тоже не любит.

— Нет, любит, — заявила Лидия. В её голосе слышалось возмущение.

— А он сказал тебе, что мы переспали? — Призналась наконец-то Трин.

Она ненавидела это говорить, но Лидия должна знать правду. Она должна узнать всё, даже если это и будет унизительно для Трин.

— Ну, я поняла, что это было.

— В доме на пляже, — пояснила Трин.

— Что? — Удивилась Лидия.

— Ага. Твой драгоценный парень, который утверждает, что любит тебя, спал со мной, зная, что мы сёстры, и что у вас двоих уже всё «серьёзно», — сказала Трин, показывая пальцами воздушные кавычки. — Он не любит тебя, а просто использует, как и всех остальных.

— Ты переспала с ним в Хэмптонсе?

Трин побледнела и кивнула. К её величайшему сожалению и стыду, она и правда сделала это…

— Значит… это был не только он. Моя родная сестра также к этому причастна, — руки Лидии дрожали.

— Когда?

— Лидия…

— Когда? — Потребовала она.

— Ночью во время вечеринки Петерсонов.

Лидия накрыла рот руками.

— Мы ведь на утро занимались сексом.

— Я знаю, — Трин сглотнула. — Я слышала.

— Где?

— Зачем это? — Спросила Трин. — Тебе не нужно знать подробностей. Это случилось. Это была ошибка. Мне жаль, что мы это сделали, но ты должна знать, что Престон мешок с дерьмом. Он не подходит тебе. Он не подойдёт никому!

— Где? — Напряженно повторила Лидия.

Трин вздохнула и раздражённо ответила:

— У бассейна.

— Как ты могла так поступить со мной? — Слёзы навернулись на её глаза. Она выглядела так, будто кто-то пнул её щенка.

— Я не хотела делать тебе больно. Это Престон. Он манипулятор. Неужели ты этого не видишь? Трин взяла руки Лидии в свои и крепко их сжала.

Лидия вырвалась.

— Я прекрасно вижу. Теперь я всё замечательно вижу. Ты хочешь его для себя. Вот в чём дело.

— Что? — Спросила Трин, остолбенев. — Я не хочу быть с Престоном.

— Ты думаешь, что он манипулятор и плохой человек, но не он один, Трин. Ты такая же. Тебе плевать на меня, — сказала она, делая шаг назад от сестры.