Джош ждал меня возле двери, проводя руками невероятно сексуальным движением по мокрым волосам.

– Дисэмбер. – Улыбнулся он.

– Джош. – Все, что я могла сказать.

Скорее всего я выглядела как идиотка.

Он притянул меня к себе, и я начала таять. Поэтому я отступила и покачала головой.

– Я не могу.

Его глаза сузились.

– Райли?

– Черт, нет.

Джош усмехнулся. Он подошел ко мне и наклонился к уху.

– Тебе же нравится, когда я прикасаюсь к тебе.

Бум. Началось. Черт!

Либо этот парень слишком хорошо играл роль плейбоя,  либо он действительно сексуальный. Да, секс сейчас бы не помешал. Сейчас. Я улыбнулась, но сделала еще шаг назад.

– Да, это проблема.

– Что-то случилось? Мне ждать объяснений? Или теперь я просто тренер твоего братишки? Думаю, что «тренер» звучит довольно горячо.

– Горячо? Ты весь горячий? Это просто...

Черт.

Повернув голову, он немного откинул голову и показал шею. Я то знаю, какова она на вкус, и мои губы дрогнули.

– Не смотри на меня так. Скажи что-нибудь. Это не честно. – В его голосе чувствовалась насмешка.

Я засунула руки в карманы пальто, чтобы не кинуться на него, как будто это могло бы меня удержать на месте.

– Я просто бросила Райли и переехала сюда. Здесь теперь моя семья и университет...

– О, и нет маленького огонька, чтобы разбавить рутину?

Я покраснела, не смотря на холод в павильоне.

 – Мне просто нужно немного побыть одной.

Его улыбка пропала. Черт. Я не должна была это говорить. Подойдя ближе, я поставила ногу между его коньков, из-за которых он стал еще выше.

– Я не говорю, что не хочу тебя. – Мои руки потянулись к нему, я провела рукой по его щетине и прикоснулась к шеи. – Я хочу тебя больше, чем можно. – Мои слова вырвались быстрее, чем я их смогла обдумать. – Я просто не хочу затягивать тебя во всю ту дрянь, которая творится в моей жизни.

На самом деле я абсолютно уверена, что стану просто очередной его девушкой на время. Стоит ли рисковать?

Джош засмеялся, поднял руки и опёрся ими на стекло позади меня.

 – Ты убиваешь меня прямо здесь и сейчас.

– Я просто хочу тебя уберечь, – попыталась объясниться я, но мой взгляд был прикован к его губам, которые недавно были на каждой части моего тела.

– Уберечь от чего?

Он держал руки на стекле так, словно они были приклеены.

– Отделить от дерьма. От всего дерьма, которое происходило со мной в прошлом месяце. – Как объяснить то, что не понимаешь сама? – Я не хочу перепихонов или быстрого секса в твоей комнате в общежитии.

– Я не в общежитии живу.

– Я не об этом, Джош.

Его глаза стали темными. Я помнила этот взгляд, когда он хотел снять с меня одежду.

– Забудь то, о чем я тебя только что попросила. Я не жду ответных чувств.

Он снова наклонился ко мне и сказал:

– Я хочу тебя. Каждую минуту, особенно когда стою рядом с тобой.

– Ты хочешь?

Улыбка появилась на его лице.

– Я хочу тебя, Дисэмбер.

– Почему ты это делаешь? Называешь меня Дисэмбер? Все, кроме бабушки называют меня Эмбер.

На самом деле мне безумно нравилось, как звучит моё имя из его уст, - как молитва. Джош наклонился так, чтобы я слышала его дыхание, но не касаясь моего уха. Дрожь пробежалась вдоль моего позвоночника, а затем по всему телу разлилось тепло.

– Потому что так тебя мало кто называет. Ты словно мой маленький секрет.

Он был сейчас в каждой части меня.

– Джош, – крикнули живые куклы Барби с ближайшей трибуны. – Мы пришли смотреть твою игру! – Они были одеты в сине-золотые тряпки.

Он кивнул им.

– Спасибо, девочки.

Он до сих пор играет?

– Ты все еще играешь за «Горных Львов»?

– У меня игра сегодня. Хочешь посмотреть?

Тон его голоса почти сломал мою решимость. Почти.

– Мне нужно отвести Гаса домой и проверить маму.

– Хорошо, — он потянулся ко мне и заправил выбившуюся прядь волос за ухо. – В другой раз.

Я не смогла что-то ответить. Все тело говорило: «Прикоснись ко мне».

– Ты уже была в дерьме. Так что не забывай время от времени обращаться за помощью. Не носи все на собственных плечах.

Почему он не может быть задницей? Почему именно он должен был сказать мне самые милые вещи?

– Ты должен идти.

Он умоляюще посмотрел на меня, но я не поддалась его взгляду. Я не сломаюсь перед Джошем Уолкером. Я не буду бежать от одного парня к другому.

Тогда Джош прочистил горло и сказал:

– Тренировка в понедельник?

– Я буду здесь, – пообещала я.

Он откатился в сторону девушек-поклонниц, тогда как я прислонилась пульсирующим затылком к стеклу. Когда он отстранился, мое сердце бешено заколотилось. Джош поприветствовал девушек, но проехал мимо них, не говоря ни слова им, а затем он обернулся и прокричал мне:

– О, и, Эмбер, – я моргнула в ответ. – Я все еще полностью в твоем распоряжении.

Мы оставили Сэм и поехали с Эйприл и Гасом домой. Я позволила Гасу сделать огромное дело – тащить самому сумку. Он изо всех сил тянул ее к двери, а я в это время приостановила Эйприл.

– Кто это был с тобой на арене?

– Кто? Пол? – Она невинно пожала плечами.

– Да. Это был не Бретт. И ты была довольно близко прижата к нему.

– А ты почти раздела Джоша. Так какая разница? Я же не обвиняю тебя, - он действительно сексуальный.

Ее тон заставил меня разозлиться.

– Большая разница. У меня нет парня! Кроме того, тебе не стоит называть Джоша сексуальным. Он на шесть лет старше тебя.

– Неважно. Слушай, я рада, что ты наконец-то дома, но тебе не стоит совать нос не в свои дела, как это было последние два года. – Фыркнула она и зашла в дом.

Я попыталась успокоиться. Она права. Колледж изменил многие вещи во мне. Огромную роль в наших отношениях сыграло расстояние.

В коридоре пахло чесночным хлебом и гребешками.

– Нееет, – протянула Эйприл, бросая сумочку в прихожую.

– Мама? – Я повесила пальто и отправилась на кухню.

Она снимала дымящуюся кастрюлю с плиты. Ее волосы были влажными, и она надела чистую одежду без моей просьбы. Возможно, ее глаза были немного красными и опухшими, зато она была с нами.

– Эмбер, достань из холодильника майонез для салата.

Я посмотрела на Эйприл и Гаса, которые, в свою очередь, с недоумением смотрели друг на друга. Мы вместе пожали плечами. Бабушка, перемешивая соус, подбадривающее кивнула нам.

– Давайте, ребята, вы знаете, что делать. Эмбер, займись салатом. Эйприл, разлей напитки. Гас, достань серебро. – Мама раздала поручения.

Боже, она не вставала с постели четыре недели.

– Сейчас.

Мы вскочили и принялись выполнять свои задания.

Никто не говорил, - каждый боялся разрушить эту хрупкую нормальность. Мы сделали все и сели на привычные места, на которые не садились с... да…

Бабушка принесла еще один стул и селя рядом с Гасом, она оставила папино место пустым.

– Гас? – Предложила мама и склонила голову к столу.

Сладкий голос Гаса заполнил тишину, он говорил слова благодарности. Гас осёкся, когда дошёл до просьбы о безопасности папиной работы. Он просто привык это говорить. В панике я посмотрела на маму. Она побледнела, но стойко ждала окончания молитвы.

– Думаю, ты справился, Гас, – похвалила и поцеловала его бабушка.

– Кто голоден?

Мама подняла голову и улыбнулась.

Радость нахлынула на меня, когда мы стали передавать друг другу тарелки.

Звон тарелок смешался с голосом Гаса, который делился своими впечатлениями о прошедшем дне. Я украдкой поглядывала на то, как внимательно его слушала мама. Ее улыбка не была широкой, но она всё же была.

Эйприл сидела рядом со мной, и я заметила, как по ее щеке скатилась слеза. Я придвинулась к ней и положила руку на ее колено. Мы встретились взглядом, во мне загорелась надежда. Она взяла мою руку и отчаянно сжала ее. Тогда я посмотрела на бабушку. Она улыбнулась и кивнула мне, во мне с новой силой загорелась надежда. Мне было страшно признать это, но я старалась думать оптимистично.