– Всё на складах… – повторил Александр, снова сверившись с бумажкой. – Там ещё, судя по спискам, три мотолодки типа «Казанка» и отдельно – подвесные моторы для тех шлюпок. Ну ладно, флот для нас пока – не самый актуальный вопрос. Но ты, Стась, всё же, с утречка проверь – эти посудины хоть надёжно пришвартованы? А то мало ли, шторм какой…

Крайновский кивнул.

– Так, теперь – перепись. – Казаков повернулся к девушкам, устроившимся рядом, на краю обширного дивана. Простева держала в руках бледно-жёлтую картонную папку с тесёмками и жирной чёрной надписью «Дело №…» Вика обошлась жиденькой пачкой замызганных листков. – Докладайте, что там у вас получилось?

– В-общем так, ребят… – Вика разложила листки на столе большим веером. Листки были смяты, кое-где прорваны; графы в кривых, нарисованных от руки, без линейки, таблицах, были заполнены, где карандашом, где шариковой ручкой, а где и вовсе фломастером. – По посёлку… простите, мы пока так условно будем называть – «посёлок» и «интернат».

Собравшиеся закивали, Вика продолжила:

– Значит, у нас всего семьсот семь душ. Из них четыреста пятьдесят два, обоего пола – дети и подростки до шестнадцати лет; большая часть старше четырнадцати, есть и несколько совсем мелких. Остальные – от восемнадцати до двадцати семи. Семеро в возрасте до пятидесяти двух лет, из них три женщины. Кроме того, эти… ну, сами знаете. Всего тринадцать человек, я их в общие списки не включала… правильно?

Вокруг завздыхали и закивали. Это была больная тема – после попытки захвата складов, компания старших парней, в основном, учащиеся профтехучилищ, были посажены в подвал интерната под замок, с приставленным вооружённым караулом.

– Раскладка по профессиям есть? – поинтересовался Маркелов. – Хотя бы для тех, кто старше восемнадцати?

– Очень приблизительная. – ответила за Вику Лена Простева. – Времени сами понимаете, не было совсем, а потому многих записали просто как «студентов» или «учащихся техникума». Тут ещё предстоит уточнить. Но кое-что имеется….

Она откашлялась, покопалась в разложенных Викой листках, приведя их в совершеннейший беспорядок.

– Я тут наскоро сгруппировала по профессиям, хотя и получились некоторые пересечения… Сначала – строительство. Здесь, в основном, студенты со стройотрядовским опытом – это те, кто сочли нужным уточнить, может и другие есть. Кроме них – два крановщика, один – дядечка лет сорока лет, последние два года заведовал какой-то базой «КлинСтройСпецТехники» – там краны, вроде бы, хранятся….

– Полезный товарищ. – немедленно влез Танеев. – Инженер?

– Говорит – курсы повышения квалификации пять лет назад. – справилась со списком Лена. – Я, вообще-то, про образование уточняла только у тех, кто постарше, или если должности руководящие…

– Тоже неплохо. Беру. – одобрил Танеев, делая пометку. – Сань, ты говорил, на складах есть краны и лебёдки?

– Ты погоди, не того… – ответствовал Координатор. – Берёт он… складом, строительной техники, говоришь, заведовал? Вот мы его и пристроим на наш склад промышленного оборудования. Пусть разбирается, а там видно будет. А ты забирай второго крановщика…

Танеев хотел, было заспорить, но на него зашикали со всех сторон. Лена снова кашлянула и продолжила:

– Ещё – штукатуры, маляры, стекольщики и отделочники – десять человек. Да, ещё один паркетчик. Вот список.

– Давай, – потянулся Маркелов. – Стекольщики, говоришь? Надо их к Сан Санычу послать, а то интернатские без стёкол ночами помёрзнут… Сань, в списках вроде, было листовое стекло?

– Лёш, достал, а? – возмутился Крайновский. – Ты, вообще-то тут не один! И хорош Ленку перебивать, дай дослушать!

– Да я что, я – ничего, – примирительно буркнул Маркелов, но список взял и принялся внимательно изучать.

– …два плотников и столяр. – продолжила Простева. – Я их отдельной графой…

Макркелов снова поднял голову, но, встретившись с тяжёлым взглядом координатора смолчал, пожал плечами и черкнул что-то себе в блокнотик.

– Сварщики – двое, два как их… табельщик, не знаю, что это такое… женщина, сорок два года.

– Это учёт рабочего времени – пояснил Валерьян. – Наряды на работы, то-сё… если с опытом – очень пригодится. По собственному опыту говорю: без хорошего табельщика на стройке – как без рук. Лен, черкни фамилию…

– Да что ж это такое? – хором возмутились Крапивко и Крайновский. – Так мы никогда не закончим! Сань, скажи, чтобы Валерка с Лёхой губёнки подзакатали!

– Верно, Валерьян, – поморщился Казаков. – Давай так – Лена хм… огласит весь список, а потом будем решать, кто куда. Что там у тебя осталось по строителям? – обратился он к Простевой? – Давай, в общих чертах, без подробностей…

– Один преподаватель строительного техникума, кровельщик, распиловщик дисковой пилы, остальные – бетонщики и эти… как их… арматурщики. Как я и говорила, почти все – стройотрядовцы. Среди них, кстати, твой, Валерка, коллега – был комиссаром стройотряда. МИСИ, второй курс…

– И ты такого кадра в бетонщики записала? – возмутился Валерьян. Да ещё из МИСИ? – Готовый же прораб! А ну, давай сюда, и без возражений. Сань, это особый случай, ты же понимаешь…

– Комиссары в пыльных шлемах? – подал голос Баргат. – До сих пор он молчал, нахохлившись в глубоком кресле, в углу. – Рыбак рыбака…

– Водителей – семеро. Тут полнейший разброд – от троллейбуса до карьерного самосвала. Ещё пятеро несовершеннолетних уверяют, что умеют водить машину – я их на всякий случай тоже внесла, пригодится. Так, два бухгалтера… бухгалтерши… медиков трое, из них две медсестры и один аспирант первого меда. Повар, на Земле заведовала заводской столовой. Четверо всяких механиков, один из них – техник-смотритель ЖЭК, тоже не понимаю, что это, записала с техниками…

– Молчать, господа гусары! – гаркнул Казаков, прежде, чем Танеев и Маркелов успели издать хоть звук. – Дальше, Лен…

– Рабочие разных промышленных специальностей – токаря, слесаря, этот, как его… шлифовальщик – всего семь человек. Два инженера – теплотехник и завлаб из электротехнического техникума. Связистов, электронщиков нет, – вы просили особо уточнить, – зато есть сержант-сверхсрочник из войск связи. Говорит – дежурный оператор какой-то там станции… Подойдёт?

– Ага, – подтвердил кто-то за спиной Крайновского. – Всё же – лучше чем ничего…

– Студент-металлург – с четвёртого курса «Стали и сплавов», уверяет, что до института работал в Электростали, на металлургическом комбинате.

– Больше военных нет – кроме этого связиста? – осведомился Голубев. – или, может, кто из милиции?..

– Есть стрелок вооружённой охраны. – тут же ответила на этот раз Вика. – Мужик за тридцать, по моему, сильно пьющий. Но это ведь не то, Андрюш?

– Не то. – вздохнул Голубев. – ВОХРа мне даром не надо. Хотя…

– Всё? – перебил Казаков, с неудовольствием поглядывая на Голубева.

– Нет ещё. – отозвалась Простева. – Вот, отдельно, ты простил – геологи или те, кто имеет отношение. Три человека. Инга Имантас – третий курс МИИГАик – геодезия, я её в этот список, правильно? Потом – двое студентов МГРИ, – со второго и четвёртого курсов. Который старше служил в армии, механик-водитель… какой-то «мотолыги», записала на всякий случай…

– Многоцелевой тягач, лёгкий, бронированный. МТ-ЛБ. – пояснил Голубев. – У нас в части такие были. Ценный кадр.

– Это ко мне! – вскинулся Танеев. – К ангаре два гусеничных трактора, вот пусть и…

Голубев собрался возразить, но поймал на себе взгляд координатора и со стуком захлопнул рот.

– Дальше – по сельскому хозяйству… – продолжила Простева.

– Так-так… – заинтересованно протянул Казаков. – С этого места, пожалуйста, подробнее…

Лёня Крапивко посмотрел на координатора с некоторой ревностью – он попал под Перенос с четвёртый курс Тимирязевского и полагал себя главным спецом по сельскому хозяйству в Совете. Казаков уловил этот взгляд и слегка развёл в ответ руками – мол, извини.

– …всего – девять человек. Один пчеловод. Ещё агрономша, двадцать три года, после сельхозтехникума – работала в Курской области, в совхозе. Специализация – бахчевые культуры. Это арбузы, кабачки – я уточнила. Разговорчивая такая барышня… Агрохимик, и один… так… сотрудник «Сельхозавиации».