В пригороде небольшого украинского местечка с красивым названием они жили в домах напротив. Один из друзей был старше другого ровно на год – в детстве это колоссальное преимущество. Это дает моральное право высказывать окончательное мнение в серьезных вопросах. По мелочам Николаи спорили до хрипоты, и младший с тяжелыми боями уступал, хотя не всегда. Но – дружили. По большому счету, младший Николай во всем доверялся старшему.

Так было, пока старший не раздобыл где-то странную старинную рукопись. Говорил, что в сундуке у троюродного деда лежала. Сам, конечно, ничего прочесть не смог, – текст старославянский, – но сильно уж картинки в нем понравились своей убедительной перспективностью. Потому старший досидел у родственника дотемна – знал, чего ждал, – ну, а к вечеру дед был уже хорош. И девятилетний Колька, всячески подделываясь под дурня годков трех, стал выпытывать у дедули, что это за рецептик с картинками да как им пользоваться. Естественно, и клятву дал: молчать! Дед, сколько смог, объяснил – и спрятал потертую тетрадь красной кожи в сундук, закрыл на ключ да завалился спать. А перед сном добавил:

– Не скоро ты, Колька, поймешь… как пользоваться этими… секретными инструкциями. Я вот-вот только понял… а времени выполнять нет уже. Нет! – и захрапел.

 «Не скоро поймешь!» – во дает! Старший Николай несся сквозь бурьяны к младшему, а в голове у него роились невообразимые картины будущего. Ну да ладно, что рецепт сложный! Совсем, видно, постарел деда, если такие вещи сложными считает. А может, ему просто лень? Вот это – вернее всего.

К младшему Кольке старший в тот вечер не дошел совсем чуть-чуть. Мать за порог не пустила, грозно глянув и сказав, что тот спит. – «Ну спи, спи. Завтра тебе не до сна будет!»

Наутро оба сидели на своей любимой скамейке, спрятанной в разросшемся кустарнике. Младший слушал старшего, широко раскрыв глаза. Все было просто. Если в полнолуние глядеть на Луну – не моргая! – два часа кряду, то тело человека изменяется. Изменится его удельный вес относительно Земли, изменится еще много чего, но главное – станет меньшей сила притяжения. Место Земли в этом займет Луна. И тогда можно будет передвигаться по земле, как будто по Луне, – прыжками по двадцать метров, то есть подпрыгивать до третьего этажа! Правда, так бывает только в ночи полнолуния. Но все равно перспективы открылись настолько захватывающие, что весь день у Колек прошел в ожидании вечера. По отрывному календарю друзья определили, что сегодня как раз полная луна.

С наступлением темноты два друга на скамейке уже ожидали неторопливо выплывающий из-за горизонта громадный диск. Прошло некоторое время. Луна появилась целиком и стала продираться сквозь ветви старых тополей. Младший и старший уселись поудобней и уставились на ночное светило, как рыбы на сковороду.

В тишине прошло пару минут. Старший вдруг шевельнулся, неожиданно вскочил и стал прыгать на месте, размахивая руками: «Хочу запомнить разницу».

Младший привстал тоже и скептично глядел на него.

– Человек быстро привыкает к новому, – сообщил старший. – Мне вот и отец говорил, – добавил он: «Помни, – говорит, – Коля, о прошлом. Будущее оттуда растет». Ну, и всякое такое понес в своем стиле. Но батя прав. Вот съел я вчера твою баранку – и как не было ее. И память о ней почти уже стерлась. Я бы еще одну съел, для укрепления памяти… – вздохнул старший, покачав ногой. Глянул на небо, на друга. – …Ладно, хватит болтать! – хотя младший не проронил и слова. – Давай работать.

Они снова удобно расселись на скамье в форме изогнутого кресла и, закинув руки за голову, стали глядеть на Луну, как раз высвободившуюся из веток громадного тополя. Наступила гробовая тишина. В соответствии с рецептом разговаривать было нельзя, иначе лунный дух мог не закрепиться в земном теле. Беда подкралась неожиданно в виде тоненького подвывания. Друзья напряглись, но не шевельнулись. Подвывание приблизилось, совершило несколько кругов, то удаляясь, то приближаясь. Но что-то спугнуло вампирическое насекомое, – сила духа, наверное, – и оно уплыло в темноту, затихнув вдали. Адепты лунного света вздохнули и снова сосредоточились, уставившись в Море Спокойствия1.

Шли секунды, быстрые, как кузнечики; ползли минуты, скользкие, как улитки. Темнота ночи и тишина обступивших зарослей давили, сводя на нет теоретическую комфортность процесса превращения в лунного сверхчеловека.

– Тьфу! – свалился со скамейки старший и стал тереть глаза. – Не могу, аж слезы навернуло. Прабабку вот покойную вспомнил. Хороший была человек и надо же – померла!

– Давно?

– Год назад.

Младший сочувственно кивнул:

– Ты знаешь, и у меня тоже слезы на глазах выступили. Наверное, мне тоже твоя прабабка вспомнилась, хоть я и не видал ее никогда.

– Ладно, – прервал разговоры старший. – Время идет.

Они снова впились взглядами в желтый диск и замерли, слившись с рельефом скамейки. Вдали заквакали лягушки. Прямо над головой, пахнув крыльями, проплыла сова. Тишина обволакивала округу.

«Филя-а-а!» – вскрикнул хриплый голос матери одного известного им человека. – «Домой!!!»

«Чертов Феликс! – пронеслось в голове у старшего. – Вечно морду сует, куда не надо. Как серьезное что-то задумаешь – он уже тут как тут, жирный маменькин сынуля. И все на халяву. Сладкое любит. Ему халява – что халва».

«Фи-и-ля-а-а!!» – снова и громче. В ответ – тишина.

Старший, не сводя глаз со светила, продолжил озабоченно размышлять. Умеет, однако, Филя оказываться в нужное время в нужном месте! Когда еще старший Колька младшему о действии рецепта рассказывал, тот халявщик в кустах прополз и стал подслушивать, о чем речь. Он это любит – незаметно слушать и помалкивать. Получал уже в харю, да мало, видать. Впрочем, Филю вовремя засекли, и главных деталей процедуры он не узнал. Хотя очень просил рассказать. Предлагал за это надувную лодку. Клялся, что никому не скажет. Друзья пытались его убедить, что это Коля-старший пересказывал мультики. Но по глазам было видно – не поверил. И вот теперь в полнолуние его тоже нет дома. Очевидно, где-то в кустах или с крыши пятиэтажки пялится на Луну и на месте подпрыгивает. «Ладно, Филька, – мрачно заключил старший: – Прыгай не прыгай – толку не будет. Зад твой не позволит, балласт тяжеловесный. Ползай-ка в кустах. У тебя это лучше получается».

Два Николая продолжали глядеть на Луну. Глядели долго, минут семь. Старший, шурша, полез в куртку и, не отрывая глаз от светила, стал рыться в карманах. Чиркнула спичка, и в летней ночи поплыло пахучее облачко. Старший не выдержал – чихнул и свалился с лавки. Это была его двойная ошибка. Нарушение технологии – во-первых. Равновесия – во-вторых. Младший не мог видеть друга, и падение вдохновителя лунной программы воспринял на слух, но не дрогнул, продолжая неотрывно глядеть на Луну.

– Комары проклятые, отогнать хотел… Я специально у отца папиросы стянул, – оправдывался старший.

Младший молчал. На глаза ему навернулись слезы, и он изо всех сил старался не моргнуть.

– Ну ладно. Если уж моргнул, то докурю, – пробурчал старший и, присев на спинку скамейки, стал потягивать папиросу и пускать дым.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: