— Мда… Лихо… Оса держал кокс – кокаин. Ну, и герой немного приторговывал. Но он оптовик!

— Да, оптовик. Ну, так что ж? Их тоже пули берут, хоть и пластиковые…

— Но дело не в этом, – продолжил водитель, закурив сигарету. – Эта поддельная наркота действует по–своему. От неё прёт на правду. Типа детектора лжи. Нюхнул такого кокса – и сразу всем рассказал, где деньги лежат и в какой позе надо его жену трахать.

— Так это и не поддельная, и не наркота, – ответил сержант. – Это ценная вещь.

— Ну, так и я о том же. Из–за этой ценной вещи, у нас в отделе и творится чёрте что. Ищут поставщика. Кокс очищен до такой степени, словно его растили на орбите или на Луне. И кокса в том коксе, меньше десяти процентов, а остальное – неясная субстанция. Вот её, субстанцию, и ищут. Вернее, изготовителя. Ты понимаешь, что будет, если дать незаметно понюхать этот кокаин министру обороны или президенту? А?

— Понимаю, будет много информации.

— Вот мы и скачем по городу как потные ослы.

— Да, точно, – сержант зевнул. – Как потные осляры. Давай, что ли, косяк забьём?

— Хорошая мысль.

Лёва Питерский набрал номер на сотовом и подключился к линии Главного архитектора НИИ. Тот ответил:

— Сикорский слушает.

— Вась, это Лёва. Опять пошли сбои в программе. Надо было, всё же, использовать «Макинтош». Саксы надёжней.

— Той версии «Макинтош» ты не достанешь ни за какие деньги. Эта версия ещё не стала на конвейер. Она не достроена, а к нам попали только отдельные узлы. Наш комп мощнее. Не забывай. А сбой устраним. Продукт идёт?

— Идёт, но ты же знаешь, пропала большая партия синтетического кокаина, им стали торговать, и менты подняли шмон такой, какого и не бывало вовсе. Я боюсь за свою лабораторию. Если кто–то из моих с дуру попробует продукт, он пойдёт в ближайшее отделение и всё расскажет, клянусь. Мы создали суперправдоискатель. Это бешеные деньги, Вася. Береги себя.

— Ты тоже. Аминь.

Трубки отключились.

— Всё–таки Сикорский. Сука компьютерная, – проговорил генерал ФСБ, слушающий запись разговора. – Кому же он, падло, толкает продукт. Пока не выяснили, никого брать нельзя.

Две молодые женщины, лет эдак семнадцати, втянули по дорожке кокаина и откинулись в кресле, закурив сигареты.

Ну, что, милая, как я тебе в этом прикиде?

— О! Жанна, супер!!!

— И знаешь, где взяла?

— Где?

— В бутике на Тверской.

— И сколько?

— Ноль. Ноль баксов, ноль евро, ноль рублей, ноль траханья… Ха–ха–ха–ха–ха–ха–ха–ха!!!

— Ты чё, украла что ли?

— Ага! Ха–ха–ха! Украла, стибрила, уволокла… А лохи продавцы только на мои ноги смотрели. Смотрели–смотрели, смотрели–смотрели и… ха–ха–ха… недосмотрели!

— Ну, твой прикид на двадцать косарей тянет.

— Больше. Сорок пять.

— Сорок пять!

— Даже с хвостом. А знаешь, Лола, я тебе кое–что скажу. Весь мой прикид прикинут таким образом. Меня тётка приучила брать продавцов на понты. Я за последние годы, вообще ничего не купила, а только воровала! – Вздохнула. — Сладкое слово Свобода! Ты знаешь, как себя чувствуешь, когда украдёшь и не попадёшься? Ой, Лолка, это круче кокса. Да и дешевле намного. Посмотри – сорок пять косарей за десять минут. А? Ништяк?

— Лола со вздохом осмотрела платье Жанны. Сказала:

— Да я тоже ничего не плачу. Меня трахают депутаты. Двое сразу. Но – пятьсот баксов за сеанс. Зад, правда, частенько побаливает. Они норовят во все отверстия. Но – ничего. Лаве даром не приходит. Оно ползёт медленным ползком. Но почти всегда не к тебе, а кому–то другому.

— Так ты лежишь под депутатами? – изумилась Жанна. – А муж?

— Ест груши.

— Ааа… Ты тоже пристроилась… Да покруче меня… Подставь меня, Лолка! Я буду работать вдвойне. Мне хватит и три сотни. А мужиков пусть хоть с десяток будет. От моего Серёги не убавиться, да и от меня тоже.

— Три сотни это демпинг. Не шути с расценками. Минимум пять с пары котов. Можешь больше, если подставишься под десяток. Дело твоё.

— Хорошо, хорошо… Когда будем знакомиться с шефом?

— Если желаешь, сегодня. Но он будет тебя сразу трахать.

— Да господи, пускай…

Сикорский навалился на Жанну и упорно добивался конца высокооплачиваемого процесса. Рядом пристроился его секретарь, тоже не теряющий время.

— Ах… Ооооо… Ах…. А–а–а–а–а–а–а–а–а!!! – валяла дуру Жанна, думая о зарплате в пятьсот долларов, лежащей стопкой на столике.

Но всё равно воровать приятней – эта мысль мелькала в голове шлюхи как фотовспышка. Пойду опять в бутик. На Пушкина… Там продавцы мужчины… Их трахать буду я… А не меня, лишь за тринадцать косарей… Тьфу, дура, повелась на еблю… А если СПИД? Резинки не одели, а бициллин помощник не всегда… Хотя укол и сделала, да сердце только даром посадила… Тринадцать косарей… Тьфу, твою мать, Лолита! Сама корми собой котов отныне! Удел мой – воровать! Там и кончаю я, и начинаю. Котов вонючих не просясь. А тут – стенай, изображай рабыню… Страсти… Лишь идиотка будет делать эту мерзость, ещё за жалкие гроши – тринадцать косарей! Уму не постижимо! Грабёж средь бела дня! Иначе фильтрануть не выйдет и котяре, который на работу принимал. Быстрей кончали б, идиоты. Виагры напились, небось? А я сейчас им коксика на морду мазану… Он рядом, прямо в тумбочке лежит… Не кокс, а ГЕРОИН! Иначе и не скажешь… Так прёт, что ноги раздвигать не надо… Но депутатики раздвинут, они не шарят в технике такой… Смотри, как стонут… С чего бы это? Виагра тухлая, наверно, продалась? А ну ка, милый, возьми в ротик… Это приятно, это ради кайфа… Размазала по морде кокаин с субстанцией секретной. Всё, кончили! Уж, слава богу… Но что–то на болтливость их пробило! Включу я незаметно диктофончик, да видеочипОк пускай включён останется. Мой участковый очень будет рад концертной опере российских депутатов… Про кокс чего–то говорят… Но, ладно. Участковый разберётся.

Виагра б только снова не взыграла… Нет, работка эта не по мне! И страсти нет, и кайфа… Сопение одно, да запах лошадиный от двух коней, решивших погулять вдали от самок, с которыми кольцованы давно, и не стоИт тепереча поэтому, за сроком давности, наверное… Ну, ну…

Мираж желаний

Никогда не знаешь, что будет в следующую секунду.

Машина остановилась. Стайка девушек на углу улицы смотрели зазывно, как турецкие рыночные продавцы. Одна подошла и спросила: