– Коул, извини… – заговорил было я, но он улыбнулся.

– Никаких проблем, солнце. Дай мне минуту.

Мы с отцом, не глядя друг на друга, сели по разные стороны стола. Отец упорно изучал столешницу, я же смотрел на Коула – как он уходит в спальню, потом выходит, обувается и забирает свои ключи. Думать я мог только о том, как бы мне хотелось, чтобы отец подождал минут десять-пятнадцать, прежде чем позвонить в дверь. Учитывая степень нашего с Коулом нетерпения, я был более чем уверен, что этого времени нам бы хватило.

У двери Коул приостановился и, выставив большой палец и мизинец, показал мне жестом: «позвони». Или, скорее – зная его – «я позвоню». Я кивнул, и он ушел.

Как только за ним захлопнулась дверь, отец наконец-таки поднял глаза на меня. Его щеки были красными от смущения.

– Что он здесь делал?

Волей-неволей я усмехнулся.

– Пап, тебе правда необходимы детали?

Покраснев еще сильнее, он отвернулся.

– Нет!

– Прости, если из-за нас тебе стало неловко.

– Я не ожидал, что ты не один.

– А я не ожидал, что ты без предупреждения появишься у меня на пороге – в выходной да еще в семь утра.

Минуту он молчал, теребя пакет с пончиками. Зная, что он хочет что-то сказать, я ждал. Наконец он вздохнул.

– Он ведь не совсем в твоем вкусе, да, Джон?

– Что ты имеешь в виду? – вызывающе спросил я.

Конечно, я прекрасно знал, что он имеет в виду, но не собирался облегчать ему задачу.

– Ну, – заговорил отец оборонительным тоном, – он немного… – И замолчал.

– Ну? – подстегнул его я. – Немного какой?

– Немного… слащавый.

Внутренне я весь ощетинился, но ничего не сказал.

– Он твой бойфренд?

Я поразмыслил над ответом.

– Не совсем.

– Значит, это была связь на одну ночь? – спросил он, и в его тоне нельзя было не различить отвращения.

– Пап, что оскорбит тебя меньше? – спросил я, пытаясь удержать в узде свое раздражение. – Узнать, что я подцепил его на один раз, или узнать, что у меня с ним роман?

Он опять уставился в стол, и я разглядел на его лице стыд. Однако стыдно ему было не из-за меня, а из-за себя. Он очень старался понять и принять мою гомосексуальность. Иногда у него получалось.

– Не знаю, – сознался он и снова посмотрел на меня. – Может, просто скажешь мне правду?

– Правда, – ответил я, – где-то посередине.

Он вздохнул.

– Полагаю, так оно всегда и бывает. – Сказать ему, кажется, было больше нечего, поэтому я ушел на кухню и поставил вариться кофе, после чего вернулся к нему с салфетками. Он достал пончик и подвинул пакет ко мне. – Ты еще с кем-то встречаешься? – спросил он, снова избегая встречаться со мной глазами.

– Нет. В данный момент только с ним.

– Джон, я знаю, что ты уже взрослый…

– Приятно, что ты заметил.

– …и что все это не мое дело…

– В самую точку.

– …я лишь надеюсь, что ты будешь осторожен.

Таких слов я не ожидал. Они быстро остудили мой гнев, и я не сразу сообразил, что ответить.

– Не волнуйся, пап, – в конце концов произнес я, и он улыбнулся.

– Ладно, – сказал он с видимым облегчением. – Так как насчет кофе?

***

В следующую пятницу, когда я был в офисе, меня вызвал Маркус. Когда я вошел к нему в кабинет, он доедал жирный гамбургер с картошкой-фри.

– Маркус, вы хотели меня видеть?

– Да! Заходи, Джон. Закрой дверь. – Я сел напротив него и подождал, пока он выбросит остатки своего ланча в корзину. В воздухе остался висеть запах фаст-фуда. – Джон, – наконец сказал он. – Я хотел поговорить с тобой о реструктуризации.

– О реструктуризации? – как дурак повторил я. Конечно я помнил майский разговор о том, что наш СЕО замыслил что-то такое, но после пяти месяцев тишины сделал вывод, что ничего не будет. И теперь, когда оно всплыло вновь, я вдруг понял, что эта идея меня пугает.

– Монти хочет начать. Не прямо сейчас, потому что сперва нужно утрясти кое-какие другие вещи, но я хотел, чтобы ты знал: через несколько месяцев эта история точно будет запущена.

– То есть, мне придется переехать?

– Возможно. Я пока не знаю, как мы будем решать, кому какую территорию поручить, но я хотел встретиться с каждым из вас и узнать, есть ли у вас предпочтения.

– Не напомните еще раз варианты?

– Аризона. Сан-Диего, Лос-Анджелес, Сан-Франциско. Вегас, Колорадо и Юта.

– Ну, очевидно, что в первую очередь я бы выбрал Аризону. – Как, впрочем, и мои коллеги.

– А что насчет остального?

Что насчет остального… Меня устраивал любой город в Калифорнии. Я хорошо ориентировался в Вегасе, но не был уверен, что хотел бы там жить. Мысль о Юте меня пугала. А Колорадо… Колорадо было совсем другим делом.

Колорадо было местом, куда я уехал учиться в колледж. Колорадо было местом, где я познакомился с Заком и три года любил его. Колорадо было местом, где я оставил его, чтобы весь следующий год ждать, когда он ко мне вернется. И, наконец, Колорадо было местом, где он жил по сей день – со своим новым партнером, которого любил больше, чем когда-либо любил меня.

Я знал, что это глупо, но сама мысль о том, чтобы вернуться, была непереносима. Да, это был большой штат. Если я туда перееду, то без сомнения буду жить в Денвере. Зак и Анжело жили сейчас в горах, и шансы случайно с ними столкнуться были ничтожны. С другой стороны, с теми же мизерными шансами я встретил их в Вегасе.

Факт оставался фактом: логично то было или не очень, но возвращение в Колорадо казалось мне шагом в ошибочном направлении. В моем сознании это место было неразрывно связано с Заком и с жизнью, которую мне никогда не получить назад. Почему-то в другом штате было проще смириться с тем, что он забыл меня. Но там, зная, что он живет всего в часе езды, я вряд буду в состоянии удержаться от мыслей о нем. Или от попытки с ним встретиться. Зак тогда прямо сказал, что больше и знать меня не желает, поэтому все кончится тем, что Анжело надерет мне задницу, Мэтт добавит от себя сверху, а Джаред просто улыбнется и спросит о Коуле.

Коул…

Что ж. Был еще и Коул. Я, впрочем, знал, что являюсь для него не более, чем удобным интимным знакомым, и потому не мог позволить нашей связи стать фактором, влияющим на мое решение. И еще, конечно, был мой отец.

– Джон? – Голос Маркуса резко выдернул меня из размышлений. – Что скажешь?

– Только не Колорадо, – сказал я. – Что угодно, только не Колорадо.

Он кивнул.

– Как я уже говорил, я пока не знаю, как мы решим, но постараюсь учесть твою просьбу.

– Спасибо.

– Как только у меня появится новая информация, я дам тебе знать. Но такие дела быстро не делаются, так что, Джон, пока работаем в обычном режиме.

Глава 8

10 сентября

От Коула Джареду

Сегодня я готовлю чоппино, к которому лучше всего идет темпранильо, однако мне, увы, придется купить барберу, потому что всякий раз, когда я беру испанское красное, Джонатан начинает хандрить. Не то чтобы я ревновал к Заку… Просто хотелось бы, чтобы воспоминание о нем присоединялось к нам за ужином не настолько часто. Терпеть не могу соперничать с ностальгией.

***

После работы я вернулся домой – в квартиру, где пахло морепродуктами, а на кухне босиком кулинарничал Коул.

– Ты завтра вечером занят? – спросил его я.

Он лукаво на меня покосился.

– Не знаю, солнце. Смотря, что предложишь.

– У меня есть билеты на «Злую». – Впервые за много месяцев вышло так, что я оставался в день шоу в городе, и я с нетерпением ждал, когда наконец увижу его.

– Парочка геев собралась в театр? – поддразнил меня он. – Ну-ну.

– Знаешь, никогда не понимал, почему это считается стереотипом, – ответил я, открывая вино, которое стояло на стойке. – Я хожу в театр при любой возможности и могу сказать точно, что подавляющее большинство мужчин там – натуралы. Уж поверь, – добавил я, улыбаясь ему, – я смотрел!