– Прости, что я облажался.

Не переставая улыбаться, Джаред покачал головой. Вновь оглядел кухню, и его взгляд остановился на бутылке вина – единственной уцелевшей детали нашего ужина.

– Ты купил вино?

Я вздохнул, ощущая себя самым большим дураком на свете, и из меня посыпались слова:

– Зак посоветовал. Сказал, что оно хорошее. Мне хотелось сделать тебе приятное, но я не знал что, и потому заглянул в прокат и…

Но он меня не дослушал. В один шаг подошел ко мне и, прерывая мое словоизвержение, поцеловал – робко и нерешительно. Он очень давно не был со мной таким. Все мое разочарование мигом рассеялось. Я крепко прижал его к себе, отвечая на поцелуй, и моя настойчивость быстро перекрыла его внезапную робость. Наконец он оторвался от моих губ – с пылающими щеками, но по-прежнему улыбаясь.

– Спасибо тебе, – повторил он.

– Я все уберу, – пообещал я.

Его улыбка стала еще шире.

– Потом. – Он ушел от меня к стойке, где стояла открытая бутылка вина, выкрутил из штопора пробку и заткнул ею бутылку. – Пошли.

– Куда?

Он не ответил. Подхватил бутылку вина и два простых стакана, которые я оставил на стойке, пока занимался поисками бокалов.

– Бери пальто, – сказал он, и я не стал спорить.

Джаред довел меня до джипа и сел за руль, а вино со стаканами передал мне. Мы проехали мимо «От A до Z», после чего он повернул налево.

– Куда мы едем? – спросил я, и он улыбнулся.

– Увидишь.

Смысла допытываться не было, и я откинулся на сиденье и закрыл глаза. Я подумал об ужине, о том, что Скуби, наверное, в эту минуту доедал второй стейк, и запоздало понял, что перед уходом стоило по крайней мере подмести осколки стекла.

– Я прожег линолеум.

К моему облегчению Джаред рассмеялся.

– Мне все равно. Прости, что я разорался, когда пришел. С моей стороны это было настоящее свинство.

Еще какое, но я знал Джареда. И понимал, что он не со зла.

– Ничего, – сказал я.

– Это было так неожиданно, – произнес он. – Мы же никогда не отмечали День Святого Валентина.

– Знаю.

– Я ничего для тебя не приготовил.

– Я ничего и не ждал, – сказал я. – Просто… – Я не мог смотреть на него – настолько нелепо прозвучали мои следующие слова. – Мне захотелось сделать для тебя что-то особенное.

– С каких пор День Святого Валентина приобрел для тебя какое-либо значение? – спросил он. То было не обвинение, а обычный вопрос, причем обоснованный, поскольку предыдущие два праздника прошли мимо нас, не удостоившись с нашей стороны даже упоминания.

– Ты сказал, что не чувствуешь, что тебя ценят.

Он покачал головой.

– Я говорил о школе. И о своих учениках.

– Твои ученики тебя обожают.

Он снова покачал головой.

– Так было раньше, но теперь… Когда я начал работать в школе, мне дали детей, с которыми я занимался дома как репетитор. Они так намучались с предыдущими учителями и потому страшно обрадовались, оказавшись у меня в классе. Буквально ловили каждое мое слово.

– Сейчас это не так?

– Те дети уже выпустились. И я превратился в одного из тех злобных учителей, которые задают слишком много домашней работы. – Джаред вздохнул и махнул рукой, словно отгоняя от себя невеселые мысли. – Неважно. Просто мне стало чуть-чуть себя жалко. – Он коротко взглянул на меня, потом вернул глаза на дорогу. – Почему ты решил, что я говорил о тебе?

Он был со мной честен. Теперь пришла моя очередь. Я сделал глубокий вдох и выложил ему все, как есть. Я рассказал о своей иррациональной ревности и о жене Гранта, которая ушла, потому что почувствовала себя ненужной; о том, как я испугался, что он чувствует то же самое, и о своем желании сделать для него что-то особенное. Поначалу я ощущал себя скованно, но в процессе мне стало смешно – особенно, когда я рассказывал о прилавке с подарками в магазине и о своей дискуссии с Заком и Анжело.

– Не сомневаюсь, что Анжело счел все это до истерики уморительным, – сказал он.

– О да. Он посоветовал мне не заморачиваться и просто сделать тебе минет.

Джаред рассмеялся.

– Честно говоря, я был бы не против.

– А еще он предложил мне купить кожаную упряжь.

Джаред оглядел меня с оценивающим огоньком в глазах, значение которого я немедленно распознал.

– Неплохая идея.

– И подвести глаза.

Джаред прыснул.

– А вот это плохая идея. Не моя тема.

– Слава богу, – выдохнул я, и Джаред вновь рассмеялся. – Он сказал, чтобы я связал тебя.

– Если хочешь.

– Или чтобы я разрешил тебе проделать это со мной.

Искоса взглянув на меня, он усмехнулся.

– Кстати. У тебя же есть наручники.

– А, значит, тема все же твоя?

– Ну, от того, чтобы приковать тебя к нашей кровати, я точно не откажусь.

Не знаю, почему, но я никогда раньше об этом не думал. Но теперь, когда я начал обдумывать эту идею, у меня забурлила кровь. Мне нравилось, когда Джаред был агрессивным в постели, и я мог представить, что будет, если я окажусь под ним совершенно беспомощным. Я представил все, что он мог сотворить со мной. И неожиданно сильно завелся.

Я наклонился через сиденье, захватил его волосы в горсть и, открывая шею для поцелуя, отвернул его голову в сторону.

– Думаю, что предоставлю тебе такую возможность.

– Хорошо, – рассмеялся он. Но продолжить мне не позволил и оттолкнул меня. – Я напомню тебе, когда мы вернемся домой.

Мне определенно не хотелось ждать. Внезапно я испытал острое желание прикоснуться к нему по-настоящему – прямо здесь и сейчас, в машине, – и все-таки я заставил себя расслабиться на сиденье. В конце концов он был за рулем. И в случае аварии по моей вине мне очень не хотелось объяснять своим приятелям-копам, почему это случилось.

– Приехали, – произнес он.

Я не обращал внимания на дорогу, но теперь узнал это место: маленькая грязная парковка у начала тропы, а чуть дальше, хоть отсюда его не было видно, – здоровенный валун или Скала, как называли его местные дети. Помимо нескольких случаев, когда я приезжал сюда в качестве копа разогнать пьяных подростков, я был здесь всего один раз: в день, когда мы с Джаредом познакомились.

Изумленный, я оглянулся и обнаружил, что он даже покраснел.

– Дурацкая идея, да? – спросил он.

– Нет, – заверил его я. – Напротив.

Садилось солнце, наши руки были заняты вином и стаканами, и местами лежал снег и наледь, поэтому мы не стали взбираться вверх по камням, как в день нашей встречи, а поднялись по склону холма и оттуда вышли на вершину Скалы. Как и тогда, мы сели рядышком на краю. Джаред подал мне стакан с вином, и мы стали смотреть, как небо на западе расцветает всеми оттенками розового и оранжевого, а в вышине над нашими головами зажигаются первые звезды.

Три года назад стояла весна – теплая, ясная, – а долина внизу была живой и зеленой. Сейчас было голо и холодно, но все равно прекрасно. Я вспомнил, как хорошо мне было в тот день сидеть на валуне рядом с Джаредом. Я уже тогда понял, что нашел человека, который может стать моим другом, более того, оказаться родственной душой. Но я даже не предполагал, насколько важным для меня он станет в итоге. Он стал моим лучшим другом, моим любовником и моим спасителем. Можно было только дивиться тому, как судьба в тот день привела меня к магазину его семьи и подтолкнула спросить о выставленном на улице джипе. Но что, если бы я не зашел? Кода был городком маленьким, а значит рано или поздно мы бы встретились, но почему-то я был уверен, что все было бы иначе. Не было бы волшебства этого места. И я бы никогда не раскрыл секрет, который столько лет таил у себя в сердце – что меня привлекают мужчины, что я не представляю, как по-настоящему полюбить женщину. Я бы продолжал заводить отношения с девушками, безуспешно пытаясь осчастливить своего отца и наблюдая за тем, как моя мать прозябает в несчастливом браке.

Но наша встреча повлияла не только на мою жизнь. Жизнь самого Джареда тоже изменилась. Если бы мы не встретились, он, наверное, по сей день работал бы в магазине своей семьи, а не в школе, о чем в действительности мечтал. Если бы он остался, магазин не закрылся бы. И мы бы никогда не познакомились с Заком и Анжело.