Женил старик и этого сына и пошел по белу свету.

, Живут братья, поживают, добра наживают. Старший разбогател, каменные хоромы выстроил, деньги в кубышку складывает да только о том и заботится, чтобы червонцев побольше накопить. Был он скупой и жадный, бедным никогда не помогал.

Средний брат тоже стал богатым. Сам лежал на боку, ел, да пил, да на людей покрикивал, что за кусок хлеба на него работали.

Меньшой брат жил бедно. Но о других бедняках не забывал, всегда с людьми последними крохами делился.

А старик все ходил и ходил по миру. Долго ходил. Весь белый свет обошел и решил сыновей проведать, узнать, не забыли ли они о правде. Прикинулся убогим и пошел к старшему сыну. И увидел старшего брата на дворе. Такой важный, не узнать даже. Кланяется ему старик.

—      Сжалься, человече, над убогим: подай милостыню.

Старший сын глянул на него сердито.

—      Вот еще убогий нашелся! Работать надо. Я сам недавно из нужды выбился...

А у него добра было видимо-невидимо. Хоромы каменные, в сараях скота, в амбарах хлеба полным-полно. В клетях добра всякого напихано. А денег и не счесть... И все ж не подал старцу.

Поглядел дед и пошел дальше. Шел, шел. Прошел с версту, оглянулся на хоромы богатые, и запылали они. Так и пошло прахом все добро, чужим трудом нажитое.

Пошел старик к среднему сыну. Видит: мельница крыльями машет, хозяин сидит, вокруг поглядывает. Старик подошел, поклонился.

—Подай бедняку мучки горсточку, добрый человек. Калека я. Голодный. Не могу сам работать.

—      Я еще себе не намолол. Много вас таких шляется. Ступай себе подобру-поздорову...

Ушел старик. Отошел подальше, оглянулся, и вдруг запылало все пламенем... Сгорело и добро среднего сына.

Пошел старик дальше. Шел, шел и пришел во двор к младшему сыну. Видит, живет он бедно. Хатка маленькая, но чистенькая. Белизной на солнышке светится. Подошел к хатке, оборванный такой, жалкий.

—      Подайте хлебца старцу убогому.

Младший сын взглянул на него и сказал ласково:

—      Иди, дед, в хату. Там ты поешь и с собой на дорогу возьмешь.

Вошел старик в хатку, стал у порога. Увидела хозяйка, что он такой убогий, пожалела его. Посадила на скамью, принесла штаны, рубашку. Стал старик переодеваться, и тут она на груди у него увидела большую рану. Сказала об этому мужу.

Усадили они старика за стол, накормили его, напоили. Потом младший сын спрашивает:

—      Скажи-ка, дед, отчего у тебя рана на груди такая?

—      От нее я скоро умру. Жить мне только один день осталось...

—      Ох, беда! — вскрикнула хозяйка.— Нет ли таких лекарств, чтоб рану твою залечить?

—      Есть,— ответил старик.— Но лекарства этого никто не даст, хотя каждый дать может...

Младший сын опять спрашивает:

—      Почему ж не дать? Лишь бы было. Говори, дедуся, какое лекарство, нужно?

—      А вот какое: если хозяин подожжет свой дом и все сгорит, тогда надо взять пепел и посыпать им рану. Заживет она быстро. Но разве найдется такой человек, чтоб дом свой сжег ради другого человека?

Задумался младший сын. Долго думал. Потом обернулся к жене и спрашивает:

—      Как думаешь?

—      Да так и думаю: хату другую построим, а хороший человек умрет — не вернешь.

—      Ну, если так, выноси побыстрей детей.

Вынесли детей, сами вышли. Поглядел хозяин на хатку: жалко стало добра, трудом нажитого. Потом взглянул на деда: еще жальче стало его, старенького. И тут он быстро поджег хатку. Мигом все пламенем охватило, и хатки как не бывало. Вдруг на месте хатки дом вырос, да такой большой, красивый.

Старик стоит рядом с младшим сыном, в бороду ухмыляется.

—      Вижу, сынок, что из вас троих только ты правду любишь. Живи счастливо!

Тут младший сын узнал в нем отца нареченного, кинулся к нему обласкать, а того и след простыл. Исчез, будто его и не было.

ЛЮБОПЫТНАЯ ЖЕНА

Жили-были дед и баба, и был у них один сын. Вырос он, а работать в поле не хотел, только все ходил по лесу да бил гадюк. Всех перебил. Нечего уже бить.

Однажды пошел он в лес, 'нашел большого ужа и хотел его убить. А уж и говорит:

— Не бей меня, ты меня не убьешь, а лучше послушай, что я тебе скажу: под этим кустом осталось еще три гадюки. Иди подслушай, о чем они говорят, а потом расскажешь мне.

Он пошел и слушает.

— Надо укусить его, не то он и нас убьет.

— Только его нужно укусить выше сердца, а то он вылечится,— добавила другая.

Вернулся молодец к ужу и говорит:

— Собираются меня укусить.

— Иди еще послушай, о чем они говорят.

Пошел он еще.

— Его можно укусить на поляне, когда приедет он за рожью. А другая:

—      Я залезу в копну. Как только он приедет и начнет брать, я его укушу за руку выше сердца.

Вернулся молодец обратно и обо всем рассказал ужу.

А уж говорит:

—      Я тебя научу, что надо делать! Не жалей копны, а привези еще воза три соломы, обложи ею копну и подожги. А сам встань с палкой. Как только из огня будет что вылетать, ты сразу же бей палкой и бросай обратно в огонь. По-всякому гадюка будет оборачиваться и выскакивать из огня, а как обернется девушкой и кинется к тебе, бери ее за руки и веди домой.

Отвез он три воза соломы, обложил ею копну и поджег, а сам взял в руки палку и встал около горящей копны. И что только ни вылетало из огня — он бил палкой и бросал обратно в огонь.

Вот она кидалась, кидалась из огня, обернулась девушкой и говорит:

—      Я твоя, а ты мой.

Молодец взял ее за руку и повез домой.

Привез и говорит отцу:

—      Наймем ее в работницы.

А отец, ничего не зная, говорит:

—      Ну что ж, наймем, пусть поработает.

Да и наняли. С тех пор зажили они счастливо и скоро разбогатели.

Однажды отец говорит:

—      Ну, сынок, женись на этой девице!

—      Ладно, женюсь!

Вот сговорился молодец с девицей, и поехали они к венцу.

Приехали они в церковь, встали под венец. Тут невеста и говорит своему жениху:

—      Если ты когда-нибудь рассердишься на меня, ругай по-всякому, бей сколько хочешь, только не называй меня гадюкой, не то я умру.

Поженились они и зажили еще лучше. Прошел год или два. Как-то раз пошел он на все лето на заработки. Жена без него собрала большой урожай и заполнила все закрома, а одну полосу сжать не управилась. Она повыбирала из колосьев все зерна и засыпала полный дом. А солому решила оставить скоту. Скот и выгнали на солому.

Как раз мужик возвращался домой. Идет он и видит: не сжата его полоска, а на ней скотина пасется.

Рассердился он на жену:

—      Вот гадюка, не могла сжать, а пустила скотину! Погоди же, приду домой, я тебе покажу!

Пришел домой, смотрит—жена стала гадюкой и лежит в углу. Понял мужик, что без всякой вины обругал ее, и горько заплакал.

—      Плачь не плачь, а я все-таки умру. Возьми меня на лопату и неси в болото.

Занес он ее туда, а она ему говорит:

—      Ты будешь счастлив, только как женишься, не говори правды жене, а то помрешь.' Теперь срежь тростинку, один конец возьми себе в рот, а другой дай мне. Я дуну.

Срезал он тростинку, взял один конец к себе в рот, другой дал ей. Она как дунула, так он сразу стал все понимать: о чем говсг-рит лес, огонь, вода, животные. Бросил мужик гадюку в болото и вернулся домой.

Прошло года два или три. Женился он второй раз и поехал с женою к тестю в гости. Едут они, а лошади говорят:

—      Хорошо нашему хозяину жить, а будет еще лучше.

Он засмеялся, а жена спрашивает:

—      Чего ты смеешься?

—      Мало ли чего я смеюсь,— отвечает он.

Едут они лесом, а лес, говорит:

—      Весело жить этому человеку, а будет еще веселей!

Муж снова засмеялся, а жена снова пристает:

—      Что ты смеешься?

Он ничего не ответил.