А с Новым ти городом и с Торъжком жити в старине и в миру; а рубежь ти держати с Великим Новым городом и с Торжьком и з пригороды земли и воды по старине, как то было при нашем деде при Великом Князе при Иване, и при нашем Дяди при Великом Князи при Семени, и при моем Отци при Великом Князи при Иване. А закладней ти в Новогороде в Великом и в Торжьку и в пригородах не держати, ни грамот не давати. А хто имет Бояр или слуг Новагорода Великого и Торжку и ис пригородей служити тобе, а что их села или земли и воды, то ведает Великий Новъгород, а ты бояром и слугам не надобе: или потом кто приедет к тобе служити из Новагорода Великого и ис Торжку и ис пригородей, а тым такоже не надобе села их и земли и воды, то ведает Новъгород Великий…

А что еси привел Ноугородцев и Новоторжцев к целованью, а то целованье долов^9. А имуть чего искати Тверичи на Ноугородци и на Новоторжьци, суд ему в Новегороде в Великом, или в Торжку: а имут чего искати Ноугородци на Тферичах, суд им во Тферй: а судить с обе половины по целованью, а грамот суженых не посужати¹⁰. А гостем и торговцем Новагорода Великого и Торжку и с пригородей дати ти путь чист без рубежа сквозе Тферь и Тферьскии волости; а мытов ти новых и пошлин не замышляти, а мыта ти имати и пошлины по старине у Новгородцев и у Новоторъжцев. А буда с Новым городом в миру, за холопа, за поручника, за робу, за татя¹¹ за розбойника, за должника не стояти с обе половины. А кто Бояр и слуг отъехал от нас к тобе, или от тобе к нам, а села их в нашей вотчине в Великом Княженьи, или в твоей вотчине во Тфери, в ты села нам и тобе не въступатися… а бояром и слугам волным воля… А кто служит нам или тобе, а живет в нашей вотчине в Великом Княженьи, или в твоей вотчине во Тфери, и на тых нам взяти дань, как и на своих, по целованью, без хитрости; а на полных холопех не взяти, на которых ключники целуют. А судом и данью потянута по земле и по воде. А что ся учинит межи нас Князей каково дело, ино съедутся Бояре наши на рубежь, да межи нас поговорят: а не уговорятся, они едут на третий на Князя на Великого на Ольга¹²; на кого помолвит, виноватый перед правым поклонится, а взятое отъдаст. А чьи судьи на третий не поедут, или на кого третий помолвит, ан взятого не отдаст, то правому отнята, а то ему не в измену. А целованья не сложити и до живота; а всему обидному делу межи нас суд вопчий от первого нашего целованья, от положенья верит святого Апостола Петра. А о чем судьи наши вопчии сопрутся, ини едут на третий на Князя Великого на Ольга; а нам Князем в суд в вопчий не въст патися, ведают то те, на ком есме положили. А вывода и рубежа межи себе не замышляти: а хто замыслит рубежь, рубежника по исправе выдати. А суженого не посужати; суженое, положеное, даное, поручное, холопу, робе суд от века; холопа, робу, татя, розбойника, душегубца выдати по исправе. А мыта ти держати и пошлины имати по старой пошлине у наших гостей и у торговцев; а путь им дати чист, как то было при нашем Деде при Великом Князе при Иване, и при нашем Дяди при Великом Князи при Семене, и при моем Отци при Великом Князи при Иване; а мытов ти новых и пошлин не замышляти… А хто от нас пригониться в твою вотчину за холопом или за должником, а изымает сам, а без пристава, да поставит пред тобою, или перед Наместники, или перед Волостели, в том вины нет; а имеет с ким холоп его тягатися, а не будеть по нем поруки, ино холопа обвините, да выдати осподарю, а з головы дати пошьлины гривна, а с семьи четверть. А на семь на всемь, брате молодший Князь Великий Михайло Олександровичь, целуй ко мне крест к брату к старейшему Князю Великому к Дмитрию Ивановичю, к моему брату Князю Володимеру Ондреевичю, и к нашей вотчине к Великому Новугороду, и за свои дети, и за свои братаничи, по любви в правду, безо всякие хитрости. А сий список с грамоты с крестной с Тферьской.

По благословению отца нашего Алексея, митрополита всея Руси, на том, брат младший князь великий Михаил Александрович, целуй крест мне, брату старшему князю великому Димитрию Ивановичу и моему брату Владимиру Андреевичу и нашей отчине Великому Новгороду и за своих детей и за своих племянников.

Считать тебе меня старшим братом, а моего брата князя Владимира — братом. Добра тебе нам желать везде во всем без обмана; а что ты услышишь от христианина или язычника о нашем благе или лихе (зле), о том тебе нам поведать по правде, по целованию, без обмана. Князья великие христианские Ярославские с нами заодно, и тебе их не обидеть; а если начнешь обижать, то нам, обнаружив их правоту, обороняться заодно с ними против тебя; а если они начнут чинить обиды тебе, то нам, дознавшись- твоей правоты, вместе с тобою заодно обороняться против них. А если мне или моему брату Владимиру Андреевичу случится пойти войной, то и тебе, вместе с нами, садиться на коня без обмана; а если пошлем воевод, то и тебе послать своих воевод. А вотчины нашей Москвы и всего великого княжества и Новгорода Великого тебе беречь, а не чинить обиды; и отчины нашей Москвы и всего великого княжества и Новгорода Великого тебе у нас не домогаться до смерти и твоим детям и племянникам. А людей наших москвичей и всего великого княжества и Новгорода Великого и новоторжских беречь, как своих, и не чинить обиды. А закладчиков тебе в нашей вотчине, в великом княжестве не держать и грамот не давать. А начнут нас татары ссорить и станут давать тебе нашу вотчину великое княжество, тебе не брать до смерти; а станут нам они отдавать твою вотчину Тверь, нам тоже не брать ее до смерти. В Кашин тебе не вступаться, и что тянет к Кашину, тем пусть ведает князь Василий, и данью Кашину не следует тебе к Твери тянуть, а тебе его (Василия) не обижать; а начнешь ему обиду чинить, то мне его от тебя защищать. А которых забрал бояр, слуг и людей кашинских да отдал на поруки, с тех тебе поруки снять, а их отпустить; если кто на них будет чего-нибудь искать судом, то тому давать суд. Жить нам, брат, по этой грамоте: если будет мир с татарами — по совету; если нам давать дань, то по совету; если не давать, — тоже по совету. Если татары пойдут против нас или против тебя, то биться нам с тобою заодно против них; если мы пойдем против них, то нам с тобою заодно пойти против них. От клятвы Ольгерду, его братьям, детям и племянникам тебе отказаться. Если Литва пойдет на нас или на великого князя Смоленского или на кого из братиев наших, князей, нам их защищать, и тебе вместе с нами заодно; если пойдут против тебя, нам тоже тебе помогать и обороняться всем заодно…

С Новгородом и Торжком жить тебе по старине и в мире. А границу тебе иметь с Великим Новгородом, Торжком и пригородами, земли и воды по старине, как было при нашем деде, великом князе Иване, и при нашем дяде, великом князе Семене, и при моем отце, великом князе Иване. Закладчиков тебе в Новгороде Великом, Торжке и пригородах не держать и грамот не давать. Если кто из бояр и слуг Новгорода Великого, Торжка и пригородов станет служить тебе, то их села, земли и воды ведает Великий Новгород, а боярам и слугам их не надобно. А если потом кто придет к тебе служить из Новгорода Великого, Торжка и пригородов, тем также не надобны села их, земли и воды, то ведает Великий Новгород…

А с которых новгородцев и новоторжцев ты взял клятву, эту клятву долой. Если тверичи начнут чинить иск к новгородцам и новоторжцам, то суд им в Новгороде Великом или в Торжке; а начнут чинить иск новгородцы к тверичам, то суд им в Твери; судить с обеих сторон по присяге и грамот судебных не нарушать. А купцам и торговцам Новгорода Великого, Торжка и пригородов давать путь свободный, без пошлин, через Тверь и Тверские волости; мыта и пошлин новых тебе не затевать, а мыто и пошлины брать тебе у новгородцев и новоторжцев по старине. Если будет мир с Новгородом, то за раба, поручителя, рабу, вора, разбойника, должника не стоять с той и другой стороны. А кто из бояр и слуг отъехал к тебе от нас, или от тебя к нам, а села их или в нашей отчине великом княжестве или в твоей отчине в Твери, в те села ни тебе ни нам не вступаться… а боярам и слугам вольным воля… А кто служит нам или тебе, а живет в нашей отчине в великом княжестве или в твоей отчине в Твери, с тех брать тебе дань, как и со своих, по целованию, без обмана. С полных холопов, о которых заявят под присягой ключники, (дани) не брать. Судом и данью тянуть к тому, кому принадлежит земля и вода.