Как и когда они перешли вдруг в стадию отношений? Да тем же вечером. Во всем были виноваты гордость и ненависть.

Кирилл с Юлей, отбившись от общего празднования, сидели за столиком в углу зала, мило беседовали и выпивали. Говорила в основном Юля. Говорила без умолку о разных глупостях, рассказывала о неизвестных Кириллу людях, о модных гаджетах и соцсетях, постоянно перескакивала с темы на тему, путая нить разговора. Кириллу было всё равно, он лишь поддерживал видимость беседы, периодически поддакивал и вставлял редкие фразы, обязательно закрепляя их обворожительной улыбкой. Ему было спокойно, и это главное. И вдруг Кирилл сначала почувствовал, а повернувшись, и увидел ненависть. Жгучую, всепоглощающую женскую ненависть. Она исходила из-за столика в другом конце зала, и источником этой ненависти была Наталья.

Бывшая жена пристально следила за Кириллом и его молодой собеседницей. Она их ненавидела. Её женская гордость была не просто уязвлена, было стойкое ощущение, что её изваляли в дерьме и выставили в таком виде всем напоказ. Она желала им смерти. Мучительной и желательно тягуче долгой смерти. Прямо здесь и прямо сейчас.

Юлию она не знала, но ненавидела. Эта пигалица-моделька обхаживает бывшего мужа и явно пытается затащить в койку, разве этого не достаточно для ненависти? Для обиженной женщины более чем достаточно, а уж для только что брошенной так вообще хватает за глаза.

Но больше всего её ненависти по праву бывшего мужа доставалось, конечно же, Кириллу. Наталья просто убивала его взглядом, расстреливала на месте без суда и следствия. Он был виновен и точка!

Их развели всего за день до той вечеринки. Всего день назад они ещё были мужем и женой, и вот этот кобель уже клеит малолетнюю дурёху прямо у неё на глазах. Тварь!

Наташа не любила Кирилла, давно не любила. Она сама настояла на разводе, это была её идея. Просто однажды, на седьмом году совместной жизни, она вдруг поняла, что не любит. Жить вместе, быть семьёй было удобно и… ну и всё. Просто удобно. Чувства, эмоции, их просто не было и, самое страшное, Наталья не смогла вспомнить, когда они вообще были в их жизни. Пыталась найти это в своей памяти и не смогла. Словно и не было ничего. Есть лишь она и есть Кирилл, а почему они вместе, что их объединяет и держит кроме привычки, она не смогла понять. И подала на развод.

Жалкая надежда на неожиданный взрыв теплилась в ней до самого последнего момента. Она надеялась, что Кирилл не согласится, психанет, наорет, всё отменит и не даст ей этого сделать. Просто откажется разводиться. Она надеялась на него, ждала. Но он поставил свою подпись. Она вынесла смертельный приговор, он послушно привёл его в исполнение. Так всё и закончилось.

Теперь же она ненавидела его. Ненавидела за то, что он тогда сдался и не стал бороться, за то, что он даже не попытался обжаловать вынесенный ей же самой вердикт. Ненавидела за то, что у них так ничего и не получилось за семь лет брака.

Кирилл кожей чувствовал эту ненависть, он видел её. И ему это нравилось. Он понял, что Наталье не всё равно, что общество вот этой молоденькой красотки причиняет жгучую боль потерявшей свою красоту бывшей жене. Ему нравилась её боль, нравилось чувствовать её страдания. Его растоптанная при разводе гордость вдруг получила такую мощную подпитку, что остановиться было просто невозможно. Он не остановится, пока не выпьет эти эмоции до капли, пока не насытится её беспомощной ненавистью и унижением. Его гордость не даст ему остановиться.

Союз ненависти с гордостью не может быть счастливым и плодотворным. Подобный брак не может существовать в принципе и родиться от него не может ничего здорового. Максимум уродливый выкидыш мести. Таким выкидышем и стали отношения Кирилла и студентки Юли. Отношения, рожденные от гордости и желания отомстить. Через четыре месяца после той вечеринки Кирилл сочетался с Юлией законным браком. Не из-за любви, а назло, из чувства мести. Просто чтобы доказать бывшей жене и вообще всем вокруг…а хрен его знает, что он пытался доказать. Он уже и сам не понимал.

Гордость поганый советчик, а как навигатор вообще говно. Она привела его к болоту лжи и притворства, дальше дороги не было. Финиш! Либо назад, либо шагай в трясину! И то и другое делать было страшно, но других вариантов нет.

Было понятно, лежать и делать вид, что не чувствуешь, как судьба имеет тебя во все отверстия, больше нельзя. Но открыть глаза сил не было.

Каждый день Кирилла, каждое его утро начиналось с одних и тех же вопросов: «Что дальше? Что, дальше?»

Так начался и сегодняшний день. Его тридцать пятый день рождения.

Спустившись во двор, Кирилл огляделся в поисках своего автомобиля. Он всегда оставлял его в одном и том же месте, всегда. Квартиру в этом доме он приобрёл полгода назад, сразу после свадьбы с Юлей, и все полгода машина занимала своё привычное парковочное место. Но сейчас машины на своём месте не было.

Кирилл попытался вспомнить, вчера вечером Юля что-то говорила о том, где машина. Это именно она последней брала автомобиль для поездки в фитнес-центр с подругой и видимо снова не смогла припарковаться на привычном для Кирилла месте.

Надо будет заехать в сервис, узнать, не готова ли уже Юлькина «Тойота», а то так и буду каждый раз после её поездок искать свою по всему двору, блин. Ну и слушать, что-ли, надо жену иногда. Вдруг полезное что говорит, нужное.

Кирилл обычно не слушал молодую супругу. Точнее, он как бы слушал, но в суть сказанного не вникал абсолютно. Просто Юля обычно говорила много, очень много и очень много ненужного. Вообще пустого и ненужного, по мнению Кирилла, того, чего ему знать просто не хотелось. А многое из того, что Юля говорила, Кирилл просто напросто не понимал, да и не собирался понимать.

Шмотки, лайки, селфи, шоколадное обертывание, опять шмотки, подруга Ленусик, маникюр, шугаринг (блять, что это вообще?), Ленка-сучка статус скопипастила вместо репоста, снова шмотки. Кому вообще это нужно знать? Кому это интересно?

Вот и Кирилл жутко боялся подобных ежедневных словесных потоков, поэтому быстро научился отключаться от болтовни супруги. Как только она начинала засыпать его словами, в его голове автоматически срабатывал выключатель, и запись прекращалась. Вроде и слушал, но информацию не воспринимал, не засорял свою память.

Свою " Ауди», с помощью брелка сигнализации, Кирилл нашёл за углом дома. Парковаться рядом с другими авто Юлька боялась, а попросту и не умела. Вновь оставила машину там, где больше свободного места и меньше шансов кого-либо зацепить. В этот раз таким местом оказался газон.

Слава богу, что весна, и газон ещё не шибко зелёный! А то местные бабульки не упустили бы случая позубоскалить. Началось бы: «Я паркуюсь как хочу! Я автобыдло и бла бла…» Как Юльке права вообще выдали и когда их уже заберут обратно, на фиг? Попользовалась чуток и хватит, один чёрт - ни ездить толком, ни парковаться не умеет. Вроде царапин нет…

Кирилл мельком оглядел свой автомобиль, проверил на отсутствие повреждений после поездки жены. Облегчённо вздохнул и, открыв дверь, с удовольствием забрался на водительское место.

Кирилл любил свою малышку. Очень любил. Из всего многообразия он выделял именно автомобили европейского производства, а в «Ауди» был просто влюблён.

Влюбился ещё в детстве. Отец выписывал журнал «За рулём» даже не для того, чтобы читать, он быстро пролистывал очередной номер и забывал, просто тогда все что-то выписывали, это было вроде как модно. Вот и отец Кирилла постоянно что-то выписывал, себе «За рулём» и обязательный «Крокодил» - кладезь советского юмора, жене «Крестьянку»и «Работницу», хотя она не особо просила, Кириллу «Костёр» и «Юный техник», а младшему сыну Олегу «Мурзилку». В общем, всем доставалось своё чтиво каждый месяц, хотел он того или нет.

Ещё Кириллу в обязательном порядке выписывали «Пионерскую правду». Просто потому, что он был пионером, а все пионеры обязаны были её получать. Кириллу эта газета категорически не нравилась, он лишь делал вид, что читает её иногда. Мог бы конечно и вид не делать, но он всё-таки был примерным пионером, да и в школе дали понять, что это не просто газета, а атрибут настоящего ленинца наравне с красным галстуком, вот и приходилось.