Её голос набирал силу. Несчастную трясло.

– Возможно, одно с другим не связано, – осторожно начал Аларик.

Он отчаянно хотел найти способ исправить сказанное, чтобы из её голоса исчезли ужас и неверие – но не представлял как.

Тело, восставшее после многих лет отрицания, болело, а разочарование и опустошающая уверенность, что с каждым вылетающим изо рта словом увеличиваются шансы сохранить обет целибата в обозримом будущем, росли.

– Возможно, не связано. Священная клятва, безумие, разрушение Атлантиды. Но всё хорошо. Возможно, одно с другим не связано, – бормотала Квинн, шагая к пляжу. – Аларик, вытащи меня отсюда.

– Нам нельзя сейчас уходить. Я отказываюсь куда-то тебя переносить, пока мы не поговорим, – пояснил он приказным тоном, следуя за ней по пятам.

К несчастью, раздраженная женщина не способна следовать приказам.

– Забери меня отсюда! – воскликнула Квинн, подчеркивая каждое слово, словно разрубая фразу кинжалом. – И больше ко мне не прикасайся. Ни сейчас, ни потом. Или хотя бы пока твой народ не перестанет в тебе нуждаться, а ты не постареешь, поседеешь и уйдешь в отставку.

Жрец обогнал свою спутницу и поспешил убрать с дороги низко висящую пальмовую ветвь, чтобы Квинн в неё не врезалась. Квинн же остановилась и ткнула пальцем ему в грудь.

– Вот только этого не произойдёт. Ты не постареешь и не поседеешь. Я состарюсь и побелею, если проживу так долго. Скорее всего, вряд ли. Ты по-прежнему будешь молодым и красивым, горячим и сексуальным, а я никогда не смогу тебя поцеловать. Из-за твоих стараний я хочу того, что нельзя получить, и прямо сейчас ненавижу тебя за это! – Она наконец остановилась, чтобы перевести дух. – И… и… надень рубашку!

Аларик смотрел, как Квинн идет к пляжу, не в силах придумать слова, способные всё исправить и отмотать время на несколько минут назад, к поцелуям. Слабое покалывание магии за спиной предупредило жреца об открытии портала. Аларик развернулся и увидел, как на песок ступил Верховный принц собственной персоной.

Конлан посмотрел на жреца, на удаляющуюся Квинн – и присвистнул.

– Что ты сделал с моей невесткой? Райли топает так, лишь когда готова меня пристукнуть.

– Хотел бы я, чтоб она меня ударила, – мрачно сказал Аларик. – Боюсь, проблема гораздо серьёзнее.

– Насколько всё плохо? Тебе по крайней мере не грозит из-за неё отречься от трона, – пошутил Конлан, сделавший именно это для Райли, сестры Квинн.

– Хуже. Мне грозит нарушить клятву Посейдону.

Конлан округлил глаза:

– Ты веришь словам Кили относительно твоей магии?

– А у меня есть выбор? Я обращался к Посейдону вновь и вновь, но он отказывается отвечать. Я обращался к старейшинам, а они говорят мне то же, что и всегда: если поддашься плотскому греху, то потеряешь всё своё могущество. Мне остаётся либо поверить им и провести остаток жизни в одиночестве, либо поверить в правоту Кили и Серай и сделать Квинн своей.

Аларик из чистого разочарования впечатал в песок гигантскую энергетическую сферу.

– Серай? – поднял бровь Конлан.

Жрец сообщил ему, что рассказала атлантийка.

– Похоже, Квинн не в настроении рисковать твоим будущим.

Конлан наблюдал, как невестка шлёпнулась на песок, намеренно повернувшись к ним спиной.

– Квинн нужно убедить, – рявкнул Аларик. – И мне лучше сделать это в Атлантиде.

– Скажу не тая: я знаю, что не смогу на тебя повлиять, но беспокоюсь о последствиях. Не представляю тебя в иной роли, кроме как Верховного жреца Атлантиды. И есть ещё небольшая проблема: как, во имя всех кругов ада, мы вернём «Гордость Посейдона», если ты не сможешь прикоснуться к камню? – с угрюмым видом напомнил Конлан.

– В том-то и дело, – ответил Аларик, стискивая руки в кулаки. – Мои обязанности должны всегда стоять на первом месте.

– Теперь, когда мы определили любовь твоей жизни или отсутствие таковой, – печально улыбнулся Конлан, показывая Аларику, что разделяет его смятение, – какие ещё новости? – и тут же, увидев, как жрец стукнул себя по лбу, с удивлением заметил: – Не могу поверить, что ты когда-либо делал что-то настолько порывистое.

– Как раз сейчас моя жизнь совершенно вышла из-под контроля, я просто не узнаю её. – Аларик бросил ещё один энергетический шар в песок рядом с замысловатой стеклянной фигурой, которую сформировала первая сфера. – Всплыла самая важная новость, а я лишь сейчас о ней упоминаю. Прошу прощения.

– Упоминаешь о чём? – спросил Конлан с завидным терпением.

– Появился претендент на трон. Называет себя Птолемеем Возрожденным и утверждает, будто происходит от Александра Великого. Он украл «Гордость Посейдона» и теперь собирается провозгласить себя королем Атлантиды.

Конлан моргнул и обнажил зубы в зловещем подобии улыбки.

– Что? Кажется, нам лучше сесть и обсудить этот вопрос.

***

Квинн не пришлось долго убеждать отправиться в Атлантиду. Она ждала приглашения с тех пор, как впервые узнала, что сестра влюбилась в атлантийского Верховного принца. К тому же ей до смерти хотелось увидеть маленького племянника. Нужно будет как можно дольше игнорировать безумного Верховного жреца с бредовой идеей лишиться магии, а потом сбежать в Нью-Йорк в надежде, что Птолемей ещё там и выдастся случай ему противостоять. Или найти другой способ его достать. Таков нынешний план.

Не лучший и даже не совсем план, но начинать с чего-то надо. Если бы только сердце не болело так сильно при мысли о грядущем.

Квинн вошла в портал, раздумывая, сколько переходов через волшебную дверь понадобится, чтобы пресытиться подобными путешествиями. Каково бы ни было число, она его ещё не достигла. Возможно, и не достигнет. Мятежница не ждала, что удастся часто посещать Атлантиду до конца своей предсказуемо короткой жизни.

Когда магическая дверь высадила Квинн на траву, та вспомнила Норико и повернулась лицом к сияющему овалу.

– Спасибо, что доставила меня и не бросила умирать в том торнадо. Благодарю.

Вооруженные гвардейцы, стоявшие свободным полукругом, смотрели на гостью с весельем, но тут портал вспыхнул ярким синим блеском, и из центра его раздался глубокий мужской голос:

– Не за что.

Тогда выражение на лицах гвардейцев сменилось потрясением и пришла очередь Квинн веселиться.

– Вежливость никогда не повредит, – высокомерно обратилась она к тому, кого сочла главным.

Он поклонился, в уголках губ мелькнула усмешка:

– Да, миледи.

– Я думал о том же, – начал Аларик, но сжал губы, чтобы удержать дальнейшие слова, когда Квинн намеренно отвернулась от него к Конлану, взиравшему на портал со слегка расширенными глазами.

– Так что это? Знаменитый... о-о-о. Ну и дела!

Квинн замолчала и почти перестала дышать, глядя вверх на прозрачную структуру, мягко изогнувшуюся над головой. Купол. Так это правда.

Над куполом неподалеку от прибывших проплыла россыпь мерцающих огоньков. Очарованная, гостья подошла ближе и поняла, что они именно уплыли, поскольку то оказалась стайка крошечных радужных рыбок, чьи брюшки сияли, как рождественские огни. От красивого зрелища дух захватывало, и Квинн наконец решилась расслабиться и просто наслаждаться моментом.

Когда она отвернулась от рыбок и посмотрела вверх, то увидела, как в сумеречном небе внутри купола искрятся звёзды, но не узнала созвездия.

– Такие созвездия вы видели прежде? В те времена, когда Атлантида ещё находилась на поверхности вместе с другими континентами?

Конлан кивнул:

– Да. Это самовоспроизводящаяся магия, созданная более одиннадцати тысяч лет назад. Понятно, что с тех пор звёзды поменяли положение.

– И конечно, Бермудский треугольник, где вы находитесь, тоже влияет на видимые вам звёзды, правильно?

– Да, но есть надежда, что это изменится, когда мы поднимемся и вновь займём своё место на поверхности. Мы полагаем, именно магия, необходимая, чтобы поддерживать и скрывать нас так глубоко под водой, вызывает временные нарушения наверху.