—      Вот утешили! На это месяцы потребуются.

Механик пожал плечами.

—      Новый проект вытяжки мы закажем, — сказал Власов,— а пока прикажите закупорить основательно все щели в окнах, вдоль стен установите дополнительные калориферы. Одним словом, утеплите цех и добейтесь уменьшения разности температур. — Власов посмотрел на давно не бритое лицо механика, смерил взглядом его неуклюжую фигуру и с досадой добавил: — И вообще не мешало бы вам проявлять хоть какую-то инициативу! Все делать по указке не годится, Тихон Матвеевич...

Он направился к выходу. Разговор с механиком испортил и без того скверное настроение. Возле дверей его остановил Полетов.

—      Товарищ директор, виноват, Алексей Федорович,—, поправился Сергей, — после смены можно зайти к вам?

— Заходите, — почему-то сердито ответил Власов и вышел.

—      Недаром говорится: «Новая метла чисто метет!» Ладно, мы не такое видывали на своем веку, — проворчал Тихон Матвеевич и тоже направился к дверям.

—- Думаю, на этот раз ты ошибаешься, Тихон! Похоже, Власов дельный мужик! — сказал ему вслед мастер Степанов.

Во дворе, у самого входа в отделочный цех, Власов столкнулся с Никитиным. Инженер весело разговаривал с какой-то женщиной. Власов бросил мимолетный взгляд на женщину и зашагал дальше.

—      Кто это? — спросила женщина у Никитина.

—      Наш новый директор.

—      Ух, какой сердитый!

—      Это только кажется. Да и трудно у нас сохранить спокойствие, ответил Николай Николаевич.

2

День прошел в хлопотах, и директор совсем забыл о красильном поммастера. Поэтому, когда Сергей, вымывшись и переодевшись, вошел в кабинет, Власов не сразу узнал его.

—      Что вы хотите? — сухо спросил он.

—      Вы обещали принять меня после работы. — Сергей смутился и пожалел, что пришел.

—      А, из красильного цеха? Как же, вспомнил! Только не знаю вашего имени.

—      Сергей Полетов.

— Постой, постой, ты не сын Аграфены Ивановны?

—      А разве вы мою маму знаете?—в свою очередь спросил Сергей.

—      Очень даже хорошо знаю! Вернее, она знает меня

с самого детства. — Власов улыбнулся. — Садись, Сергей, рассказывай.

Полетов опустился на край мягкого кресла возле директорского стола и вытащил из кармана тетрадь.

—      Когда вы пришли к нам в красилку и разговаривали с главным инженером Александром Васильевичем, я хотел вам рассказать о своей идее.

—      Что за идея?

—      Насчет наших барок. Я подумал: нельзя ли изготовлять их из нержавеющей стали и сделать герметически закрытыми? У такой барки будет целый ряд преимуществ. В ней можно кроить в любой цвет. Промыл барку теплой водой, перезаправил в другой цвет — пачкать не будет. Я это проверял на деле. Экономия в топливе тоже большая, и не так сильно будет парить в цехе. Если бы у нас сейчас были такие барки, Тихону Матвеевичу не пришлось бы ломать голову над системой вытяжки.

— Любопытно! Что же ты, чертежи приготовил или схему набросал?

—      Схема-то у меня готова, — Сергей показал на тетрадь, — только кое в чем неувязка получается...

—      В чем?

—      Видите ли, во время крашения отдельные куски ткани застревают между валиками и не вращаются. В открытой, барке красильщик видит это и быстро исправляет. Иначе — брак...

—      А ты застекли свою барку небьющимся стеклом,— перебил его Власов.

—      Не поможет. Пар закроет стекло.

—      В таком случае нужно искать другой выход.

Предложение молодого поммастера заслуживало

внимания. Конечно, пока это была только идея, но Власову хотелось поддержать и подбодрить парня.

—      А нельзя ли установить сигнализацию? — спросил он после некоторого раздумья.

—      Не знаю, я ведь химик, в электротехнике слабо разбираюсь...

Сергей, не отрывая глаз, следил за лицом Власова. Сердце его учащенно билось.

—      К сожалению, я тоже не силен в этой науке. Придется нам привлечь специалистов, проконсультироваться с ними, — сказал Власов.

—      Хорошо бы Николая Николаевича Никитина!

—      Разве он электрик?

—      Нет, но вы не знаете его! Николай Николаевич — мастер на все руки, в особенности в нашем деле, в крашении. Они с Анной Дмитриевной просто чудеса делают.

—      Кто это Анна Дмитриевна?

Научный работник, у нас в цехе опыты проводит. Большая умница. Рабочие зовут ее «товарищ Аннушка». Года два тому назад мы получили задание красить товар в цвет морской волны и растерялись. Никакого опыта, а рецептура сложная — пять компонентов красителей разной концентрации и растворимости! Дней десять бились, бились — и все впустую. Мастер Степанов — уж на что опытный, и прозвище ему дали «бог красильщиков»— так и тот руки опустил. «Это, говорит, не крашение, а форменная головоломка!» Обратились к Анне Дмитриевне — в ту пору Николай Николаевич в отпуске был, — она быстро все рассчитала, установила новый режим, и дело пошло на лад, задание выполнили.

—      Ты так расхваливаешь эту чудесницу, что я начинаю подозревать: уж не влюблен ли? — усмехнулся Власов.

—      Что вы, Алексей Федорович, она взрослая женщина.

—      Взрослая или старая?

—      Нет не старая, конечно! Ей лет тридцать с лишним будет...

—      Стало быть, у тебя есть своя девушка?

—      Была... — Сережа махнул рукой и покраснел.

—      Поссорились? Ничего, брат, в жизни всякое бывает.— Власов перевел разговор: — Пожалуй, ты прав, по поводу твоего предложения посоветуемся с Никитиным...

Власов позвонил в лабораторию и пригласил инженера Никитина к себе.

В ожидании Никитина Сергей разволновался еще сильнее. Вот придет сейчас заведующий лабораторией и вынесет приговор. Кто знает, может, идея закрытой барки гроша ломаного не стоит, может, люди придумали что-нибудь получше? Николай Николаевич следит за технической литературой, он все знает. Чего доброго, высмеет, у него язык как бритва...

—      Мы твою барку назовем БСП — барка системы Полетова, — оживленно заговорил - Власов. — Хорошо звучит, не правда ли? Вот тебе и готовая тема для диплома. Ты когда заканчиваешь техникум?

—      Не скоро. Я на четвертом курсе.

—      Год пролетит незаметно, — сказал Власов. — Ведь приятно защищать диплом, зная, что он не будет пылиться в архивах, не будет крыс кормить, а начнет внедряться на производстве, принесет людям пользу. Я по себе знаю. Когда я учился в институте, то работал ткацким поммастера и еще на втором курсе носился с идеей конструкции узловязальной машины. А потом эта самая машина стала темой моей дипломной работы. Ее внедрили на многие фабрики, и тысячи ткачих и перемотчиц перестали вручную вязать узлы. Недавно узловязальную машину «АВ» пустили в серийное производство на одном из ленинградских заводов. Скоро появится и на нашем комбинате, ты ее увидишь...

Пришел Никитин.

— Здравствуйте, Алексей Федорович! A-а, Сергей, здорово!.. Мы, кажется, не виделись сегодня? Не иначе как ты опять придумал что-нибудь выдающееся! Он у нас многогранный юноша — изобретатель, общественник, поэт. Постой, как начинались твои последние стихи в стенгазете:

Быть красильщиком не диво,

Человеком быть трудней...

Так, кажется? Выдающиеся стихи, чудо как талантливо! — Никитин рассмеялся и повернулся к Власову, лицо его посерьезнело. — Я вас слушаю, Алексей Федорович!

—      Да вот, Николай Николаевич, товарищ Полетов выдвигает как будто интересную мысль. — И Власов вкратце изложил суть дела.

Никитин взял у Сергея тетрадь, долго рассматривал схему и вдруг хлопнул ладонью по столу.

—      А ведь может получиться! Молодец, Сережа! Насчет сигнализации вы зря беспокоитесь, Алексей Федорович, — ее, наверное, и не потребуется. В самой барке можно установить такую вытяжку, что там не останется ни грамма пара. Представьте себе такую картину. Вместо наших развалин стоят в ряд вот такие красавицы. Долой трансмиссию! У каждой барки индивидуальный