- Ты совершенно прав.

Он дрожащей рукой налил себе еще один стакан. Он уже наполовину поднес его к губам, когда пронзительный визг Анки пронзил воздух.

Больно?

- Какого черта?

Он бросился к двери. Брэм и Айс удержали. Он боролся и толкал плечами, пытаясь прорваться мимо них. Кейден дернул его за рубашку сзади, отбросив на диван.

- Прекрати! Мы должны оставить их в покое, хотя бы ненадолго. Посмотрим, поможет ли ей Шок.

- А что, если этот придурок не признает, что причиняет ей боль? А что, если он причинит ей еще больше вреда?

«Или», - подумал Лукан, - «что, если я побегу на помощь Анке, но обнаружу, что она не хочет, чтобы ее спасали? Что она больше не хочет меня?»

Он вскочил на ноги и принялся расхаживать по комнате, чувствуя, что слишком сильно ранен. Он был готов разорваться на части, если не найдет способ направить эту энергию в нужное русло. Шок заботился о ней, и он должен был позволить этому случиться. Ее потребности были гораздо важнее. Теперь все его мысли были только у него в голове. Он должен был взять себя в руки.

- Тогда мы вмешаемся, - заверил его Брэм. - Сабэль, то, что я рассказал тебе о состоянии Анки, ничего тебе не говорит?

Она покачала головой, и сердце Лукана упало. Мало того, что Анка была наверху с самым опасным мудаком, которого он когда-либо встречал, она страдала от какой-то болезни, которую никто из них никогда не видел и даже не мог понять.

Он сделал глубокий вдох:

- А Милли придет?

Если кто и мог пролить свет на причину страданий Анки, так это старая ведьма.

- В пути. Заканчивает принимать роды. Она попросила дать ей несколько минут.

Лукан провел рукой по волосам, желая вырвать их. А что, если у них не будет нескольких минут? Над лестницей снова закричала Анка - пронзительный крик, говоривший об ужасе. Он снова бросился к двери. И снова брат и лучший друг удержали его.

- Он делает ей больно! Боже, неужели ты не слышишь?

- Мы слышали крик, - сказал Кейден. - Мы не знаем, что вызвало это: боль, удовольствие, испуг... там, наверху, с ней ничего страшного не случится. Мы должны позволить этому случиться.

- Серьезно? Шок - это второй помощник Матиаса. Насколько нам известно, он использует некоторые методы своего босса на ней и...

Он не мог вынести даже мысли о том, что Шок может причинить ей боль. Или же она могла навредить себе, если бы безумие продолжалось без лечения и не ослабевало. Черт возьми, он должен сказать своему собственному благородству отвалить.

Прозвучали легкий звон колокольчика, а потом что-то похожее на удары бубна, и Брэм вышел впустить тетю Милли. Маленькая подвижная женщина щеголяла горой седеющих волос, собранных на голове в тяжелый пучок. Она была похожа на чью-то бабушку. С острым, как лезвие умом, она, к счастью, всегда была рядом с магическим миром и знала все виды магии, которые никто из них никогда не видел.

Лукан подбежал к двери, чтобы поприветствовать женщину, которая встревоженно стояла рядом с Брэмом. Как только она переступила порог, он схватил ее за руки:

- Пожалуйста, скажи мне, что ты можешь ей помочь. Я в отчаянии.

Брэм бросил на него разочарованный взгляд:

- Пусть бедная женщина переведет дух.

Ему хотелось откусить Брэму голову. Он хотел послать Брэма к черту. Вместо этого он отступил. Ясно, что это не помогло.

- Спасибо.

Брэм натянуто улыбнулся и объяснил Милли ситуацию.

Маленькая ведьма нахмурилась.

- Если Морганна что-то с ней сделала, то, к сожалению, это может быть что угодно.

- Ты можешь успокоить ее или сделать так, чтобы ей было комфортно...

Еще один резкий крик ужаса Анки прорезал ему позвоночник. Черт возьми, он вылезет из кожи вон, если услышит этот звук еще раз. Каждый раз, когда он представлял ее в такой агонии, ему становилось больно до глубины души.

Брэм схватил его и снова удержал. Лукан даже не заметил, как выскочил за дверь и направился к лестнице.

- Если мне снова придется тебя удерживать, я погружу тебя в глубокий сон, - сказал ему Брэм. - И я позабочусь, чтобы ты проснулся с адской головной болью, приятель.

Был ли он единственным, кто слышал боль и ужас Анки?

- Мне нужно заглянуть к ней, - сказала Милли. - Только тогда у меня будет хоть какое-то представление о том, как и смогу ли я помочь.

- Я отведу тебя.

Брэм бросил на Лукана предупреждающий взгляд, который настоятельно советовал ему оставаться на месте.

Кейден обнял его за плечи и от души хлопнул по плечу.

- Не стоит беспокоиться. Я держу его. Продолжайте.

Лукан смотрел, как Милли и Брэм исчезают на лестнице, казалось, целую вечность. Сабэль последовала за ними. Мысль о том, что Анка страдает, в то время как пожилая женщина не торопится, терзала его самообладание. Наконец вся троица исчезла сначала на лестничной площадке, затем в коридоре и в спальне. Айс появился мгновением позже, сунув ему в руки полный стакан.

На мгновение он уставился на виски или скотч, или что там еще было. Затем он кивнул Айсу в знак благодарности, поднес стакан к губам и выплеснул жидкость в горло. Она прожгла до самого желудка, но не избавила от грызущей его тревоги.

Он расхаживал по коридору. Либо так, либо он поднимется по лестнице, постарается размозжить голову Шоку до тех пор, пока тот не сможет пошевелиться, и возьмет Анку на руки, чтобы дать ей все, что ей нужно. Секс? Любовь? Черт побери, он бы целый год возил ее по магазинам, если бы это было то, что ей нужно, чтобы избавиться от этой загадочной болезни.

Шли минуты. Время от времени в воздухе все еще раздавались крики, прерываемые редкими всхлипываниями. Каждый из них звучал еще более жалко, чем предыдущий. Черт, он больше не мог этого выносить.

Попросив Айса снова наполнить его бокал, он сделал вид, что прошел мимо Кейдена, а затем бросился вверх по лестнице. Его брат был совсем рядом, но Лукан быстро нашел дверь, за которой была Анка, следуя за ее криками.

Он ворвался в спальню и обнаружил Шока без куртки. Его кожаные штаны были наполовину распахнуты. Он прижал запястья Анны к матрасу. Брэм сжал ее лодыжки. Между ними Анка билась и выла, ее лицо было искажено маской боли. Милли стояла над ней, проверяя остекленевшие глаза, трогая ее кожу, пытаясь погладить и успокоить во время осмотра.

Оттолкнув Брэма в сторону, он сам схватил Анку за лодыжки. Она открыла глаза и пристально посмотрела на него.

- Лукан...

- Я здесь, любовь моя.

Она захныкала, пытаясь свернуться в клубок. Звук был таким жалким, что разорвал Лукана.

- Скажи мне, как ей помочь, - умолял он Милли.

Пожилая женщина колебалась.

- Я не знаю наверняка, но видела такие заклинания. - Она покачала головой, но конструкция в форме пучка, которая выглядела так, словно весила почти столько же, сколько она сама, не сдвинулась с места. - Но в данном случае другая ведьма обрушила это на нее, а затем оставила ее одну... О, боже.

- Что это такое?

- Я думаю, это одно из заклинаний плодородия. Они довольно опасны и требуют большого количества энергии. Они были запрещены многие века. Ведьмы, использующие их, уже умерли.

Умерли? Его сердце бешено заколотилось, стуча в ушах. Он не собирался терять Анку, особенно после того, как она снова оказалась в его объятиях.

- А что мы можем сделать? Что бы это ни было, я сделаю это.

- Боюсь, все не так просто. Заклинание плодородия - это то, что сначала действует на человека как афродизиак. Обычно она выбирает первого мужчину, которого принимает ее тело, и требует повторного обмена сексуальной энергией. Обычно через несколько дней заклинание ослабевает. Заклинание автоматически заставляет ее отталкивать всех волшебников, у кого есть пары. Их запах гнилостен, прикосновения болезненны.

Что во многом объясняло поведение Анки. Он быстро перевел взгляд на Брэма:

- Отойди. Сейчас же.

Волшебник попятился назад.

- Уходи. Я займусь остальными и посмотрю, что еще мы можем узнать об этом заклинании. Я пошлю Айса на разведку к Морганне. Или баньши.

С этими словами Брэм ушел.

Анка тут же немного успокоилась, теперь ее тело лишь изредка подергивалось. Лукан сел на кровать у ее ног и принялся успокаивающе массировать лодыжки и голени.

- С тобой все будет в порядке, любовь моя.

Затем он снова сосредоточился на Милли:

- Что еще?

- Как я уже сказала, она обычно берет первого волшебника, которого примет ее тело. Однако есть одно исключение. Если истинная пара ведьмы находится поблизости, я боюсь, что она будет отвергать всех остальных, пока он не придет, чтобы...э-э ... служить ей.

Маленькая ведьма поморщилась.

- Что? - рявкнул Шок.

- Она получит своего истинного супруга только в том случае, если он будет рядом. - Она попыталась улыбнуться, глядя на них обоих: - То, как она реагирует на вас обоих... я думаю, она немного растеряна. Она может принять любого из вас.

Вряд ли это было новостью. Шок зарычал от этой мысли.

- Хорошая новость в том, что с тех пор, как Брэм покинул комнату, она значительно успокоилась, - заметила Милли бодрым голосом.

К счастью, это было правдой. Дыхание Анки выровнялось. Она больше не плакала, не кричала и не вела себя так, словно боль разрывала ее на части. Для пробы Лукан отпустил ее лодыжки. Шок сделал то же самое с ее запястьями. Анка беспокойно переминалась, закрыв глаза, выгибаясь в приглашении и раздвигая ноги. Ее тело искало любовника.

- Убирайся к чертовой матери! - зарычал на него Шок.

- Почему ты считаешь себя ее истинной парой? - бросил Лукан вызов.

«Я должен им стать. Ни один мужчина никогда не полюбит ее так, как я. Я не очень хорошо это показал после того, как ее похитили. Но меня там не было. Клянусь Богом, я собираюсь быть здесь ради нее сейчас — и каждый последующий день».

- Она пришла ко мне после пыток Матиаса, и я спас ее. Я защищал ее. Я жил с ней. Я ждал ее больше ста лет. Ты... - Шок усмехнулся. - Ты просто облажался, потерял чертов рассудок, а потом отступил, чтобы зализать раны, как побитая собака.