Вскоре мы наткнулись на дырку в полу, образованную явно кем-то очень неосторожно бегающим.

Лесли. Я ее чувствовала. Это трудно объяснить, но отпечаток ясно лежал в воздухе – кусочек ее энергии, яркой и холодной от страха. Еще бы – она ведь неожиданно для себя самой провалилась. Я попыталась настроиться и просканировать дно дыры, но Лесли внизу не было. Энергия Дэннера переплеталась с энергией Лесли. Злится. Очень. Хотя, больше, скорее, беспокоится.

— Ты чего делаешь? – поинтересовалась я у деловито обследующей дыру Нэйси. Она даже головы не подняла – так была увлечена процессом.

— Как чего? Прыгаем. Давай так, я прыгну первая, а ты смотри, все ли будет хорошо.

— Угу, – невольно фыркнула я. – Давай, первопроходец. Если все будет хорошо – тогда свистнешь, а если плохо – заорешь.

— Приблизительно так, – не уловила иронии Нэйси. Я даже ахнуть не успела, как она ловкой кошкой исчезла в дыре. Снизу раздался звук удара, затем плеск.

— Нэйси!

Она отозвалась не сразу.

— Все нормально! Прыгай!

— Ага. Отойди! – Я перелезла на край. Решетка хрустнула, заскрипела и прогнулась.

— Только осторожно, здесь труба!

Решетка с лязгом проломилась. Я извернулась, хватаясь за края, руки соскользнули, раздирая кожу об острый край – и я триумфально полетела вниз, в последнее мгновение таки вспомнив, что падать совершенно не умею. Короткий полет, в процессе которого я ухитрилась перевернуться, завершился ударом об ту самую злополучную трубу, после чего я мешком сползла в ледяную воду.

Приложилась я боком, и потому сразу же забила неприятная крупная дрожь. Что ж, мне повезло. Могла головой впечататься или позвоночник сломать. Ну, не спортсмен я! К спортсменам я имею иное отношение – я их лечу. Как раз в таких вот случаях. Холодная вода пришлась очень кстати – она сразу привела в чувство. Я, разумеется, упрямо попыталась подняться, но у меня получилось только при-подняться и уцепиться за трубу. А сигареты не промокли. И их, и пистолет спасла откровенно плохая водопроницаемость кожаного плаща. И на том спасибо.

— Ты живая?!.. – испуганно вопрошала Нэйси, вертясь вокруг меня. – Скажи что-нибудь!..

Я, наконец, ухитрилась вдохнуть.

— Да в порядке я, в порядке! Не боись... Лучше отойди в сторонку, я встану...

Нэйси облегченно выдохнула, но вместо того, чтобы отойти в сторонку, принялась мне помогать, в результате чего мы плюхнулись обе. Впрочем, поднялись мы довольно скоро и сразу же продолжили путь.

Обрез

Тварь обнаружилась за следующим поворотом. Недалеко уползла, ишь ты.

Напала она, как это у них и водится, неожиданно и сразу же зацапала парня из отряда Дэннера, имени которого я так и не запомнил. Очухались мы только, когда сверху нам на голову свалилось то, что она от него, собственно, оставила.

Я рванул вниз, по совету все того же Дэннера, на лету вскидывая автомат, а ребята разбежались жаться по стенам. Глубина здесь оказалась немаленькая – я ухнул с головой. Вынырнул, ухитрившись, однако, не замочить оружие – солдатская сноровка, как всегда, выручила, и махом всадил в тварь весь магазин.

Ах, да, гранаты. А куда, собственно, Нэйси-то подевалась? Вот, черт, сбежала малолетняя бестолочь. Ну, оно и к лучшему, следить за ней больше не придется. Артемис радостно попер прямо на тварь, распевая что-то дурным голосом, тварь, видимо, настолько ошалела от самостоятельно идущей к ней добычи, что на несколько секунд растерялась – во всяком случае, она замерла и недоуменно щелкнула жвалами. Этим-то моментом и воспользовались Хаммер и Даклер, обежав ее с обеих сторон и с каждой запихав по гранате.

Рвануло двойным зарядом так, что нас всех отшвырнуло взрывной волной, будто осенние листья. Меня обрызгало, и по лицу пополз ожог. Я едва не взвыл – боль была невыносимая. И как это Дэннер с Нэйси ее до сих пор терпят?! Ужас просто.

Стихло. Черт, да мы развиваемся. На этот раз все произошло быстро, настолько быстро, что я даже толком не успел сориентироваться. Что ж, оно и к лучшему. Метод проб и ошибок – самый лучший на свете метод – а я, между прочим, всегда это говорил. Жаль только, людей потеряли.

— Предпоследняя, – прохрипел я, выбираясь из канала. Болело так, что хотелось выть и лезть на стенку – а не на низкий канализационный бортик. Мама дорогая... – Все целы?

Парни зашевелились, растерянно переглядываясь. Я их понимаю.

— Да...

— Да, товарищ командир...

— Только один погибший...

— Вечная ему память, – сказал я. – Ну, что расселись как в театре? Пошли дальше. Еще немного – и домой.

Еще немного – и домой...

Я сам в это не верил.

Дэннер

Мы шли по улицам города, и я все никак не мог вообразить, каково это – никогда не выходить из-под земли, всю жизнь провести в этих коридорах под многотонным земляным потолком. Лично мне было бы неприятно – хотя, я-то знаю, что такое дневной... хм... свет, а они-то нет. Они здесь родились.

Перед нами выросло высокое и красивое здание неопределенного архитектурного стиля, который я сразу же определил как излишне помпезный. Здание представляло собой высокую филигранную башню с ломаной остроконечной крышей, от которой в стороны расходились два изогнутых крыла. Картину дополняли различные тяги, башенки, эркеры, полуколонны, галереи и розочки – ну, постарались, только кариатид у входа не хватает, честное слово. Вычурность зашкаливает. Странные у них вкусы, надо признаться. В то время как остальные дома в городе выдержаны в скромном и практичном стиле, безо всей этой художественной мешуры.

Нет, я люблю искусство. Но все хорошо в меру, и не думаю, что с этим мало кто согласится. Во всяком случае, здесь субъективное мнение граничит с объективным.

Что-то я опять заболтался. Пните меня, кто-нибудь, а? А то я так до вечера буду языком трепать.

— Что здесь? – не удержался я. Ответ последовал вполне ожидаемый.

— Мэрия, – удивленно обернулась Майя. – А вы разве не помните?

— Нет. Не помню. – Я смущенно улыбнулся. Майя тряхнула косичкой.

— Ничего, вы вспомните. Вам еще повезло, вы легко отделались.

— Это точно, – искренне согласился я. В общем, в голове у меня потихоньку прояснялось – лекарство действовало. Хорошо. Жизнь, определенно, налаживается. Еще бы Лесли найти и тварей убить.

Ага. Всех разом. Одним выстрелом! И Ласточке в любви признаться. Очнись ты, наконец, Селиванов. Мечтатель хренов.

— Скоро придем?

Майя обернулась.

— Почти пришли.

Коридор – или улица, не знаю, как ее лучше называть – сделался совсем тесным и узеньким. Здесь было полутемно, пахло мочой и чем-то еще, горючим, вроде бензина. А может, это мои волосы им пахли – после яркого, но непродолжительного общения с трубой в катакомбах.

Майя нырнула под низкую арку, поманив меня за собой, и ее легкие шаги застучали по каменным плитам. Мне пришлось согнуться вдвое ниже, чтобы туда пролезть. Сама девочка была нормального человеческого роста, каким и должен быть ребенок в ее возрасте, но уж очень арка была низкая. Почему, интересно, у них такой большой разброс? Странно.

Я уже сообразил, что люди, которые тут ходят, относятся к категории самых низкорослых жителей города, хотя высоты потолка вполне хватало как для меня, так и для Майи. Правда, для меня он был впритык, а Майя – Майя пока что, не выросла. Но в ней ясно просматривались пропорции обычного человека. Не очень высокая будет – но все же, вполне нормальная. Значит, относится к другому району, с высокими потолками, как и женщина, предлагавшая мне вызвать врача, и милиционер с площади.

Через несколько метров дорогу преградила решетка с замечательной табличкой «Опасно! Не входить!», но Майя, уверенно отворив калитку, проследовала дальше. Я решил пока что не удивляться. И не хвататься за оружие.