Это мнение академика Бурденко было хорошо известно ученым. Однако многие считали его неосуществимым.

В сентябре 1943 г. Николай Нилович принимал участие в работе сессии Академии наук СССР. В перерыве между заседаниями к нему подсел один известный ученый — филолог.

—      Что, Николай Нилович, задумали создать свою академию? — спросил он Бурденко.

Николай Нилович прочитал вопрос и утвердительно кивнул.

—      Но ведь сейчас идет война...

—      Да, — сразу же оживился Бурденко, — мы, медики, еще в большом долгу перед Красной Армией. Столько проблем предстоит решить...

—      Простите, Николай Нилович, — перебил его филолог. — Я не о том. Я хочу напомнить вам одно крылатое выражение: «Когда говорят пушки, музы молчат».

—      Это смотря какие музы, — ответил Бурденко.

—      Конечно, — тотчас согласился его собеседник, а затем после секундной паузы поставил вопрос прямо: — Неужели вы думаете, что сейчас, во время войны, правительство пойдет на создание вашей академии? Ведь на это понадобятся немалые средства...

—      Я не думаю — я уверен, — резко ответил Николай Нилович. — Когда речь идет о здоровье советских людей, правительство никогда и ни в чем не отказывает нам. Даже во время войны.

Через несколько месяцев стало известно: партия и правительство вновь пошли навстречу ученым. В июне 1944 г., в суровую военную пору, Совет Народных Комиссаров СССР постановил учредить Академию медицинских наук СССР. Одновременно было утверждено Оргбюро по созданию академии — в его состав вошел и академик Н. Н. Бурденко.

Николай Нилович принял самое деятельное участие в организации Академии медицинских наук. Он определял структуру научно-исследовательских институтов, предусмотрев создание в каждом из них экспериментального отделения — так, как это было сделано в руководимом им Институте нейрохирургии. Бурденко добился признания принципа комплексности научных исследований, разработал примерный план деятельности академии.

В этот организационный период, еще до открытия первой сессии Академии медицинских наук СССР, Бурденко опубликовал в двух номерах «Правды» (8 и 9 декабря 1944 г.) большую статью «Исторический этап в развитии советской медицины». Николай Нилович писал о том, что в годы Великой Отечественной воины советской медицине удалось добиться немалых успехов в научно-исследовательской работе, в лечении раненых, в решении ряда профилактических вопросов.

Во время войны многие ранее не решенные проблемы медицины, а также новые, вновь выдвинутые войной вопросы нашли свое плодотворное разрешение. Однако война со всей остротой поставила перед медицинской наукой задачу дальнейшей разработки серьезнейших вопросов эпидемиологии, проблемы движения населения, неотложные вопросы питания, изыскания новых пищевых средств, широкого использования в медицинских целях местных природных ресурсов и, наконец, вопросы военной травмы.

«Мы можем надеяться, — писал в заключение Бурденко, — на основании объективных данных и особенно достижений советской медицины за время Великой Отечественной войны, что Академия медицинских наук с честью выполнит свою роль.

Можно быть уверенным, что люди советской медицинской науки и практики, используя богатейший опыт и замечательные достижения отечественной науки, будут и впредь неустанно обогащать практику здравоохранения, еще больше помогать фронту и тылу в борьбе против оголтелых гитлеровских разбойников — врагов всего прогрессивного человечества».

20 декабря 1944 г. в Белом зале Моссовета открылась учредительная сессия новой академии. Среди первой группы действительных членов — виднейшие представители советской медицины: терапевты, педиатры, биохимики и другие ученые — цвет медицинской науки. Хирургов возглавляет главный хирург Красной Армии академик Н. Н. Бурденко.

Три дня продолжалась сессия. Ученые всесторонне обсудили задачи академии, избрали руководителей институтов, наметили первоочередные планы. Затем сессия перешла к выборам президента Академии медицинских наук. Было названо лишь одно имя — Николая Ниловича Бурденко. Эта кандидатура была поддержана всеми учеными.

—      Вряд ли можно найти человека, более популярного в СССР и за границей, чем наш будущий президент Николай Нилович Бурденко, — сказал старейший педиатр, профессор Ленинградской военно-медицинской академии М. С. Маслов.

—      Нет нужды останавливаться на кандидатуре президента академии, — заявил известный московский хирург профессор И. Г. Руфанов. — Имя Николая Ниловича чрезвычайно дорого нам. Мы можем только приветствовать избрание президентом Николая Ниловича Бурденко, первого Героя Социалистического Труда на фронте медицины, бессменного председателя Всесоюзной ассоциации хирургов.

Академик Н. Н. Бурденко был единогласно избран президентом Академии медицинских наук. Бурными аплодисментами встретили ученые своего президента,

Товарищи, вы очень меня смущаете своим приветствием,— так начал Бурденко свою первую «президентскую» речь. Зал снова начал аплодировать. Выдающиеся ученые продолжали приветствовать своего прославленного коллегу.

Бурденко говорил о задачах академии, об обязанностях медиков перед партией, перед правительством, перед всей страной.

—      Мы принимаем историческое наследие основоположников русской пауки: Пирогова, Сеченова, Боткина, показавших мировой науке, какие силы таятся в русском народе...

Николай Нилович напомнил о кризисе зарубежной науки, монополизированной представителями буржуазии, о том, что это — кризис научного творчества, мышления, методологии и идеологии. И о том, что в эпоху, когда идет непримиримая борьба материализма против идеализма, советским ученым нужно черпать вдохновение из бессмертной сокровищницы ленинских идей, идти по ленинскому пути.

Проникновенно, задушевно закончил Н. Н. Бурденко свою речь:

—      Я долго жил, пожалуй, слишком долго. Я пережил моих ровесников и мало вижу их здесь. Трудно вспоминать и грустно вспоминать прошедшие годы пашей великой Родины... Теперь я рад, что приходится жить в героическую эпоху...

—      Я позволю себе сказать, что нигде в мире культурные ценности так не ценятся, как в СССР, и именно накопление культурных ценностей создало залог нашей победы и поражения фашизма. Наш долг как представителей интеллигенции и медицины — всемерно, всеми силами помогать победоносной Красной Армии.

Главный хирург Красной Армии Бурденко был блестящим организатором. Способность объединять людей вокруг общей задачи, страстная целеустремленность, умение остро видеть и оценить, насколько полезен народу и государству замысел ученого, труд научного коллектива, — все это в полной мере проявилось и в его деятельности на посту президента Академии медицинских наук СССР.

Николай Нилович сразу же обращал внимание на все новое, сам проверял его ценность и, если это стоило, тотчас внедрял в практику. Так было, например, с изобретенной профессором

Соловьевым «озвученной» эмульсией стрептоцида. Так было с первыми опытами профессора Неговского по оживлению организма. Так было с новыми, только что появившимися антибиотиками — пенициллином и грамицидином.

Особенно чутко реагировал он на все то новое, что можно было внедрить в военно-полевую хирургию, в военно-медицинскую практику. Это и понятно: обязанности главного хирурга Красной Армии Николай Нилович всегда ставил на первое место.

Бурденко по-прежнему часто выезжал на фронт, осматривал военные госпитали, учил военных хирургов «рассказом и показом».

Полковник медицинской службы С. М. Багдасарьян однажды сопровождал Николая Ниловича в поездке на фронт. Вот что вспоминает он о поездке Бурденко в район Гжатска: