— И что же это?! — Да, не одни вы можете над моими нервами издеваться!

— Одно ужасное заклинание. — Произнес я, наблюдая как пошедший было в нашу сторону монстр, скорчился и быстро устремился за валун.

— И какое? — Единственная, кто не заинтересовался была Дейдра. Хотя Лулу могла и изобразить интерес.

— Понос. — Рассматривая небо над головой, произнес я.

— Босс, круто, я бы никогда не додумался. — В один голос произнесли оба огра.

— Господин… вы неисправимы. — Снова своим колким голосом произнесла кумихо.

Оставшиеся две дамы от комментариев воздержались. Дейдра в силу своего характера, а Лулу оценила ситуацию и тихо хихикала держась за бока.

— Мощнейшее атакующее заклинание школы жизни, иначе не скажешь. — Все же пробормотала та.

Вот только добежать до валуна монстру было не суждено, он буквально испарился за пару шагов до него, а перед нами застыла…

— Соскучились? — Повеселевшим тоном, произнесла скинувшая неподъемную ношу богиня пустыни Менасис, теперь, когда не нужно держать барьер, явившаяся лично.

Надеюсь, это не новые проблемы с ней явились? А то еще устранит без свидетелей и скажет: "так и было".

Как так получилось? Именно эта навязчивая мысль билась у меня в голове, пока я тупо сидел на краю шикарной кровати. Следующая мысль была: "как то неудобно вышло", и третья: "вот и проверил теорию Лулу".

— Мастер, тут не грустить надо, а радоваться! Все вышло идеально, и объект обращения даже пару единиц характеристик не потерял, хотя сверх её статов тоже ничего не добавилось, но учитывая вашу разницу в статусе, это очень хороший результат. Но должна вам сказать — мастер, вы слишком авантюрны!

— Лулу, как давно ты тут? — Поинтересовался я усталым голосом, с глубокими нотками равнодушия в нем.

— Я тут была с самого начала, правда в виде оружия, вы меня отцепить забыли. — На этих словах, я понял, что эмоции я не утратил, и шок потихоньку меня отпускает, зато пришло другое, не самое комфортное чувство.

— Развидь все то, что видела этой ночью! — Буркнул я, стараясь не разбудить "объект приложения сил Вуали при тесном контакте".

— Если вам настолько некомфортно, то может, покинете "место преступления"? — Мне на секунду показалось, что на последних словах интонации Лулу стали жутко ехидными. Да, однозначно показалось, а если и нет, то мне все равно.

— Нет, сам накосячил (хотя, смотря с какой стороны посмотреть), сам и буду расхлебывать. К тому же — убегать это излишне позорно, потому до подобного я не опущусь. — Сразу отмел этот вариант я. Иначе мое самомнение упадет "ниже плинтуса в сторону вантуза".

— Уаф, о! — Заразительно зевнула Менасис, — Камачка (в этот момент я непроизвольно вздрогнул, вспомнив, кто меня в первый раз так назвал), а что ты не спишь и присел так скромно на краю? Иди ко мне!

И я пошел, ну пополз по постели — сопротивляться чарам богини плодовитости (сиречь размножения) было невозможно даже для меня — слишком разные статусы, силы не на моей стороне. Дальнейшие двадцать минут просто выпали из моей жизни, а покидать пустынный город не хотелось все сильней и сильней.

С другой стороны, надо бы сделать богиню поадекватней, а это возможно только на расстоянии от меня, да и у меня долг перед госпожой Морриган, и потому я должен закончить свою миссию.

Но думаю, стоит пояснить, что тут творится с самого начала. После встречи в пустыне Менасис сдержала свое слово и не тронула нас, перенеся во дворец для разговора (чудом успел подобрать клинки бедного демона — воплощения). Но разговор пришлось отложить — народ требовал праздника, да и мои подчиненные и я сам, были не против некоторой разрядки, когда опасность точно миновала. Потому я лишь предупредил об оставшемся алом ветре, но он ограничен определенной территорией, и потому богиня от этого просто отмахнулась, милостиво позволив устроить праздник. Либо и сама была не против отдохнуть и сбросить напряжение, либо решила поддержать настрой своего народа (ведь это еще часть духовной пищи богов в её сторону с паствы пойдет).

Дальше я с ужасом осознал, что божественная настойка, чья выдержка составляет примерно половину возраста Менасис, меня все же пробирает, и никакие остаточные иммунитеты бывшей нежити, драконья кровь и Вуаль от этого не спасают. Менасис так же пала жертвой коварной настойки, что поделать, она так же не успела отдохнуть, а на усталый и замученный поддержанием барьера организм эта подлая штука легла очень хорошо.

Остальным хватило и обычной выпивки. В себе остались только кумихо (которая потерялась в мясной части стола), Дейдра, которая держала свою самодисциплину даже на празднике, и не притронулась ни к чему крепче различных соков. И Лулу, которая решила раньше времени не выходить из образа пистолета, здраво рассудив, что Менасис может опознать специфичную энергию (не прикрытую моей аурой и вуалью, как в случае с её формой оружия), и потому пока ей лучше не светиться, до выяснения всех обстоятельств и нашего отчета богине.

После вспоминалось трудней, но полуигровой мир не позволил мне потерять важные данные, и если в обычном мире тут бы в моих воспоминаниях и был пробел, то в данном случае пусть не столь четко, но помнил я все… к сожалению. И то, как все с той же холодной маской на лице Дейдра решила доставить меня в мои покои, поскольку сам я уже разве что доползти мог, если бы сохранил чувство направления. Потом она привалила меня к стене у самых покоев, освободив таким образом руки, открыла дверь, подхватила съезжающую тушу последнего из рода Сутра, и этим же движением помогла мне зайти в помещение. А дальше схлопывающийся портал за спиной и возмущенный вскрики Дейдры. Это Менасис, добравшаяся до своих покоев, вспомнила, что я не высказал свое желание. И её в слегка нетрезвом виде (а то и не слегка), потянуло порешать государственные дела. Если учесть что она из пантеона светлых — богиня плодородия и урожая (для пустыни это фактически должность высшего бога), то предложить она мне могла многое, вплоть до создания выводка мандрагоры.

И будь я в трезвом виде, я бы согласился на выводок мандрагоры! Другое дело, что был у меня один подлый план, который я бы не решился (ибо слишком гнусно) высказать в трезвом виде, а тут — шикарное помещение, полуголая девица (а их одежда в стиле Египта средних веков ну очень открытая) возлежащая на огромной кровати. А у меня давно уже не было разрядки в этом смысле, да и та самая мысль в трезвом виде встречалась с противовесом, в стиле — "пусть она и согласится, но это же будет почти изнасилование, пусть и с иными для меня целями", сильно отрезвляла. В пьяном вопрос не стоял, и я озвучил желание… мда, если спать, то с королевой, а я вот на богиню замахнулся.

Будь мы оба трезвыми, и это было бы изнасилованием, ибо отвертеться от своего слова Менасис не могла, но наше с ней положение иных толкований для ситуации не оставляло. Будь трезвой только она и меня бы отправили отоспаться и завтра решать чего я хочу, тактично забыв об этом случае. Но вот беда, сейчас мы оба были слегка (сильно) в состоянии аффекта. В общем, "ночь любви" удалась, и это было к обоюдному удовольствию.

Вот только частичка моего сознания, видимо тот остаток от бытности нежитью, еще и подарок Несущего в себя вобравший, сохранил трезвый расчет и в такой момент, отдав команду Вуали к изменению и привязке богини ко мне. В общем, отдав указ повторить операцию что и с Лулу, только теперь на полностью живом существе. Мда, изначальный мой план таким и был, другое дело, что я бы никогда его так и не озвучил, потому с одной стороны, все вышло даже лучше, чем я планировал, а вот с другой, как‑то это все неудачно сложилось. Вот мне под утро и стало так стыдно.

Итог: светлая богиня плодородия и урожая, стала темной богиней плодовитости. Подозреваю, скоро её население ждет бум рождаемости, с такими‑то новыми данными. А вот первую мысль, прихватить целую богиню с собой, для усиления войск госпожи Морриган я откинул сразу. Боевая единица из Менасис действительно стала еще сильней (сменились возможности с более мирных на более боевые), но с её новой прерогативой божественной силы, получив одного мощного бойца, мы потеряем армию. Женская часть будет с большими животами, и никакие средства контрацепции не спасут, а мужская… скажем так, в таком состоянии не повоюешь, кое‑что мешать будет двигаться и сражаться.