Четыре часа спустя, мне ничего не оставалось, как пойти на риск, и попытаться самому повысить «мощность насоса». Положив обе руки на дверь, попросил Вуаль заняться преградой. И мое покрытие с удовольствием откликнулось на мой призыв. Пара секунд, и вот уже темная дымка струится по двери, пытаясь её поглотить. Но дверь ни энергию не давала, не становиться пропитанной моей силой не собиралась. Меня бы устроил любой вариант. В первом случае, дверь просто стала бы лишена магии, и нарушившийся контур мог быть нарушен. Правда тогда переговоры с Несущим Смерть были бы несколько трудней (поскольку не знаю, в каком он там виде внутри, может, он уже готов вырваться?). Во втором варианте я сделал бы с дверью то же, что и с оружием, став владельцем двери, и просто открыв её на правах хозяина. Этот вариант удобней, ведь в таком случае я могу и закрыть дверь, не повредив заклинания на темнице.

Вот только как я уже сказал, дверь не потеряла и капли силы, а дымка по ней лишь скользила. Нет, я понимаю, что боги сотворили темницу на совесть, и не мне, жалкой букашке (сравнение довольно верное в силовом соотношении), лезть против их творения. Но, скверна — это еще одно из трех бедствий, по крайней мере, время совпадает. А моя Вуаль, это, фактически, следующая ступень скверны! Так неужели то, что может повергать и заражать даже богов, не справится с какой‑то дверцей?!

Или все дело в том, что носитель слишком слаб? Если так, то это очень обидно и унизительно. Несмотря на все эти пессимистичные мысли, я продолжал давить своей силой на дверь, и в какой‑то момент ощутил, что один из символов на ней… нет, не изменился, или утратил ману, а словно бы просел. Это как если бы я продавил часть преграды.

Снова обратившись к своему покрытию, заставил Вуаль стянуться в кулак, полностью отлипнув от двери, и на мне самом оставив лишь жиденький дымок. И со всей силы обрушил кулак на символ. Потом еще раз и еще, пока, наконец, символ не погас, мигнув напоследок.

И это его мигание отбросило меня от дверей, по локоть растворив руку, спасибо Вуали, которая в момент вспышки, сама создала нечто вроде купола, и приняла основную долю удара на себя. Но даже так, мои ХП оказались ополовинены. Жуть!

Неторопливо, и с некоторой опаской подхожу к двери. Но та продолжала стоять на месте, а остальные символы исправно работали. Новая попытка продавить её не принесла результата. Неужели мне так все символы гасить придется? Да тут только на двери, по самым скромным прикидкам, сотни две — три символов!

Словно отвечая на мои мысли, откуда‑то изнутри повеяло смертью. Нет, даже не магией, а словно сама смерть на секунду выглянула оттуда, и дверь осела серой пылью на порог. Ничего себе! Это что получается, одного символа хватило на то, чтобы узник вытворял такие фокусы? Мне это нравится все меньше и меньше. Но делать нечего, я сам пришел.

Поднимаю ногу и ступаю внутрь темницы, различая у противоположной стены силуэт.

Пройдя в темницу, рассмотрел находящегося напротив узника. Худой, замотанный в непонятную хламиду человек, чей возраст колебался от двадцати с хвостиком, до почти сорока. Не часто такое встретишь, но точно назвать возраст, на который выглядел узник, у меня не выходило. На лице равнодушие и едва заметная нотка интереса ко мне, от которой меня бросало в дрожь. Волны незримой силы обволакивали его, и если бы он хотел, меня бы давно не стало. Даже не верится, что эта темница и жалкие цепи на руках могут его удержать здесь.

— Не могут. — Негромко прошелестел его голос.

Он еще и мысли читает, мда, и я его еще намеревался освободить, да он тут сидит только по своей прихоти, по крайней мере, мне так кажется. Интересно, зачем ему сдалось сидеть в темнице несколько тысячелетий? Неужели занятия интересней не нашлось? Хотя кто их, этих сущностей, разберет?

— Я и не сидел тут тысячелетия. Боги этого мира заточили меня в самые глубины ада, к тому же поместив на самую грань проявленного мира. Я просто убил пространство и время вокруг темницы, переместив себя сюда и лишив округу понятия времени. С момента моего заточения прошла лишь секунда, а сейчас, если ты выйдешь наружу. То увидишь, самого себя, заходящего сюда. Время тут мертво. Темница и есть и не существует одновременно. — Ответил на невысказанные вопросы Несущий Смерть.

Это какую же силу надо иметь, чтобы сотворить такое. Мне уже очень любопытно, надо глянуть на его статус.

Несущий Смерть

LVL X

HP X/X

MP X/X

EXP X

До следующего уровня X

Сила X

Выносливость X

Ловкость X

Интеллект X

Мудрость X

Удача X

«Magic Attribute» «Сама Смерть»

«Пассивные воздействия» «Смерть во плоти» — «Воплощение Смерти»

«Магия» X

«Статус» Смерть — Бесконечность (Infinity).

Это еще что?

— Система этого мира искусственная, и не способна отразить мою силу (банально отсутствует знак бесконечности). Единственное, что отображено точно, это то, кем я являюсь, и мой уровень силы — бесконечность. — Спокойно ответил до того, как я спросил, этот монстр.

— Но почему ты до сих пор не выбрался и не отомстил за заточение, пусть и неудачное (так вот почему я так быстро дошел до темницы)?

— Мне не за что мстить. Они лишь защищали свои жизни, это их право. Заточения не было, ведь, если бы заточили смерть, то разумные просто перестали бы умирать. — На этих словах он подался вперед и цепи просто осыпались на землю.

— Но тогда почему ты здесь? — Сказать, что я шокирован, это не сказать ничего.

— Так было нужно. Ты мне интересен. — И он поднял на меня свои глаза. С содроганием вижу свои глаза, смотрящие на меня с лица Несущего Смерть.

— Страх, у нежити? Это интересно. Но он мешает нормальному разговору. В твоем прежнем мире, странник меж миров, было выражение «когда смерть придет за тобой, у неё будут твои глаза». Твой час уже минул, потому ты их и видишь, для живых, чей срок еще не отмерен, мои глазницы будут пусты.

— Тогда как вяжутся с этой твоей философией массовые убийства, что произошли, когда ты явился в этот мир?! И как ты видишь мой статус странника? — Сегодня у меня просто шоковое состояние.

— Они сами выбрали свою судьбу, решив одолеть меня. Меня невозможно победить и повредить мне тоже не выйдет. Но всякий живой, оказавшийся слишком близко ко мне, просто погибнет. А твой статус для меня не тайна. Прикрыт он хорошо, и очень необычно, но мне достаточно желания, чтобы узнать все, что меня интересует. Я уже знаю все о вас двоих.

— Двоих? Я тут один, вообще‑то. И разве это справедливо? Воины не знали, кто ты и что ты такое, а агрессия могла быть инстинктивной! — Не сказать, что я действительно переживал о делах давно минувших дней. Но меня покоробило такое отношение «они умерли, потому что напали».

— Справедливости нет. Есть только Я! — Коротко произнес мой собеседник, ни капли не повысив голоса, но мне резко захотелось оказаться как можно дальше от него.

— Ты ошибаешься, вас тут двое. Ничего, позже ты сам все поймешь и познакомишься с ней. — Произнес кивнувший своим мыслям Несущий Смерть.

— А… — Попытался переключиться на приземленные темы я, но не успел я открыть рот, как получил ответ.

— Нет. Это твоя война, твой выбор и твоя месть. Я не буду тебе помогать. Пришло время мне покинуть этот мир. — Огорошил меня Несущий Смерть.

— Но почему? — Только и смог спросить я.

— Знаешь, насколько зыбки понятия добро и зло? — Вопросом на вопрос ответил он.

— Нет. — Эх, неужели очередная пространная речь. Вроде и общаемся, нет ничего, а мозги от него уже в узел завязываются. Нет, я понимаю, что он мыслит иначе, но вот понять его самого я толком не могу.

— Настолько, что всерьез став на сторону одного из них, можно нарушить равновесие. Поэтому я не займу ни одну из сторон. Мертвые могут быть темными, и не могут быть светлыми по энергетической природе, но смерть, вопреки мнению живых, безучастна к этому. — Ладно, это я могу понять, но все равно, странная позиция. А понятие «равновесие» слишком для меня далекое.