— Вот-вот, так и у меня. — Во взгляде Алины появилась растерянность. — Что же все это значит? А еще… еще временами… я, словно, чувствую чье-то присутствие рядом.

Алина выглядела напуганной. Она с опаской смотрела на Андрея, пытаясь разглядеть следы насмешки на его лице. Но он только грустно взглянул на нее и тихо произнес:

— Не переживай, ты не сумасшедшая. Я тоже это ощущаю. И теперь я, кажется, догадываюсь, кто это…

— Ты хочешь сказать?..

— Да, это они… Они рядом с нами. Понимаешь? Думаю, они выбрали нас именно потому, что в те далекие времена мы были близки. — Его голос подрагивал от едва сдерживаемых чувств. — Танюха, она была мне, как сестра, а Мишка… у вас с ним уже тогда зарождалось чувство.

Алина даже не пыталась возражать. Ее глаза опять увлажнились. Но сейчас это были слезы благодарности за понимание, за откровенность.

Чувства до такой степени захлестнули Андрея, что бороться с ними уже не было сил. Он схватил со стола бокал и в несколько глотков осушил его. Внутренности мгновенно обожгло, кровь быстрее заструилась по жилам, отрезвляя сознание, возвращая способность нормально мыслить.

— Послушай, — через какое-то время вновь заговорил он, — думаю, что время действительно настало. Поэтому, они и проявили себя. Так хочется действовать! — Он сцепил пальцы рук так сильно, что послышался хруст суставов, — Только как? Беспомощность убивает! Хоть иди с топором и вырубай тот лес. Если бы я был уверен в успехе, то так и поступил бы. Но это абсурд.

— Думаю, завтра мы будем знать намного больше, — поспешила успокоить его Алина. — В конце концов, не зря же мы выбрали именно этот санаторий, и именно здесь работает дядя Федор, который единственный может что-то рассказать.

Андрею захотелось выпить еще. На его призыв быстро откликнулся бармен и наполнил еще один бокал темной жидкостью. Алина отказалась составить компанию. Она предпочитала более легкие напитки. Но сейчас, ей даже этого не хотелось. Впервые за долгое время сознание прояснилось настолько, что она могла упорядочить мысли. Терять такую возможность не хотелось.

По обоюдному согласию они решили не рассказывать остальным о сегодняшней беседе. Слишком интимным казалось происходящее.

В назначенное время Алина и Андрей пошли в столовую, чтобы присоединиться к друзьям и поужинать.

Когда они заходили в просторный зал, заставленный сервированными столами, Виктор, Иван и Пана уже поджидали их.

Виктор расслаблено развалился на стуле с довольной улыбкой на лице и потягивал аперитив через соломинку. Он весело помахал им рукой.

Андрей боялся взгляда Ивана, что тот может догадаться о разговоре между ним и Алиной. Старательно прятал глаза, пока не сообразил, что это лишнее. Иван, лишь, мельком взглянул на них, быстро кивнул и вернулся к разговору с Паной. Они сидели близко друг к другу и переговаривались в полголоса. Пана периодически хихикала, прижимая руку ко рту. Она разрумянилась. Большие серые глаза, не отрываясь, смотрели на Ивана, ловя каждое его слово. Андрею показалось, что она даже не заметила их приближения.

— Как прошли оздоровительные процедуры? — нарочито весело спросила Алина. — С пользой для организма?

— Это было просто супер! — довольно облизываясь, как сытый кот, ответил Виктор. — Тренажерный зал, где сгоняешь сто потов, а потом освежающий бассейн — что может быть лучше?

— Может, клизма? — со смехом подколол его Иван. — Не хочешь воспользоваться всем списком процедур? — Хмурый взгляд Виктора распалил его еще сильнее. — Что может быть лучше полного очищения организма. Клизмы утром и вечером, диетическое питание, фиточаи. Через недельку будешь как заново родившийся, чист, как младенец. А то, что немного будет сдувать ветром, так это ничего, положишь по камушку в каждый из карманов.

— Тебе завидно? — надулся Виктор. — Кто тебе мешает делать тоже самое? Но ты, кажется, нашел занятие поинтереснее. — Он кивнул на Пану. — Вот и не отвлекайся, — продолжал он, не замечая обиды на лице девушки и сжатых кулаков Ивана. — Глядишь, поженитесь и нарожаете кучу детишек…

Андрей поспешил вмешаться, видя готовность Ивана броситься в драку:

— Перестаньте! Не ведите себя, как дети. — Он посмотрел на Ивана. — Чего ты к нему привязался? Пусть делает что хочет…

— Не люблю халявщиков, — пробормотал себе под нос Иван.

— Такой же, как и ты, — не отставал от него Виктор.

— Ты забыл, что за все платишь не ты? — не унимался Иван.

— Хватит! — грозно рявкнул Андрей. — Еще раз я услышу упоминание о деньгах, развернусь и уйду отсюда. Дальше буду действовать один. Что с вами? Как дети! Вы мне сейчас особенно напоминаете тех пацанов, которых я знал пятнадцать лет назад. Такие же задиры. Не хватает еще Кирилла, который не отставал от вас ни на шаг. И не лень вам задирать друг друга? Лучше подумайте, как нам быть дальше?

К столику подошла официантка, толкая перед собой большую двухъярусную тележку, заставленную тарелками. Разговор на этом оборвался. Все занялись выбором блюд на ужин, которые были представлены в неплохом ассортименте.

На следующее утро, наспех позавтракав, друзья отправились на поиски дяди Федора — старого, хорошо забытого, знакомого. Дежурный администратор объяснила, как найти «каморку» завхоза, озадачив хитрой улыбкой. Но уже через несколько минут все стало ясно. Дело в том, что «каморка» представляла собой достаточно большую комнату с качественным евроремонтом. Вдоль обеих стен от входной двери, тянулись металлические стеллажи, на которых чего только не было: и ветошь, и ведра, и швабры, и флаконы с разнообразными чистящими и моющими средствами, и спортивный инвентарь, в общем, все, что только могло понадобиться для нормального функционирования санатория.

Кроме стеллажей, из всей мебели в комнате находился еще массивный деревянный стол, установленный в простенке между двумя огромными окнами, прямо напротив двери. Но самой замечательной была фигура мужчины — он с чинным видом сидел за столом и читал толстую книгу. Длинные абсолютно белые волосы и широкая того же цвета борода делали его похожим на батюшку Льва Толстого. Дополняли картину очки в коричневой оправе, водруженные на нос, и просторная белая рубаха с глубоким V-образным вырезом, открывавшая взору курчавые белые волосы на могучей груди.

В мужчине невозможно было узнать того самого дядю Федора, которого они когда-то знали. В бытность работы кладбищенским сторожем выглядел он иначе — намного худее, русые волосы, всегда коротко стриженые и редко причесываемые, вечно торчали в разные стороны, сохраняя ночные примятости. Одевался он небрежно, чаще в какой-то замусоленный ватник, при чем, неважно зима ли, лето стояли на дворе.

При появлении друзей, мужчина опустил книгу и посмотрел на них поверх очков глазами философа.

— Чего замешкались в дверях? — произнес он зычным басом. — Проходите, я не кусаюсь.