Это означало конец.

-Не стреляйте, не стреляйте! - хриплым от страха голосом заорал Хасан, ужасно пожалевший и об не скинутом вовремя разгрузочном жилете, и о собственной глупости, по причине которой он, прежде чем сообразить, что к чему, дал пару очередей из Аслановского оружия. Теперь даже тщательно затёртые на оружии отпечатки пальцев не гарантировали того, что ему удастся отвертеться от обвинения в терроризме и посягательстве на жизнь военнослужащих. Реши кто провести тест на наличие на руках пороховой гари, и его песенка оказалась бы спета.

Разгрузку, поспешно стащив, пришлось затолкать в небольшую ямку, так кстати оказавшуюся неподалеку от блиндажа, и прикрыть упавшей с дерева веткой.

-Не стреляйте! - вновь повторил он, и с поднятыми вверх руками проломился сквозь до того скрывшие его кусты шиповника. Острые иглы раздирали тело, но он этого словно бы и не замечал.

-На землю! Руки за голову! - рявкнул на него рослый спецназовец и, ткнув стволом в спину, заставил немедленно повиноваться.

-Я не бандит, я не бандит, не убивайте! - старясь делать это как можно более жалобно, запричитал Хасан.

-Не сцать, Маня, я Дубровский! - засмеялся спецназовец и довольно больно захлопал ладонью по Хасановским ребрам. - Чисто! - сказал он кому-то, кто тут же громко потребовал:

-Свяжи!

Хасан едва сдержался, чтобы не вскрикнуть, когда его руки резко заломили за спину. И почти сразу кисти оказались стянуты до боли впившейся в кожу верёвкой.

"Живой!" - пронеслась отчётливая мысль. - А остальное... выкручусь", - и от не обоснованного оптимизма по душе растеклась почти безумная радость. А рядом двое спецов приводили в чувство контуженного взрывом Аслана.

"И этот жив!" - эта мысль окончательно укрепила телохранителя в собственной чрезвычайной везучести.

-Парни, мля! - Каретников спрыгнул вниз. - Андрюха! - приветствуя, махнул рукой, восторженно взирающему на него Кислицыну- младшему. - Рапорт порвёшь? - это он уже улыбнулся Кислицыну - старшему. И, не останавливаясь, побежал дальше. Бой ещё шел, и его следовало закончить.

-Командир, как вы тут, здесь? - растерянно пробормотал Алексей, не в силах поверить, что это происходит наяву. Скажи ему сейчас кто, что так вовремя появившийся ротный есть порождение его собственного разума, он бы, возможно, и поверил.

-Потом, всё потом! - уже убегая, прокричал Каретников, и Алексей начал озираться по сторонам в поисках выкинутого за ненадобность гранатного колечка. Когда же оно обнаружилось, он еще долго не мог вернуть шплинтовку на место. Руки тряслись и не хотели выполнять такую, казалось бы, простую работу. Наконец ему это удалось и, приведя гранаты в безопасное положение, он помог подняться брату. И они, пошатываясь, медленно "поползли" в направлении убежавшего ротного. Выстрелы стихли, а значит, всё было кончено.

Так оно и оказалось. И едва братья вышли на открытое пространство, как им навстречу побежали знакомые ребята. Пахло гарью, человеческими испражнениями и смертью. Кое-где от земли шёл дым. В центр поляны сгоняли пленных. Отдельной кучей сваливали убитых. У одной из дневок стояла небрежно построенная пирамида оружия.

-Закурить есть? - жадно сглотнув, спросил Андрей первого же подбежавшего к нему разведчика.

-Так ты же не куришь? - удивился тот. А шедший за ним Егоров, поднял очи долу и покрутил ему пальцем у виска.

-Дурак, что ли? - сказал он и, вытащив из разгрузки, благополучно припрятанное от командиров курево, протянул бывшему пленнику всю пачку.

-Кури! - добродушно предложил он.

Андрей благодарно кивнул, а не понявший причину полученного оскорбления боец, насупившись, пошел прочь.

Глава 21

Валентин Валентинович Маслов считал себя чуть ли ни гением. Поэтому, нисколько не сомневаясь в собственном успехе, встречу с "представителем" "Большого человека" посчитал делом рутинным, не стоившим особой подготовки. Собственно, так оно и было бы, если б ни одно но: "Представитель" в отличии от Маслова знал не только цвет, но и как на самом деле выглядит утерянная флэшка.

-Вы сообщили, что она у Вас? - едва войдя в квартиру, поинтересовался "Представитель".

-Само собой, - самодовольно ответил Валентин Валентинович и незамедлительно протянул вошедшему небольшой конверт. Тот принял его, слегка приоткрыл, цокнул языком и, не проявляя ни малейших эмоций, закрыл и сунул в нагрудный карман пиджака. Нескольких секунд ему хватило на то, чтобы оценить и проанализировать произошедшее, и ещё пару на то, чтобы принять правильное решение.

Он широко улыбнулся.

-Это дело стоит отметить! У меня с собой как раз есть хорошее вино - ...кое 1975 года. - И увидев тень сомнения, мелькнувшую на лице Валентина Валентиновича, добавил: - Я бы посидел немного с дороги... - и улыбка его стала ещё шире.

Предложение гостя распить принесённую им бутылочку вина Валентин Валентинович встретил без должного энтузиазма, но гость, похоже, настаивал, и Валентин Валентинович согласился.

-Прекрасно! - воскликнул он, всеми силами пытаясь сделать вид, что он восхищен возможностью вкусить этого и в самом деле неплохого вина, пригласил гостя за стол.

Пока гость доставал из объемистого портфеля вино, Валентин Валентинович взял из бара и протёр две рюмки, при виде которых гость протестующе воскликнул:

-О, нет! Это вино следует пить только из особенных бокалов, и они есть у меня! - с этими словами он с ловкостью фокусника вытащил из портфеля футляр, в котором действительно находилось два изящных бокала.

- Всё своё вожу с собой! - пояснил он свою предусмотрительность.

Вино, красной кровью заполнив дно бокалов, отразилось от их стен многоцветными красками, и Валентин Валентинович с удивлением отметил, что гость прав - чтобы это вино заиграло не только вкусом, запахом, но и цветом, ему просто необходимы были эти необыкновенные бокалы. Если бы он только мог предполагать, насколько они особенные!

-За удачу! - погрев бокал в руке, провозгласил гость, и не спеша вкусив исходящий от вина букет запахов сделал первый пробный глоток. Последовавший его примеру Валентин Валентинович некоторое время перекатывал терпкую влагу во рту, смакуя вкус, затем проглотил, но ещё за миг до этого, уже не в силах остановить сделанное глотательное движение, ощутил начавший сжимать горло спазм.

-Что это? - прохрипел он не своим голосом.

-Яд, - спокойно ответил собеседник.

-Но как же... - не сумев договорить, Валентин Валентинович взглядом показал на плещущееся в бокале убийцы вино.

-О, яд был не в вине! В бокале! Я же говорил, что они у меня особенные!

-Ты...- из последних сил прохрипел Маслов, сжал кулаки и выдавил. - Почему?

-Вы облажались, сударь! Переданная вами флэшка - туфта, обманка! - с этими словами гость достал из кармана конверт и без всякого сожаления поднес к нему зажигалку. - Я уверен, что настоящей флэшки у Вас нет. Вы нас не обманывали, обманули Вас. Но, скажите на милость: кому нужен специалист, которого может надуть любой мальчишка? Помните, как в том фильме: "Загнанных лошадей пристреливают". Нам не нужна загнанная лошадь. Дураков надо пристреливать в зародыше, или как там вы выражались? - гость посмотрел на лежавшего на столе человека и понял, что последние полминуты он разговаривал с покойником.

Не спеша допив бутылку, "Представитель" большого человека надел перчатки, вылил остатки вина в раковину, не ополаскивая и не протирая, убрал бокалы обратно в футляр. Сунул футляр в портфель, туда же поставил опустевшую бутылку. Пепельницу с пеплом от конверта и обгоревшей флэшкой уложил в пергаментный пакет и небрежно кинул поверх футляра. Затем влажной салфеткой протёр стол. Смяв, выкинул её в открытую форточку и, подхватив портфель, покинул квартиру. Причин для спешки не было - через час яд окончательно распадется на составляющие его основу совершенно безвредные вещества, и уже никто не сможет заподозрить в такой естественной смерти от остановки сердца, неестественное убийство.