13.

   А в это время из жерла гудящей печи железный автомат выдвинул опустевшие носилки.

   И один из служителей крематория, собрав специальной лопаточкой пепел, вынес его в холодную комнату и рассыпал небольшой горкой на мраморную доску. И когда он дробил железным пестиком не перегоревшие кости, из комка пористого пепла выпала узкая пластинка железа и сверкнул луч желтого цвета.

   - Смотри, - сказал человек, вынимая золотое перо, - Не сгорело. И как это оно могло сохраниться?

   Он оттирал его огрубевшими пальцами и даже принес из своего шкафчика кусок мягкого полотна.

   - Пригодится, - сказал он, закладывая перо в слюдяной карманчик записной книжки и пряча ее на грудь.

   - Достань фужер, да поставь его отдельно, завтра в десять ноль-ноль выдавать его будем, - приказал он товарищу, показывая пальцем на стоящий на полке печальный кубок.

                                  14

   Прошла, улеглась, прибита дождями и забилась в щели пыль этого времени. Прошла память о исчезнувшей, а некогда знаменитой писательнице Веронике Тушновой, так как буд-то ее на земле никогда и не было, - вот странная история!.. Исчезла Вероника Тушнова из человеческой памяти.

   Так же прошла память и о знаменитых писателях Потапенко и  Бальмонте. Тоже исчезли. И как буд-то никто не знает их книг, не читает их стихов и рассказов. И нигде не найдешь и не увидишь их книжки.

    Так исчезла и Вероника из памяти людей. Как буд-то невидимый режиссер подошел и опустил полог над тем местом где закончилась ее жизнь.

    Забыл ее поэт Владик Бухнов, став лауреатом комсомольской премии и депутатом. Забыл он поэзию и больше не пишет стихи.

    Может быть только какая-нибудь старушка найдет на даче старый журнал да прочитает ее книжку.  Может быть какой-нибудь молодой человек наткнется случайно на ее рассказ в пыльном уголке и скажет:

   - Вероника Тушнова?.. А что это такое?..

   Но есть человек что все еще помнит ее и горюет о ней. И сколько раз каждый день он поминает ее имя!

    Но если бы сохранилась память о ней и в других человеческих сердцах, и если бы ее книги помнили, печатали и издавали, то жил бы он сейчас не на грошовую пенсию военного прапорщика и был бы не одинок. Он тогда женился бы на  красивой богатой двадцатидвухлетней вдове и жил в самом центре Москвы. Или женился бы на дочери генерала. На брюнетке.

   И хотя ему исполнилось шестьдесят лет, и он не знает стихов, с ним еще очень, очень можно поговорить. О любви, дружбе, частной собственности и государстве. Словом, на любую тему.