Наработанные навыки маскировки, буквально вшитые в сознание вместе с другими навыками из программы тренировки бойца диверсионной группы, чьи личные данные и подвиги будут находиться под грифом “Совершенно секретно” ещё ближайшие пятьдесят лет, пригодились и в этом мире. Хотя и было бы проще сидеть в пелене невидимости, ожидая прибытия цели, вот только, как в одном анекдоте, имелся нюанс и даже не один. И об этом знали все без исключения. Поэтому группа прибегла именно к маскировке, подтвердившей свою эффективность при организации засад, которые нельзя обнаружить ни магическим, ни истинным взорами, определяющими все скрытые объекты.

Они просидели целые сутки в засаде, дабы местные обитатели смогли привыкнуть и не бояться, и даже притупленный специальными алхимическими снадобьями запах не пугал зверей, настороженно реагировавших на любые изменения в их ареале. И природа жила своей бурной для зимы жизнью. Неподалёку долбил сереброголовый дятел, матёрый кабан секач выискивал плоды под деревом, схожим с дубом, попутно присматривая за молодняком. Мелкие пушистые зверьки, похожие на белок, прыгали меж ветвей, иногда пробегая даже по диверсантам. Да и зимние птицы распевали свои причудливые трели, будто бы нарочито показывая, что нет никакой угрозы.

- Готовность ноль, - прошептал командир, продолжая прижиматься к стволу дерева, дабы не выделиться прежде времени, но рука уже тянулась к рукояти зачарованного оружия: - Бить по команде.

Колонна из двух десятков телег, фургонов и клетей втягивалась из ветреного предлесья в чащобу, будто бы не спешила добраться до тёплого города. Гружённые доверху подводы двигались медленно, везя на себе камень и металл, широкие обитые колеса, не смотря на мороз, погружались в грунт, расширяя накатанную колею. Покрытые шерстью тяжеловозы, не смотря на их массивность и выносливость, плелись, словно устали от непосильной ноши. Возницы, безучастно сидя на козлах и укутавшись в густые меха дорожных накидок, не подгоняли животных, громогласно проклиная тех в немощи и обещая светлое будущее на бойне.

Сопровождавшее охранение из трёх десятков латников, двух десятков стрелков и пяти магов шло по обеим сторонам, устало опустив головы и не стараясь высмотреть угрозу среди чащобы. Никто не переговаривался, из обогреваемого походной печью командирского фургончика не доносились голоса командира охраны или начальника обоза. И сидевшие в накрытых шкурами клетках рабы будто бы спали, стремясь воспользоваться предоставленным отдыхом во время перевозки.

Звуки леса замерли на одной ноте, колышущаяся листва застыла, будто бы окаменела, движущаяся колонна остановилась, люди и животные застыли, не завершив очередной шаг. И лишь три десятка теней, срываясь с верхних крон, устремились вниз, падая прямо на головы застывших охранников. Обтянутые плотной маскировочной тканью кольчужные доспехи нагрелись под гнетом вдруг загустевшего воздуха, принявшегося раскаляться, предвещая скорый выплеск магической силы.

Реакция инстинктов вновь оказалась быстрее мысли, и огненный купол, возникший над охранниками и пытавшийся сжечь что-нибудь, не защитил, пропустив сквозь себя диверсантов, использовавших Шаг Пространства и оказавшихся сразу же позади своих целей. Лезвия, рассекая воздух, устремились к уязвимым точкам, руки сами направляли траекторию и наращивали требуемую силу удара, чтобы латы не смогли защитить.

Но охранники вдруг встрепенулись, в последний момент уходя из-под смертоносных ударов и неестественно выворачиваясь, чтобы контратаковать, но не мечами или глефами, коими были вооружены, а голыми руками. Точнее, из-под мехов, обтягивающих тела поверх доспехов, вырвались жгуты щупалец, принявшиеся стегать в попытке зацепить атаковавших. Маги обнялись зелёным пламенем, принимаясь колдовать заклинания, стремящиеся сковать, обездвижить и парализовать. Стрелки не схватились за луки, но бросились подобно остальным, будто бы повинуясь командам кукловода, дёргающего за нити. И даже запряжённые в повозки тяжеловозы рвались из поводьев, хлестав по сторонам длинными щупальцами.

- Твою мать! – прокричал командир, вертясь подобно юле и рассекая воздух двумя зачарованными клинками: - Какого?!!

- Это точно центровые!!! – донёсся голос бойца, завершающего работу над одним из магов: - Только они под кукловодами!!!

- К повозкам не подходите!!! Там внутри их набито!!! – проорал другой, отпрыгивая от клети, с которой спали меха, открывая тянущихся через решётки тварей.

- Командир! Надо уходить!!! Тут одни куклы!!!

- Разворошили осиное гнездо! Уходим!!! Эвак Ноль!!!

Резкий хлопок, и три десятка диверсантов с ошеломлёнными глазами глядели по сторонам в ожидании очередной атаки от мгновение назад наседавших тварей. Но посреди заснеженного поля, на которое их случайным образом переместил свиток эвакуации, отбросив на километр, были лишь они.

- Фух, - раздались дружные выдохи.

- Так. Никого не забыли?! Все здесь?!

- Так точно!!!

- Отлично.

- Командир, что это было?

- У разведки надо спросить, с какого нас натравили на кукловодов?

- Интереснее другое. Почему это на кремлёвских оказались куклы, не уж-то те решили в хаос перейти.

- Коллеги, наш диспут не уместен и неточен. Вернее, будет предположить, что караван был внезапно атакован и захвачен, и куклы решили с его помощью проникнуть в Москву.

- Проф дело говорит.

- Ладно, это уже не нам решать, наше дело маленькое. Уходим в лагерь, там и доложу командованию, а они пускай мозги и массируют.

- Ага, но при любом раскладе мы в выигрыше, и каравана нет, и москалям подарочек.

- Как бы такие подарочки боком всем не вышли, сам подумай, что с теми стало, кого поработили.

- Ладно, кончай демагогию разводить, переходим на режим «руки в ноги» и до лагеря прогулочным бегом.

- Есть руки в ноги!

Глава 13.

«Отчего мы – люди, живя долгие годы на насиженном месте, вдруг бросаем всё и ищем новое пристанище в надежде на лучшее будущее?

Я понимаю тех, у кого не сложилось: семья распалась, наладить жизнь не вышло, новое место известно, и там обещают лучшую работу, а здесь ничего не держит. Но, когда есть семья, есть работа, есть жильё, все здоровы, всё вроде бы идёт по накатанной, почему человек вдруг решается рискнуть всем?

Сколько я читал книг про попаданцев, и всюду присутствовало явное желание масс помимо желания героя переместиться в другой пускай и рискованный мир. Нет, не все авторы писали о том, что люди шли добровольно, но у многих описывалось так, что люди, в принципе, и не жалели о том, что попали в другой мир. А в книгах об игровых мирах всегда писали, что народ буквально ломился в виртуальную реальность в поисках абсолютного бессмертия и расширения собственных возможностей. Я всегда считал, что подобное явление – лишь вымысел, но теперь же не думаю, убедился, но всё же».

- Юпитер! Я - Сатурн!

«Не знаю, но именно это и происходило, происходит и будет происходить с людьми, отчего-то решившими изменить свою жизнь. Именно это я и вижу в глазах окружающих меня людей. Нет, инвалидов и неизлечимо больных я понимаю, у них нет той жизни, о которой они мечтали, у них нет здоровья. А здесь всё это сразу же появляется, и при это те заплатили лишь собственным телом, оставшимся там в капсуле, и теперь то гниёт в опустевшей квартире или же досталось основателям подпольного клуба оцифровки сознания, невзначай имеющих полулегальный бизнес по трансплантации.

Да, эти люди рисковали своими жизнями, шагая в неизвестность, но у них выбор не особо велик. Но остальные, что их подвигло? Тот же Лёха и другие люди? Не знаю, да и за себя не уверен, остался бы я в том мире, если бы вдруг всё вышло иначе. Или же рискнул и погрузился вслед за остальными? И вот сколько тех, кто оказался перед выбором? Тысячи, десятки тысяч, сотни? Миллионы или даже больше? Действительно, сколько?»

- Космос, космос, Земля вызывает!

«Если проанализировать все факторы, что влияли в мире на общее состояние населения, выражаемое в одном слове «удовлетворённость» или как-то так, то можно считать, что больше половины общемирового населения жили именно за той чертой решения, за которой человек с радостью шагнёт в полог неизвестности, лишь бы получить шанс всё изменить. И перечислять причины этого решения можно вечность, ведь у каждого решившегося те индивидуальны, но они сделали свой шаг.