Он усадил гостя рядом с собой на диван, и у них началась сказочно интересная беседа.
— Многоуважаемый учитель Василий Филиппович, вы не удивляетесь, что я решился выйти из лесу? И что пришел к вам?
— Нисколечко,— ответил Василий Филиппович. — Я ведь много раз рассказывал ребятам сказки о вас, лесовике-боровике. Да к тому же и сам фантазирую, сочиняю...
— Благодарю вас,— наклонил голову Тихон,— а то ведь не все верят, что на свете есть лесовики.
— Ну, мои первоклашки убеждены в этом.
— Как раз первоклашки мне и нужны,— сказал лесовик.
— Почему?
Тихон погладил бороду и заявил:
— Да потому, что все семилетние люди, и шестилетние, и восьмилетние тоже, конечно, хотели бы быть волшебниками.
— Весьма точное педагогическое наблюдение,— не сдержал улыбки Василий Филиппович.
— Благодарю вас,— снова вежливо наклонил голову лесовик. — Так вот, многоуважаемый учитель, у меня к вам просьба.
— Какая?
Лесовик неожиданно лукаво подмигнул и заговорщицким тоном продолжал:
— Дайте, пожалуйста, своим ученикам задание сочинить рассказ о том, что бы они сделали, если бы были чародеями!
— Зачем вам это?
Лесовик таинственно, совсем по-мальчишески, объяснил:
— А вот тогда я узнаю, о чем они мечтают, и смогу выбрать того, кто спасет мой волшебный корешок.
— Волшебный корешок?
— Да. Его можно дать только тому, кто очень любит лес, понимает его зеленую душу. — Человечек умолк, прислушался к чему-то и продолжал: — За триста лет корешок почти утратил свою волшебную силу. Может, ее хватит еще на два или три чуда... А молодые руки и доброе сердце — так учил меня отец — могут вернуть корешку его чудодейственное могущество.
Стоит только этим рукам прикоснуться... Тихо!
Тихон снова прислушался и прошептал:
— Тссс... Чтобы не пронюхала Баба Яга...
— Баба Яга? — невольно глянул на темное окно учитель.
— Ага, и Соловей-разбойник. Тише!
— Ладно, ладно,— снисходительно улыбнулся Василий Филиппович, принимая все это за шутку.
Лесовик внимательно посмотрел на него:
— Я вижу, вы не верите мне. Весьма сожалею...
— Нет, что вы! — смутился учитель.
Зеленый человечек соскользнул с дивана на пол:
— Мне пора. Пожалуйста, не забудьте о моей просьбе.
— Не забуду,— пообещал Василий Филиппович и проводил гостя за порог. Уже во дворе спросил:
— Скажите, не известно ли вам случайно что-нибудь об Иване-леснике?
— Как же! — воскликнул Тихон. — Когда-то, давным-давно, уже случилось так, что волшебная сила корешка иссякла. И возродилась она от рук Ивана Колесника.
— Колесника?! — не поверил своим ушам Василий Филиппович. — Вы сказали — Колесника? Но лесовик-боровик уже исчез.
А учитель долго еще не мог успокоиться.
Значит, фамилия Ивана-лесника тоже была Колесник! Как и первоклассника Ивасика! Значит, они и в самом деле из одного рода-племени! И от легендарного предка мальчику передалось какое-то волшебство... Конечно, неспроста ведь Ивасик, а не кто-нибудь другой вырастил необыкновенную яблоньку..
Понятное дело, Баба Яга от возмущения не находила себе места. Еще вчера она была уверена, что без труда завладеет волшебным корешком, и на тебе такое: лесовик с позором прогнал ее.
И тогда коварная Баба Яга задумала выкрасть корешок. Пока Соловей-разбойник храпел в своем дупле, она, стараясь не трещать сучьями и не стучать костяной ногой, отправилась в путь. Не на метле, а пешком, потому что в небе ее могли бы заметить.
На рассвете ведьма добралась до середки леса и притаилась за деревьями. Надо все высмотреть, вынюхать...
Поляна Боровиков теперь выглядела совсем иначе. Она словно забыла об осени и веселилась по-весеннему. Цветы стали ярче, листва — шумливее, воздух — теплее. Бабочки не просто порхали, а танцевали в полете.
Окна лесовиковой хатки, умытые утренней росой, светились и искрились, будто смеялись от щекотавших их солнечных лучей.
Баба Яга посматривала издали на праздничную хатку и злобно поскрипывала зубами.
— Тьфу, сколько птиц поют этому Тишке... Тьфу, и нектар ему пчелы несут... А все потому, что у этого старичка-добрячка есть волшебный корешок...
Неожиданно рядом послышались чьи-то голоса.
«Цыц!» — приказала себе Баба Яга и насторожилась, высунув из укрытия кончик своего крючковатого носа.
Разговор вели между собой два зайчика — серенький и солнечный. Собственно, говорил только серый, оживленно размахивая корзинкой с капустой. А солнечный сидел на пне и понимающе кивал, шевеля при этом золотыми ушками.
— Лесовик-боровик хочет взять себе ученика,— рассказывал Павлик, а это был он. — Ему он отдаст волшебный корешок.
«Эге-ге!» — призадумалась Баба Яга и стала прислушиваться еще внимательнее.
Заяц осмотрелся. Увидев кончик ведьминого носа, принял его за сучок-крючок и повесил на него корзинку.
— Если бы он взял меня в ученики,— продолжал Павлик,— я бы наколдовал ему много-много капусты и еще больше морковки.
«Зачем? — мысленно возразила ведьма. — Кому нужны эти идиотичекие овощи?»
Она хотела сказать: «диетические», но в голове плохо держались новые слова, подхваченные по дороге из старых сказок.
— А что? — будто услышал ее Павлик. — Разве это так уж плохо, капустное чудо?
«Стыд и срам! — скосила глаза, уставившись на корзинку, Баба Яга. — Я вынуждена держать на носу какую-то дурацкую корзинку вместо того, чтобы проглотить этого длинноухого хвастунишку...»
Дождавшись, когда Павлик и Чик поскакали на Поляну Боровиков, она выбралась из укрытия.
— Стыд и срам! — уже вслух повторила Баба Яга и тут же добавила: — Зато я узнала очень важную тайну. Лесовику нужен ученик. — Она на минуту задумалась и радостно прошептала:— А почему не ученица? Будет тебе, старичок-лесовичок, ученица-чаровница!
Ведьма крутанулась на костяной пятке и прошептала:
— Чух! Чух! Чух!
Крутанулась еще раз и произнесла заклинание:
— Вокруг пятки покручусь и в девчонку превращусь!
Тут она завертелась, как юла, все быстрее и быстрее. А когда остановилась, то ее трудно было узнать.
Под деревом стояла девочка в школьной форме. Белокурые кудряшки, голубые глазки. Вот только нос... Настоящий сучок-крючок! А под мышкой вместо портфеля — метла...
Неподалеку от девочки заскрипело сухое дерево, и из его дупла вынырнула голова Соловья-разбойника.
— Тьфу, притопал, глухой пень! — в сердцах сплюнула девочка.
— Ась? — приставил он к уху ладонь.
— Говорю, добрый день.
— Ну, ну... — выкарабкался из дупла косматый бородач. По веткам спустился наземь. — Ну вот... того... приветик, бабулька.
— Какая я тебе бабулька! Я ученица первого класса! Первоклассная ученица!
Соловей-разбойник почесал бороду и засопел:
— Видал... того... как ты на пятке чух-чух. И я хочух! А ну преврати меня... того... в ученика.
— Не могу, я теперь ребенок, а не колдунья.
— А ну преврати! А то как свистну...
— Не надо!
— Свистю — раз... Свистю — восемь... Свистю — три... Свис...
— Сейчас! Сейчас! — оборвала его Баба Яга. — Ладно, крутись вокруг пятки, куманек.
Соловей-разбойник неуклюже крутанулся и упал. Ведьма засмеялась.
— Ты! — замахнулся на нее куманек. — Того... свистну...
— Не надо!.. Дай-ка я тебя сама крутану как следует. Становись на пенек и держись за метлу.
Он так и сделал. А Баба Яга, схватившись обеими руками за другой конец метлы, во весь дух побежала вокруг пенька.
— Чух! Чух! Чух! — приговаривала она. — Вокруг пятки покрутись и в мальчишку превратись!
Трижды повторив заклинание, она резко остановилась.
Остановился и Соловей-разбойник. Только теперь на пеньке стоял лохматый и замурзанный мальчик с магнитофоном на шее. Сам маленький, а руки и ноги волосатые, нелепо торчат из рукавов и коротких детских штанишек.