Сонные глаза Роджерса оживились.

— Я что-то не очень понимаю, что ты хочешь этим сказать?

— Именно то, что сказал. Что ты скажешь о вашей коробке?

— Ее кто-то собирается прикрыть? — с некоторой холодностью поинтересовался Клем.

— Не знаю как в отношении закрытия, но вашему заведению грозят кое-какие неприятности. Слушай, старик, ты же меня давно знаешь. Ты помоги мне, а я подумаю о твоей будущей работе и сделаю так, что ты от этого только выиграешь.

— Каким образом, например?

— Ты бы согласился работать в оркестре Клифа Соонерса? Если тебе это подходит, я могу дать рекомендацию.

Лицо Роджерса просветлело.

— Ты это серьезно?

Джек утвердительно кивнул головой.

— Это был бы идеальный вариант. Я уже давно мечтаю играть в этом оркестре.

— Хорошо. Помоги мне, а все остальное я устрою. Я хотел бы, чтобы ты информировал о всех странных вещах, происходящих в вашем клубе.

— Но там не происходит ничего странного. Клуб, как все клубы. Ну, понятное дело, время от времени происходят драки между подвыпившими клиентами, но это же повсеместное явление. Даже не знаю, что и сказать.

Джек разочарованно хмыкнул.

— Я и не надеялся, что ты сообщишь мне нечто сенсационное, но все-таки полагал, что получу какую-то нить.

— Увы, — пожал плечами Роджерс, приканчивая виски. — Если бы ты спросил о чем-либо конкретном, а так…

— Подумай, — настаивал Джек. — Неужели за все время работы не произошло ничего, что вызвало бы твое любопытство или показалось бы странным?

— Ничего… — Роджерс зевнул, сонными глазами глядя на бутылку виски. — Был, правда, инцидент с одним пьянчужкой, желавшим непременно видеть Грентома и устроившим скандал. Это было месяца два назад. Но его просто выбросили на улицу.

Джек сделал нетерпеливый жест.

— Ну а подробнее. Чем ему насолил Грентом?

— Я так толком и не понял. Это был тип, по виду напоминавший служащего конторы средней руки. Странно, что он вообще появился в клубе, подобном нашему. Грентом не спешил показываться, и тип начал орать что-то о своей сестре, о том, где она находится, и так далее. Но никто на него не обращал внимания. Потом его изрядно поколотили и выбросили из клуба. Больше он не появлялся.

— А его сестра?

— Думаю, она пропала, и клерк надеялся, что Грентом что-то знает о ее судьбе. Но тип был пьян в стельку…

— Это сразу бросалось в глаза?

— Нет, но весьма вероятно. Ведь трезвый человек не стал бы ни с того ни с сего орать в таком заведении, как клуб «Двадцать девять», не так ли?

— Во всяком случае в этом определенно что-то есть, — Джек размышлял некоторое время. — Ты случайно не знаешь этого типа?

Роджерс наморщил лоб, вспоминая.

— Вроде бы слышал его имя, но сейчас забыл.

— Постарайся вспомнить. Нужно найти его. Может быть, он что-то знает.

— Какое-то очень простое, распространенное имя. Ха, Джеральд Фостер, как мне кажется, его хорошо знает. В тот вечер он как раз ужинал в клубе. Помнится, когда тип начал скандал, он подошел и посоветовал тому держаться спокойнее. Обратись к Джеральду, наверняка он скажет.

— Что ж, больше не буду тебя утомлять. Иди отдыхай, но впредь держи глаза и уши открытыми.

Роджерс тяжело поднялся.

— О’кей, но то, что ты говорил о Клифе, остается в силе?

— Я увижусь с ним завтра утром, — заверил Джек.

Оба вышли из бара и расстались на трамвайной остановке. Роджерс отправился за машиной, оставленной в соседнем гараже, а Джек терпеливо дожидался трамвая. Он был доволен сегодняшним вечером. По крайней мере, какая-то нить попала в его руки. Если им удастся с недельку кормить Польсена этой информацией, может быть, тот в конце концов и угомонится. Из-за угла появился трамвай, и он с облегчением вздохнул, подумав, что вскоре окажется в постели.

Лишь Равен не думал о сне. Как автомат, шагал он по пустынным улицам, переполненный злобой. Ярость бушевала в нем, не находя места, и ему не терпелось излить ее на кого-нибудь. При мысли о Мендетте, комфортабельно устроившемся в своей охраняемой квартире, в роскоши и тепле, он готов был лопнуть от злости. От него следовало освободиться как можно скорее. Если Мендетта будет устранен, организация перейдет в его руки. Это был его шанс. Тогда он может заслужить уважение. Уже теперь все его боятся. Начало было трудным, но постепенно все стало на свои места. Между ним и властью осталось лишь одно препятствие — Мендетта!

С Грентомом не возникнет никаких осложнений. Тот слишком дорожит богатством, чтобы пойти на риск. Равен был уверен, что стоит только намекнуть Грентому, и тот, а с ним и все признают его главенство. Но прежде надо освободиться от Мендетты.

Он повернул налево и углубился в темный переулок. Мускулы ног ныли и просили отдыха, но мозг оставался возбужденным. Он уже несколько часов колесил по городу, обдумывая планы, преисполненный надежд.

Из темноты его кто-то окликнул. Звук голоса заставил его вздрогнуть. Он напрягся, прежде чем повернуть голову.

От декоративной ограды соседнего дома отделилась девушка, направляясь в его сторону. Когда она приблизилась, он различил бледное пятно лица и вызывающие движения тела.

— Пойдем, дорогой, — сказала она нежным голосом.

Равен сразу возненавидел ее. Его первым импульсивным желанием было разбить ей лицо ударом кулака, но он так устал, что ему было лень сделать резкое движение. Он продолжал путь, словно ничего не произошло. Но девушка не отставала.

— Пойдем же, — настойчиво повторила она. — Я живу недалеко, на углу. Проведи со мной ночь, милый, ты не пожалеешь. Я очень нежна…

Равен остановился. Ему вдруг пришло в голову, что, скорее всего, это одна из проституток Мендетты, тем более, что это был его квартал. Им овладело неистовое желание убить ее.

Между тем девушка подошла к нему вплотную и коснулась его руки миниатюрной ладошкой. Контакт с ней был невыносим, и он грубо оттолкнул девушку.

— Что с тобой, дорогой? — отшатнувшись, обеспокоенно проговорила девушка. — Ты болен? — Она собралась уйти.

Равен окинул взглядом пустынную улицу. «Нет, не здесь. Лучше пойти к ней домой…» Его тонкие губы искривила злобная гримаса при мысли о том, что это доставит Мендетте определенные неприятности.

— Согласен, — сказал он. — Куда идти?

К ней немедленно вернулось хорошее настроение, она облегченно вздохнула.

— Боже мой! Я так испугалась… А вдруг ты коп?

Они вместе пошли по улице. Пользуясь молчанием Равена, девушка непрерывно тараторила:

— Мне не на кого рассчитывать, и я должна сама зарабатывать на жизнь. Жизнь так трудна, дорогой. Ты мне сделаешь хороший подарок…

Равен молчал. Ее голос, походка — все вызывало в нем раздражение, но она принадлежала Мендетте. Он не должен ничего говорить, чтобы не возбудить ее подозрение, не напугать. Нужно ждать до тех пор, пока она уже не сможет улизнуть от него. Он отдавал отчет, что девушка пристально рассматривает его и начинает бояться. Ее шаги делались все медленнее.

— Где же дом? — спросил он, беря ее под руку и заставляя идти быстрее.

— Здесь, — она задыхалась. — Отпустите руку, мне нужно найти ключ.

Он стоял за ее спиной, пока девушка рылась в дешевой сумочке. При свете фонаря, висевшего неподалеку, он мог видеть ее рыжие волосы, большой раскрашенный рот, маленький носик и жесткие глаза профессионалки. Ростом она едва достигала его плеча, и он мог видеть под обтягивающим ее фигуру бутылочного цвета платьем крепкую грудь.

— Шевелись же! — грубо приказал ей Равен.

— Я шевелюсь, — ответила она. — Тебе так не терпится, мой милый?..

Идиотизм маленькой шлюхи! Ему так не терпелось добраться до ее горла! Вдруг из-за угла показался полицейский. Равен моментально засек его, и спазма перехватила горло. Девушка все еще никак не могла попасть ключом в замочную скважину. С проклятием он выхватил у нее ключ и открыл дверь. Затем взял за плечи и втолкнул в темный коридор.