К вечеру 18 июля на КП нашей армии по заданию командующего фронтом прибыл начальник оперативного управления штаба фронта генерал-майор В. Н. Костылев. Он разобрался в обстановке, побывал в штабах 4-й, 3-й гвардейской танковых и 60-й армий. В. Н. Костылев подтвердил целесообразность просьбы военного совета армии. Вскоре Маршал Советского Союза И. С. Конев дал на это согласие¹⁹⁹

.

В ночь на 19 июля 6-й гвардейский механизированный корпус двинулся в прорыв. А. И. Акимову была поставлена задача как можно быстрее захватить г. Перемышляны и одной бригадой удерживать его до подхода сюда с востока 38-й армии, а главными силами охватить Львов с юго-запада. Отдав такое распоряжение, мы с оперативной группой выехали вперед, в Ольшаницу, в 10-й гвардейский танковый корпус.

Тем временем на смену 6-му гвардейскому механизированному корпусу в колтовский коридор выдвигался 4-й гвардейский танковый корпус П. П. Полубоярова.

По пути чуть западнее Золочева мы догнали 29-й танковый полк 6-го гвардейского механизированного корпуса под командованием полковника К. Н. Сергеева, который действовал в качестве передового отряда. Я поинтересовался, какую он выполняет задачу. Выяснилось, что Сергеев идет в глубокий тыл врага для овладения г. Перемышляны, что соответствовало нашему армейскому замыслу. Я порекомендовал Сергееву выделить начальником головного дозора храброго, расторопного офицера. Действовать он должен в тылу врага решительно, хорошо ориентироваться в обстановке, тем более что наступала ночь и пошел сильный дождь. При нашем разговоре присутствовал начальник штаба 29-го танкового полка майор Б. В. Курцев. Он обратился ко мне с просьбой доверить ему выполнение этой задачи, я с удовольствием дал согласие и пожелал ему успеха. Наставления были излишни, видно, майор сам хорошо понимал, какая храбрость, расторопность нужны для выполнения такого задания. Через 5 мин. 3 танка с пехотой на броне быстро скрылись, двигаясь в сторону Перемышлян.

За 29-м танковым полком двигалась 16-я гвардейская механизированная бригада того же корпуса под командованием подполковника В. Е. Рывжа. Мы с ним обменялись парой слов о его задаче. Он также получил указание от А. И. Акимова захватить Перемышляны. У Рывжа все было на уровне требований - ясное понимание цели, точная ориентировка, бодрость духа, решительность действий и приподнятое настроение. Мы прлстились, пожелав подполковнику успеха.

Поздней ночью мы с оперативной группой направились в 10-й гвардейский танковый корпус.

Как сложились дела в эту ночь у Курцева? Об этом я узнал несколько позже. Один его танк в темноте свалился в овраг, осталось два. Не теряя времени, Курцев, пересадив мотопехоту на оставшиеся танки, продолжал стремительно продвигаться вперед. Примерно в 23 час. он с зажженными фарами ворвался на центральную площадь Перемышлян, ошеломив противника, не успевшего принять боевое положение. Уничтожив 8 вражеских орудий вместе с прислугой, несколько пулеметов и более роты фашистских солдат и офицеров, он стал хозяином положения в городе. В 24 час. подоспели главные силы 29-го танкового полка. Вскоре сюда подошел и Рывж. Город полностью был очищен от противника. За этот выдающийся подвиг храбрый офицер Борис Викторович Курцев был представлен к награде, впоследствии он стал Героем Советского Союза.

Наша оперативная группа шла на Олыпаницу, примерно в 22 час. 19 июля мы прибыли в район действий 10, - го гвардейского танкового корпуса. Темная дождливая ночь затрудняла ориентировку. Но, несмотря на это, мы через час нашли штаб, размещавшийся в лесу в 20-25 км юго-восточнее Львова. Белов доложил, что корпус наступает в обход Львова с юго-востока в общем направлении на Городок.

Выход 4-й танковой армии в глубокий тыл врага в районе южнее Львова и захват Перемышлян заставил противника спешно начать отход с ранее занимаемого фронта западнее Тернополя. Наш сосед справа - 3-я гвардейская танковая армия - проник в глубь неприятельской обороны северо-восточнее и севернее Львова и часть его сил пошла на Перемышль, обойдя Львов с севера.

Почувствовав надвигающуюся опасность в районе Львова, неприятель начал срочно перебрасывать сюда войска с других направлений. В свою очередь наше командование стремилось опередить противника, не допустить подхода его резервов ко Львовус запада и юго-запада и разгромить их еще на подступах к городу. Ночью 19 июля поступила директива командующего фронтом, адресованная командующим 3-й гвардейской и 4-й танковой армий, в которой говорилось: «Обстановка для стремительных действий наших танковых армий сложилась благоприятно. В районе Львова у противника резервов нет.

Приказываю: 1. Командующему 3-й гвардейской танковой армией не позднее утра 20.7.44 обходным маневром с севера и северо-запада овладеть Львовой.

2. Командующему 4-й танковой армией стремительным ударом в обход города Львова с юга во взаимодействии с 3-й гвардейской танковой армией овладеть городом Львовой»²⁰⁰

.

Это была новая задача - не обходить Львов, а брать его. Получив такой приказ, пришлось по радио срочно повернуть войска армии под углом 90° на север, т. е. на южную окраину Львова.

Корпусу Е. Е. Белова ставилась задача нанести удар на Львов с юга и во взаимодействии с 6-м гвардейским механизированным корпусом, наступающим западнее, овладеть городом. Соединению Акимова предписывалось оставить механизированную бригаду в Перемышлянах и удерживать этот пункт до подхода наших войск с востока, а главными силами корпуса стремительно нанести удар по юго-западной окраине Львова и во взаимодействии с 10-м гвардейским танковым корпусом овладеть городом, прикрывая левый фланг армии от возможных ударов противника с юга и юго-запада. Войска немедленно приступили к выполнению новой задачи.

Ночью 19 июля наш армейский командный пункт переместился в с. Куровицы, в 30 км юго-восточнее Львова. Утром мы с вновь назначенным командующим артиллерией полковником А. В. Новицким обсуждали обстановку. Неожиданно к нам в хату зашел человек в штатском в сопровождении дежурного офицера и представился: «Иван Самойлович Грушецкий». Мы пригласили гостя присесть. Иван Самойлович сообщил, что он уполномочен ЦК партии Украины сразу же после освобождения Львова оказать помощь местным товарищам в организации партийных и советских органов в городе. Вскоре на командный пункт прибыл генерал Илья Корнеевич Смирнов. Ему предстояло по освобождении Львова стать командующим войсками Львовского военного округа. Мы с улыбкой переглянулись - стало ясно, что Львов нужно взять во что бы то ни стало - хозяева уже приехали.

Весь день 20 июля продолжалось наступление на Львов.

Е. Е. Белов решил выйти на Львов через заболоченную местность, т. е. там, где меньше всего его ожидал противник. Нужно было сделать гати через топкие участки. Разведчики корпуса нашли несколько разрушенных сараев и амбаров. К указанному часу настил был готов.

В ночь на 22 июля 4-я танковая армия начала штурм Львова. Используя внезапность, передовой отряд 10-го гвардейского танкового корпуса - 63-я гвардейская танковая бригада под командованием М. Г. Фомичева - первым ворвался в город. Головным шел 2-й танковый батальон капитана П. В. Чиркова. Рядом с капитаном был его друг - заместитель по политчасти старший лейтенант А. А. Денисов. Вместе они дошли потом до Берлина и Праги.

Командир корпуса, предвидя серьезное сопротивление врага, усилил передовой отряд Фомичева 72-м гвардейским тяжелым танковым полком подполковника А. Д. Табелева, 1689-м истребительно-противотанковым артиллерийским полком подполковника Н. С. Шульженко и мотопехотой 29-й гвардейской мотострелковой бригады для создания штурмовых групп.

Фомичев поставил задачу командиру танка «Гвардия» лейтенанту А. В. Додонову (механик-водитель старшина Ф. П. Сурков, радист старшина А. П. Марченко, командир орудия сержант Н. И. Мельниченко) прорваться к центру города и водрузить красный флаг на львовской ратуше. Поскольку комбриг знал, что комсомолец Марченко до войны жил в городе и добровольно вызвался выполнить эту почетную задачу, он вручил алый флаг Александру Марченко²⁰¹