После северной длиннющей зимы даже созерцать это великолепие было приятным. Яблоки свисали с ветвей до самой земли, заборы препятствием не являлись. Наоборот, проходя мимо чьей-либо ограды, было кощунством не сорвать парочку наливных яблок, свисавших из чужого сада.
Деду Гришке на ту пору исполнилось 82 года. Яблоневый сад у него был громадным, а урожай выдался невиданным. Дед мой, вот молодец, к тому времени всё ещё не потерял своей коммерческой жилки. Яблоки всей семьёй мы аккуратно снимали, а он их отвозил на лошади в небольшой телеге на заготовительный пункт. В тот день он делал уже третью ходку, когда ему сообщили, что его срочно вызывают в военкомат на комиссию. Комиссия заседала уже третий день, она получила из архива документы и по ним присваивала бывшим фронтовикам инвалидности.
Документы о ранении деда Гришки тоже пришли и тянули они на первую группу. Их то и должна была рассмотреть вышеупомянутая комиссия при личном присутствии номинанта.
Вот как потом мне об этом рассказывал мой знакомый подполковник, Аркадий Сергеевич, заядлый рыбак и просто душа-человек, непосредственный участник тех событий.
Все ждали, рассказывал он, что сейчас в помещение вкатят в инвалидной коляске дряхлого, выжившего из ума старичка, и потом ещё надо будет постараться помочь ему поставить подпись в нужной графе.
А тут вдруг заходит пожилой крепкий мужчина с мешком яблок на спине, который, не спеша, осматривается, скидывает этот самый мешок на пол и обращается к комиссии с вопросом: тут ли, мол, дают инвалидности, и туда ли он попал???...
Повисла долгая-долгая пауза. У многих членов комиссии даже рты пооткрывались от неожиданности. Они многое повидали на своём веку, но такое лицезрели впервые. А дед Гришка смущаться не стал и взял инициативу в свои руки, он даже попытался угостить комиссию яблоками. Надо отдать должное, никто из членов комиссии яблок не взял, делать они это отказались наотрез. Потому что многие вообще засомневались, тот ли это человек пришёл, который был так сильно ранен в далёком 45-м.
Оказалось, что дед Гришка именно тот человек и есть. И он даже продемонстрировал свои шрамы всем желающим, задрав при этом повыше обе штанины. Инвалидность он всё же получил, как это и полагалось по закону, а вот яблоки пришлось забрать обратно. Ему их даже помогли вынести и погрузить на телегу.
Возвращался он с этим мешком обратно через Верхний сад, где и встретил нас вместе с моей женой Алёнкой. Мы шли ему навстречу, направляясь на речку купаться. Ехал дед как-то криво, и за ним оставалась на земле длинная полоса. Поравнявшись с нами, он остановился, и я увидел, что у его телеги отвалилось колесо. Телега накренилась на одну сторону, и ось от сломанного колеса прочерчивала за собой глубокий след. Дед Гришка обрадовался нашей встрече, соскочил с телеги и угостил нас яблоками. В отличие от членов комиссии, яблоки мы взяли и с удовольствием съели. Похвастал дед также и своей справкой об инвалидности, но о том, как её получил, упоминать не стал.
«Приходите лучше вечером, обмоем это дело», - пригласил он нас. Мы дали добро и пообещали непременно прийти.
Дед сел обратно в телегу и поехал дальше. А я ещё долго смотрел ему вслед и думал, какой же замечательный у меня дед. Настоящий герой. Он прошёл всю войну и остался жив. Он побывал в плену, был тяжело ранен, но выздоровел и преодолел все напасти. Он родил на свет семерых детей и тринадцать внуков, одним из которых я и являюсь. И вот теперь я во главе семьи, и теперь мне нести дальше факел его жизни…
Я ещё раз посмотрел на удалявшуюся телегу и на тот след, который она оставляла. Это был отпечаток жизни моего деда на Земле. Пока я буду жить, я буду помнить об этом.
Светлая тебе память, мой дед Гришка, Решетнёв Григорий Максимович.
P.S.
Мой дед мог бы прожить лет сто, не меньше, но… но первой ушла баба Фёкла, и он потерял всякий интерес к жизни. Последние полгода он просто лежал, отвернувшись к стене, и почти ничего не ел. В мир иной он отошёл спокойно через год после своей любимой жены в возрасте 89-ти лет…