Шедшие к нам резервы выгнали их из укрытия прямо во фронт. Это произошло у одного из Балеарских островов. Наш флот, стоявший в боевом порядке, тут же потопил три из четырёх пиратских посудин. Я так понимаю, что увидев, какая армада им противостоит, две шхуны просто не справились с манёвром и сели на мель. Люди Хайраддина прыгали в шлюпки и расплывались во все стороны, как тараканы, приставая к берегам мелких островков, что густо рассеяны там в округе.
Мы закрыли вход в бухту. Последний из пиратских кораблей сильно пострадал. Он пытался выкрутиться и, «нахлебавшись» воды, тоже вскоре сел на мель. Пираты, понимая, что их ожидает, прыгали в воду и вплавь добирались до близлежащего острова. Мы вскочили в боты и последовали за ними. У горного озера завязался тяжёлый бой, но сила и умение на этот раз были на нашей стороне. Оставшиеся в живых пираты просто вынуждены были сдаться и в качестве прошения о помиловании вынесли нам тело мёртвого Хайраддина.
…Никто из них, Вы представляете, никто, даже под пытками не сознался, где спрятаны сокровища Барбароссы! Скорее всего, они попросту не знали этого, ведь никто не мог бы выдержать такие муки…
В этот момент Эдванс, не понимая, какую роль в распутывании этой истории придётся играть ему, неуверенно поднялся:
— Сеньор де ла Вега, — мягко сказал он, — в поисках сокровищ, я, …как бы это Вам сказать…, не сведущ, что ли…. В общем, …не имею ни малейшего понятия, чем я могу быть полезен?
Испанец снисходительно улыбнулся:
— Мой дорогой, мистер Эдванс. Честные, достойные сыновья английской короны, отстаивают интересы своей страны по всему миру. Их можно встретить где угодно. Они служат во многих армиях, в том числе, как я уже говорил, вместе со мной штурмовали Остию, проявляя верх воинской доблести и умения. Но, к сожалению, есть и нечестные англичане, которые, как и такие же подданные, скажем, моей страны живут тем, что беззаконно берут дань с честных торговцев.
Всё дело в том, что одним из главных помощников Барбароссы II был некто Ричмонд Шеллоу Райдер, по прозвищу «Ласт Пранк»…
— «Последняя шалость»?
— Именно так. …Однажды, после очередной поимки, его подвели к заслуженной виселице и предложили прилюдно покаяться перед смертью в содеянных грехах. Он охотно согласился, но только с одним условием — ему должны будут дать возможность сделать последнюю шалость. Разумеется, ему разрешили, ведь желание покаяния у любого смертного, как известно, угодно Богу. Да и, казалось бы, чего тут бояться, ведь кругом целый батальон солдат, крепостные стены и полная площадь разъярённых людей?
Пирату тут же развязали руки, а он, шутя, щёлкнул пальцами, выхватил у офицера саблю, убил, сукин сын, двенадцать вооружённых человек и безнаказанно удрал…. И это уже в четвёртый раз, Джонатан! Правда, — заметил де ла Вега, — до этого он обходился без подобных выдумок.
…Он хитёр, как сотня лис, дерётся как сам дьявол, а уж как стреляет…! Ох, — тяжело вздохнул испанец, — к счастью, сейчас разговор идёт не о достоинствах этого негодяя. Всё это, мой друг, делается только для того, чтобы предупредить Вас о его коварстве.
У нас есть точная информация о том, что Ричи «Последняя шалость» скрывается в Англии. Он родился и вырос в Эксетере. Этим объясняется расположение моего «штаба» здесь, в Плимуте. О важности этой миссии говорит многое, взять хотя бы письменную договорённость об её организации наших монарших особ. Что тут греха таить, на самом деле, удивительно, что наши страны объединили свои усилия в поимке Ласт Пранка, хотя, если немного подумать, то всё это вполне объяснимо. Ведь на кону честь наших королевских флотов, просто огромные богатства и, наконец, спокойствие многих средиземноморских стран, большой интерес к которым проявляют и Англия, и Испания. В Эксетере живёт семья Ричи «Последней шалости»…
— Семья? — удивился Джонатан, — он женат?
— Нет, — улыбнулся де ла Вега, — кто же захочет связать свою жизнь с этим негодяем? Там живут его престарелые отец и мачеха…
— Хорошо, — не стал спорить Эдванс, — но что нужно делать мне? Хоть я и не из робкого десятка, да и с саблей управляюсь весьма сносно, однако вряд ли смогу остановить того, кого не смогли удержать …сколько их там было в последний раз?
— Милейший Джонатан, — растянувшись в доброжелательной улыбке, пропел испанец, — у меня даже мысли не было подвергать Вас какой-либо опасности. На то, чтобы неоправданно рисковать собой, есть другие люди. Вам же, с вашим гибким и изворотливым умом, нужно, говоря военным языком, лишь провести аккуратную разведку, а уж найти самого пирата или его след было бы совсем здорово!
В свою очередь я, — добавил де ла Вега, — уполномочен Вам сообщить о том, что по договору всё тех же высокопоставленных государственных особ, за эту услугу, лично Вас, мистер Эдванс, ждёт весьма увесистая денежная награда, титул и собственная земля где-то к северо-востоку отсюда. Дарственную на неё, подписанную королём, я видел собственными глазами. Лорд Честерлейд вручит Вам её, как только..., ну Вы понимаете.
Это Ваш шанс, мистер Эдванс, — доверительно зашептал испанец. — За короткий срок Вы сможете очередной раз проверить себя, дёрнуть судьбу за хвост и выиграть «золотое руно» для всего своего рода. Повторяю, Вам достаточно всего лишь обнаружить «Ласт Пранка» или хотя бы его чёткий след и сообщить о месте пребывания этого подлого убийцы лорду Честерлейду, мне, …ну, или хотя бы Вашему новоявленному помощнику, мистеру Лоубу…
Да, — прочитав немой вопрос в глазах собеседника, уточнил де ла Вега, — я совсем забыл. Мистер Лоуб останется при Вас, и будет выполнять все Ваши поручения…
— Но, — вяло запротестовал Джонатан, — я всегда стараюсь делать всё …один, …я не привык командовать…
— Придётся учиться, мистер Эдванс, — ничуть не смутившись возмущением англичанина, ответил де ла Вега. — Дело это непростое, потому здесь в Плимуте и расквартированы солдаты его Величества, готовые в случае надобности моментально прибыть в Эксетер и выполнить любой Ваш приказ...
Большой бородатый человек, в одежде обильно припорошённой мучной пылью стоял у двери пекарни и точил нож. Скатавшись в тесто и, присохнув к грубой коже на его тяжёлых, старых сапогах этот налёт выглядел крайне неопрятно.
Чему тут удивляться? Подумаешь, сапоги старины Уилфрида! Во всём торговом Эксетере в обычный день трудно было найти хоть пару чистой обуви, ведь редкий гражданин мог пройти в центре этого города хотя бы несколько кварталов, не заляпавшись грязью по колено. Что же касаемо самого старины Уилфрида, то он благодарил Господа хотя бы за то, что у него, в отличие от многих малоимущих горожан, всё-таки были сапоги, хотя, конечно же, и не такие опрятные. Наличие их в глазах посторонних людей говорило о том, что у данного человека как минимум имелось собственное дело.
Так оно и было. Уилфрид Шеллоу Райдер, его жена Энни и две их дочери имели пекарню. Десять лет назад она досталась им после смерти отца Энни, зажиточного эксетерского лабазника[2] Тома Милфорда. Дела шли, ну, по крайней мере, голод Райдерам не грозил, а что до опрятности сапог Уила, то Эксетер вообще трудно назвать центром культуры, хотя, справедливости ради уточним, что и до позорного статуса «свинарника» ему тоже пока ещё было далековато.
Последние слова легко можно подвергнуть сомнению, если приехать в этот город, скажем, осенью и посмотреть на эксетерскую рыночную площадь, превращающуюся усилиями тысяч ног в трясину. И чего только не придумывали старательные горожане, дабы уменьшить неудобства, связанные с её осенним и весенним затоплением. Торговать именно здесь мэр города разрешил сравнительно недавно. Лет двенадцать назад, решив упорядочить уличную торговлю, и отведя под это дело самую, что ни на есть бросовую землю, он приказал расчистить низменный, заросший кустарником пустырь, вокруг которого и лежал Эксетер. Всезнающая молва утверждала, что когда-то на этом месте было прекрасное озеро, но, … слабо что-то в это верилось.