— Что это было, Рома, нас не убили?

Он подошел к ее креслу, обнял сзади за плечи.

— Парни поняли и осознали, что совершили плохой поступок, пришли извиниться и возместить моральный ущерб, — он вернулся к столу, открыл дипломат, пересчитал пачки, — здесь двести тысяч долларов. Я же говорил тебе, что вопрос уладил. Ты принимаешь их извинения, Эля?

Она ошарашено смотрела на него и все еще не могла осознать происходящего.

— Ты кто, Рома, волшебник?

— Нет, я только учусь, — ответил с улыбкой он.

Граф достал из шкафа бутылку коньяка, плеснул немного в бокал.

— Выпей, Эля, тебе станет легче.

Она опрокинула все содержимое в рот, почувствовала согревающее тепло на голодный желудок. Стала приходить в себя.

— Ты застрелил их всех на стрелке?

— Нет, Эля, как ты могла такое подумать?.. Я вообще не ездил на стрелку — там были шестерки, и они ничего не решали. Я пошел к начальнику полиции, объяснил ему все, и он разобрался, принял меры, больше никто тебя не побеспокоит, платить ежемесячно за крышу тоже не надо.

— К начальнику полиции… Он же их главарь, как такое возможно?

— Я сделал ему предложение, от которого он не смог отказаться.

— Ты вор в законе, Рома?

— О чем ты говоришь, Эля? Я только учусь на волшебника — сама же сказала, не помнишь?

— Значит, вор, — вздохнула она, — пусть так… но ты мой вор и я тебя никому не отдам. Разве нельзя полюбить вора в законе?

Она подошла ближе, заглядывая ему прямо в глаза.

— Как тебе объяснить, Эля? Не вор я, не вор… Не в законе и никакой. Помнишь, я говорил тебе, что умею многое, но в это сложно поверить? Теперь ты убедилась в этом сама.

— Правда?.. — она подходила все ближе, пока не уткнулась в его грудь, стала расстегивать рубашку, — мне все равно, кто ты… Я хочу тебя, Рома, прямо сейчас хочу.

Стресс выходил из нее непреодолимым желанием. Кто-то смеется без меры, кто-то прыгает от счастья, а ей захотелось секса, элементарного жесткого соития.

Она пришла в себя на столе, когда получила удовольствие. Мгновенно вскочила, натянула трусики, отряхнула юбку и глянула на дверь. Какой кошмар, подумала она, а если бы кто-то зашел, мы даже не заперли дверь. Покрасневшая, она стыдливо смотрела на Романа.

Он подошел к ней обнял за плечи, прижал к себе.

— Все хорошо, Эля, все хорошо и все позади.

— Ну, я и дура, ну и дура… Это же надо заняться сексом прямо на столе при незамкнутом кабинете… Как только могло прийти такое в голову?

— Нормально, мне понравилось, — с улыбкой ответил он.

— Издеваешься? — она покраснела еще больше, — как шлюха вела себя, как шлюха. Правда, что это наши деньги и больше крыши не будет?

— Правда, — ответил он, — ты хотела поговорить со мной о дизайне ресторана. Я готов, — решил он сменить тему.

— О дизайне? Даже соваться в этот вопрос не стану — приму любые твои предложения. Займешься этим вопросом сам?

— Займусь, но надо, чтобы ты дала указание своему персоналу.

— Зачем указания — я тебя назначу директором, сам и командуй, как пожелаешь.

— Нет, Эля, я на должности не падкий и место директора ресторана меня не прельщает. Просто скажи, чтобы персонал слушался и все, этого достаточно.

— А деньги?

— Деньги — есть деньги, их тебе принесли, — ответил он.

— Да, я найду, куда их пристроить, — произнесла она, отвернувшись, чтобы он не прочитал на ее лице ничего.

Граф подошел к окну, посмотрел на улицу. Машины текли ручейком: то скапливаясь в одном месте, то рассасываясь по дороге. Люди шли по своим делам, кто-то быстро, а кто-то не спешил совсем.

— Пристроить… Куда их пристроить… Я полагал, что заработал эти деньги, — бросил он, не обращаясь к Элеоноре и продолжая смотреть в окно.

— Конечно, — мгновенно отреагировала она, словно ответ был готов заранее, — это твои деньги, ты вправе тратить их по своему усмотрению. На ремонт я выделю, сколько потребуется.

Три дня Граф потратил на поиск оптимального решения по дизайну ресторанного зала и предоставил вечером Элеоноре свой вывод с расчетами и даже рисунком. Она внимательно все посмотрела, ответила, как показалось ему, с безразличием:

— Здорово. Когда хочешь приступить к ремонту?

— Я полагал, что этим ты займешься сама. Я до сих пор не посетил ни одного института или НИИ. Надо найти работу. Тебе, конечно, спасибо, но ресторанный бизнес не по мне. Пойду завтра, поищу что-нибудь подходящее.

Воронцова смотрела телевизор, не выражая эмоций и, как будто не расслышав его ответа. Граф тоже молчал… так они просидели целый час. Элеонора не выдержала:

— Пойду спать, завтра вставать рано.

Она встала и ушла, даже не взглянув на него. Он впервые ушел в выделенную ему спальню. Утром встал, принял душ и вышел в гостиную. Сразу заметил на столе записку: "Извини, необходимо было рано уехать".

Что это, капризы избалованной дамы? Не похоже. Решила проверить меня на влюбленность? Все может быть, но вряд ли. Я ничего не обещал ей, рассуждал про себя он, только помог решить проблемы. Обиделась, что отказался сам руководить ремонтом, нужен ли он вообще ей? Надо узнать побольше об этой Элеоноре, не простая, совсем не простая дамочка. А мне это надо, твердил в подсознании голос, я же не собираюсь с ней связывать судьбу. Пустила пожить, легла в постель — кого это и к чему обязывает? Как легла, так и ушла вчера к себе. Нет, узнать надо, решил он.

Роман даже не попил чаю, покидал все деньги и вещи в кейс, оставив оба дипломата в спальне. Вышел на улицу, захлопнув дверь, но предварительно оставив закрытым, но не запертым окно с другой стороны. На всякий случай, если придется вернуться, а Элеоноры не будет дома. Она не оставила и никогда не предлагала ему ключи — раньше всегда ездили вместе.

Он зашел на КПП у въезда в поселок.

— Привет, мужики, моя хозяйка что-то рано сегодня укатила… Неужели пешком ушла?

— Такие пешком не ходят. С начальником полиции уехала, — пояснил один из охранников.

— За что ее забрали?

— Забрали? — усмехнулся охранник, — такая сама кого хочешь заберет.

— Они дружат что ли? — спросил Граф.

— Дружат, не дружат — не нашего ума дело, — внезапно насторожился охранник.

— Я слышал, что на нее наехали недавно, крыша потребовала деньги, а она не отдала…

— Чего, что за бред полный, кто на нее может наехать? Самоубийца… так ему тоже медленная смерть не нужна. Кто-то подшутил над вами жестоко, — он глянул в книгу, — Роман Сергеевич. Извините, вы бы вышли, здесь посторонним нельзя находиться.

— Хорошо, как скажете, — он приятно улыбнулся и вышел за дверь.

Вот так расклад получается… Выходит, что меня развела дамочка, а я пощипал их на крупную сумму. Сейчас наверняка обсуждают, как быть и что делать. Интересно — на что пойдет эта профурсетка и для чего понадобился этот спектакль? Чтобы подмять под себя и руководить с заплаканным лицом? Нет, это не по ее части. Неужели… неужели… Хотела поквитаться с начальником полиции моими руками, сволочь драная? Поплакаться в жилетку и заявить, что житья от полицейского нет, убрать надо, если я мужик. Нет, дорогуша, не пройдет у тебя этот номерок.

Разные мысли лезли в голову, но Роман не был уверен ни в чем. Решил исчезнуть и не появляться более в ее доме. Он немного познакомился с городом и уже мог ориентироваться в нем с помощью карты не плохо. Направился прямиком в ближайшее агентство недвижимости.

— Я бы желал приобрести небольшой домик с гаражом, комнат на пять-семь, примерно. Есть, что мне предложить? — спросил он риэлтора.

— Конечно, — обрадовалась девушка, — где вы желаете — в центре, на периферии, за городом, кирпичный, из бруса?

— Лучше кирпичный на ближнем заливе у воды, — пояснил Роман.

— Да, есть такой коттедж на двести пятьдесят квадратных метров; отдельно банька, пристроенный к дому теплый гараж, участок двадцать пять соток.

— И какова стоимость?

— Двадцать миллионов рублей, не дорого для этого места. Есть подобный, но не на заливе, его стоимость двенадцать миллионов.