Генерал дал команду спецназу быть наготове. Оставалось одно — ждать. Граф посматривал распечатку звонков с телефона Липатникова за два последних дня, изучал настоящее местонахождение абонентов. Практически все были дома, часть в общественных местах, но один человек все-таки заинтересовал Графа. Некий Александр Безложкин, сержант ППС, находился сейчас на даче родителей Липатникова.

Информация крайне заинтересовала Графа. Липатников дома, а его коллега сержант у него на даче. Это неспроста.

— Я, кажется, знаю, где сейчас Лейла с сыном, уверен на девяносто девять процентов, — произнес он, — но нам надо на все сто и ждать — мало ли что может случиться — также не стоит. Приглашай сюда командира группы.

Граф разложил карту, стал объяснять прибывшему майору:

— Это садоводство "Авиатор", вот участок Липатниковых. Необходимо на месте провести рекогносцировку, занять скрытные позиции. Есть информация, что в этом месте удерживают похищенную женщину с сыном, это Рябушкины.

— Лейла? — удивился майор.

— Да, она самая. Займете позиции и ждите команды штурм. Возможно, придется ждать всю ночь, будьте готовы и к этому, держите связь с Александром Павловичем. Предполагается, что в настоящее время в доме Липатниковых охраняет Лейлу с сыном сержант полиции, похититель вооружен. Главный похититель капитан полиции, но он сейчас в своей городской квартире. По прибытии на место доложите. Есть дополнения, генерал?

— Нет, Роман Сергеевич, действуйте, майор.

— Есть, — козырнул он и вышел.

— До садоводства километров десять от нас, — продолжил говорить Граф после ухода майора, — пока доберутся, изучат обстановку. Минут через пятнадцать выйдут на связь. Как считаешь, Александр Павлович?

— Скорее всего, так и будет, — ответил он, — подождем. Последнее время постоянная напряженность — то стройка, сейчас Лейла…

— Видимо, так мир устроен, не бывает хорошо всегда. Черная полоса, белая, мир, война, столетиями все чередуется. Спутники запустили, сейчас бы уже звездолет монтировали. Как там стройка, не в курсе, а то я перестал ездить?

— Фундамент залили по плану. Через неделю станут корпус сдвигать и крепить, через полтора месяца обещают сдать объект под ключ. Вид совершенно иной, никакой грязи — асфальт, травка, клумбы.

Заработал компьютер, звонил Безложкин Липатникову, монитор показывал текст на экране, колонки — живой звук:

— Серега, че делаешь?

— Я же тебя просил не звонить, какого хрена?

— Ладно тебе… чего ждать до утра — отдай мне эту… Я же никогда таких не пробовал. Не пойму я — все равно завтра закопаем, че я один всю ночь буду, не справедливо. Для себя бережешь? Тогда и сидел бы с ней сам.

— Придурок… ладно… тогда к утру один все сделаешь. Согласен?

— Окей, приедешь — чистота и порядок, договорились.

— Вот сволочь, — выругался Войтович, — третий второму, — крикнул он в рацию.

"На связи третий".

— Где находитесь?

"Подъезжаем".

— Прибавьте газку и штурм немедленно, — приказал Войтович.

"Есть штурм".

Граф и генерал ждали с нетерпением ответа. Казалось, что время совсем остановилось и все замерло в предчувствии развязки. Наконец рация заработала, майор доложил:

"Операция завершена, фигурант задержан, объекты живы".

— Как женщина и ребенок? — решил уточнить генерал.

"Страху натерпелись, но все целы, успели вовремя".

Позже майор доложит Войтовичу, что когда ворвались в комнату, Лейла лежала голой на кровати, прикованная наручниками к спинке. Безложкин одной рукой тискал ее грудь, а другой снимал свои плавки. Успели в последний момент, ребенка нашли запертым в шкафу, чтобы не мешал. Вторая выехавшая группа задержала дома Липатникова.

Граф с Войтовичем спустились на первый этаж.

— Яков Валентинович, Лейлу и сына нашли, все в порядке, живы, здоровы, сейчас их везут сюда, в вашу квартиру. Идите встречать, завтра даю вам выходной день.

— Спасибо, — радостно ответил Рябушкин, пулей вылетая из дома.

Комиссия принимала объект… На этот раз приехали командующие родами войск с кучей специалистов. Ходили, осматривали все, выверяли и измеряли до миллиметра, не найдя разногласий с проектно-сметной документацией. Шептались между собой и не понимали, почему отсутствовал при приемке Граф. Кто-то даже предположил, что он через спутник все видит и сейчас наблюдает за приемкой. Но большинством мнение отвергли и все же пошли, осмотрели все еще раз — нет недоделок.

Поставить первым свою подпись под актом приемки никто не решался — вдруг Граф что-то найдет, вдруг обнаружатся шероховатости. На этот раз могут сесть не несколько человек.

— Так что передать Роману Сергеевичу — не принимаете объект, опять переделывать? — спросил комиссию Войтович.

Никто не решился ответить.

— Ладно, — хмыкнул он, — так и передам, что акт приемки подписывать члены комиссии отказались. Недоделки не выявлены, но акт подписывать не желают.

Он повернулся и направился к машине.

— Александр Павлович, подожди, — остановил его генерал-полковник Самсонов, — а где сам Роман Сергеевич, он же председатель комиссии, без его подписи акт не действителен.

Трусы, подумал Войтович, чем выше должность, тем сильнее за другие спины прячутся.

— За него не надо расписываться, Игорь Станиславович, вы за себя определитесь, — ответил Войтович и снова повернулся к автомобилю.

— Да подожди ты, не суетись, — огорчился Самсонов, — дело слишком ответственное, но решать надо.

Он подошел к акту и расписался, за ним сразу же потянулись другие.

Граф приехал на следующий день с утра еще до начала рабочего дня. Посмотрел на следующего за ним Войтовича:

— Не спится, Александр Павлович? Все время и всюду со мной… не тяжело?

— Я солдат, Роман Сергеевич, служба, — ответил Войтович.

— Служба… — хмыкнул Граф, — это уже не служба, а преданность и верность делу. Все бы так служили. Спасибо.

Он осмотрел территорию и сам объект, повернулся к сопровождающим полковникам.

— Не вы набедокурили, но вам пришлось исправлять, спасибо, все сделано качественно и раньше срока, господа полковники. Ясенецкий, вы что заканчивали?

— Высшее военно-инженерное училище, тогда они еще институтами не назывались, — ответил он.

— Хотите у меня служить? — неожиданно спросил Граф.

— У вас? — удивился полковник, — я же не ученый.

— У генерала Войтовича должность образовалась заместителя по тылу. Гостиницу придется строить, жилье для рабочих, ученых, офицеров. Присылают стройбат, а руководить им некому, мы же в этом с генералом ни бум-бум. Надо подумать?

— Не надо, Роман Сергеевич, если товарищ генерал-лейтенант не против, то я согласен, — ответил Ясенецкий.

— Вот и хорошо, полковник, — он подошел, пожал ему руку, — с переводом мы сегодня же вопрос уладим, так что приступайте к службе. Вы свободны, товарищи полковники, — обратился он к двум оставшимся.

— Ясенецкий…

— Слушаю вас, товарищ генерал-лейтенант.

— Мы с вами люди военные, но тянутся не надо, не на параде. Подождите меня у машины.

Полковник козырнул и отошел.

— Нравишься ты мне, Александр Павлович, лишних вопросов не задаешь, в разговор без нужды не встреваешь, — довольно заговорил Граф, — если у тебя появился зам по тылу, то и должность соответствующая появится, не сомневайся. Квартиру Ясенецкому определишь, двушку или трешку… какая там у него семья. Надо сегодня стройбат и всех посторонних отсюда убрать, пусть твои бойцы берут все здесь под охрану, представь Ясенецкого им. Пусть он пока поступающий груз принимает, обживается. Закончишь здесь, возвращайся — работы немерено.

Граф укатил в Академку, Войтович подошел к Ясенецкому.

— Леонид Трофимович, мы с вами в двух ипостасях находимся — военной и гражданской. Наш командир, Роман Сергеевич, человек не военный, он академик, поэтому поведение должно быть соответствующим. С этого дня у вас только три командира — я, Роман Сергеевич, он здесь главный, фамилия его Граф, чтобы вы были в курсе, и Верховный главнокомандующий. Ни министр обороны, ни директор ФСБ для вас не командиры. Это объект номер двадцать один, сокращенно объект, объект особой государственной важности, секретнее намного любого авиационного или ракетного завода. Директор завода, иногда мы называем объект заводом, еще не назначен. Его указания вы будете выполнять в части, что куда поставить из доставленного товара и тому подобное, полагаю, что сориентируетесь. Проследите, чтобы все посторонние отсюда убрались и подъезжайте ко мне, обратитесь к охране, она вас доставит. Семья у вас есть?