Встав, я подошла и прижала руки к его ребрам, и его глаза мгновенно потемнели. Его реакция заставила меня ощутить себя храброй и, не дав ему шанса сделать что-либо, приподнялась на носочки и прижалась губами к его губам. Опустив руку на мой копчик, он прижал меня ближе к себе. Когда откинулся на спинку кресла, то смотрел на меня с минутку и признался:

— Ты заставляешь меня чувствовать, то, что, я думал, никогда не почувствую.

Не будучи уверенной, что на это ответить, я закрывала и открывала рот несколько раз, ожидая, что найду что сказать. Но меня прервали, распахнув дверь.

— Ребята, можете выходить из самолета, когда будете готовы. Машина… — Джон, казалось, заметил, что происходит между нами, и затих.

— Спасибо, Джон. Я напишу тебе, когда мы будем готовы вернуться обратно, — бросил через плечо Эштон. Выдохнув, я поблагодарила приносящие удачу звезды. Спасенные чудом.

— Эштон.

Он шагнул в сторону отсека, где ранее оставил сумку. О, Боже, я все испортила? Мой желудок скрутило. Ему понадобилось время, чтоб организовать это, а я стояла, словно набрав в рот воды.

В нерешительности последовала за ним. Ситуации такого рода всегда заставляли меня нервничать, с Эштоном я не знала, где остановиться. Доминик бы просто пришел в бешенство, и с этим я смогла бы справиться. Я не привыкла размышлять.

Эштон стоял у двери, просто глядя на трап. На мгновение я подумала, что он может изменить свое мнение и позвать Джона, чтобы тот отвез нас обратно. Затем он повернулся и протянул мне руку, держа таинственную сумку в другой. Я чувствовала, как напряжение покидало мое тело, все мои переживания мгновенно угасали.

Моя рука скользнула в его ладонь, сплетая наши пальцы вместе, и я почувствовала на коже тепло, отогнавшее холод. Мы шли, держась за руки, к джипу, который стоял на взлетной полосе перед нами.

— Здесь тебе, возможно, понадобится это. — Он залез рукой в сумку и вытащил свитер с капюшоном.

— Спасибо. — Я натянула свитер и забралась в джип.

После того, как Эштон занял место водителя, я посмотрела на него. Он был таким красивым мужчиной. Мне нужно было заставить себя поверить, что я не сплю.

— Всё ещё не хочешь рассказать мне, куда мы направляемся?

— Увидишь через минуту. — Он завел машину и поехал к воротам.

Когда мы проехали через них, я подумала, мои глаза выпадут из орбит. Я не могла неправильно понять знак. Потянувшись вперед, он приподнял мой подбородок.

— Закрой рот, пока в него не залетела муха.

— Гранд-Каньон? Ты привёз меня к Гранд-Каньону?

Это было то место, где я всегда хотела побывать, но ни разу в жизни не подумала, что смогу это сделать.

— У меня такое ощущение, что ты никогда не была здесь, и я подумал, что увиденный здесь восход солнца будет для тебя впечатляющим зрелищем для первого раза.

Слезы подступили так быстро, что у меня не было ни малейшего шанса остановить их, и они заскользили по моим щекам, размывая картинку перед глазами и мешая мне глубоко вдохнуть. Эштон посмотрел на меня.

— Не плачь, Елена.

— Я ничего не могу с этим поделать. Я никогда не была так счастлива.

Небо было все еще темным и сложно было что-то увидеть. Мое сердце ускорялось в груди с каждой милей. Я знала, что мы подъезжаем ближе.

Эштон остановил джип и выпрыгнул, захватив сумку. Выйдя из машины, я удивилась тому, как снизилась температура.

— Ничего себе, как холодно.

— Это пока солнце не взойдет. — Он приподнял сумку в руке. — Я захватил вещи, чтобы согреться. Пойдем, не хочу, чтобы ты пропустила хотя бы секунду.

Он включил фонарик, свет которого оказался необычайно ярким в темноте, и пошел вперед. Безусловно, я работала в ночное время, но не знаю, было ли это из-за смены местности или из-за чего-то еще, но всего казалось… больше. Воздух холоднее, ночь темнее. Я догнала Эштона, просунув руку под его локоть, и когда мы шли по тропинке, мне казалось таким правильным — чувствовать его рядом с собой.

Больше.

Мы оказались там не единственными, вокруг нас слышались голоса. Когда мы, наконец, остановились, я была рада, что Эштон дал мне кроссовки. Он достал одеяло из сумки. Заняв место в центре, похлопал рукой перед собой.

— Садись со мной. В это время года здесь лучшее место, чтобы увидеть рассвет.

Дрожа от холода, я села между его ног, прижавшись к его груди, и он укутал нас еще одним одеялом, крепко прижав меня к себе. Это казалось таким правильным — сидеть с ним здесь вот так, как сейчас. Было трудно сосредоточиться на чем-либо, кроме окружающей меня красоты. Мы просто сидели и наблюдали за тем, как небо меняется от светло-голубого до оранжевого, и в конце становится розовым.

Тогда, в самый незабываемый момент моей жизни, в объятиях мужчины, что спас меня из ада, в котором я жила, я наблюдала восход солнца над горизонтом.

— Он прекрасен.

Я не рискнула оторвать взгляд от неба, зная, что это будет один раз в моей жизни. Не хотела пропустить ни секунды. Ничто не сможет сделать момент лучше.

— Да, — сказал Эштон, опустив подбородок мне на плечо, его рот оказался прямо возле моего уха. — Как и ты.

Глава 21.

Эштон

Трепет в голосе Елены подтвердил, что наш перелёт того стоил. Никто никогда не относился к ней как к принцессе. Отец прочёл меня как открытую книгу, когда я впервые привёз Елену в его дом на ужин — что-то влекло меня к ней. Я не знал, что и почему. Сначала говорил себе, что это всё ради её спасения, но на самом деле эта женщина нашла способ преодолеть преграду, которую я возвёл.

Я наблюдал за ней, пока мы сидели и ждали восход солнца, рассматривал её волосы, спадавшие на линию челюсти, размышляя, что в Елене присутствует красота и элегантность, но сама она этого не понимает. Это озадачивало меня.

Елена сидела, полностью увлечённая наблюдением за восходящим солнцем. Всё, чего мне хотелось, это касаться её тела, неважно где, до тех пор, пока я у меня есть такая возможность. Я мог попытаться сказать себе, что виной всему ощущение тепла от её тела, но знал, что это не так. С каждой минутой, проведённой с Еленой, я обнаруживал, что меняюсь, становлюсь достойным её мужчиной.

На сегодня мною было запланировано немало: поход, затем ланч в сказочном ресторане недалеко от парка и быстрый перелёт назад, чтобы посмотреть бейсбол. Я решил, что в бокс её больше не возьму — слишком много плохих воспоминаний осталось от последнего там пребывания. Имелось ещё кое-что, с чем, возможно, ей придётся иметь дело ещё не раз, но не на нашем свидании, во всяком случае. Чтобы избежать подобного, я купил места позади скамьи запасных первой базы. Если она действительно хочет посмотреть игру, лучшего места для этого не найти.

Мысли о боксе и обо всём, что там случилось, убивали моё настроение. В какой-то момент мне нужно будет решить, смогу ли я продолжать заниматься делами для отца. Хочу ли я быть ростовщиком или остаться только владельцем ресторана и шеф-поваром? Смогу ли совмещать два дела?

Солнце уже полностью взошло. Елена повернулась ко мне.

— Спасибо, — оставив быстрый поцелуй, тихо сказала она.

— Пожалуйста.

Елена повернулась назад, чтобы посмотреть на вершину горы.

— Нам нужно уже уезжать?

— Нет, — я встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. — Подумал, что сперва мы могли бы немного прогуляться по склонам.

Я достал бутылку воды, и улыбка на её губах стала ярче, чем только что взошедшее солнце.

— Готова? — спросил я, наблюдая, как она осматривается.

— Никогда в жизни не была более готовой.

В течение следующих нескольких часов мы бродили по различным тропам, придерживаясь более простых. Елена не ходила в походы раньше, и я боялся, что тропы поизвилистей могут оказаться чересчур для неё. Примерно через час мы остановились попить воды и дать ногам передохнуть.

Сев на камень чуть ниже моего, она посмотрела на меня.

— Можно задать вопрос?

— Конечно.

Она указала на моё лицо бутылкой водой.

— Очки.

— Что с ними?

— Ну, я заметила, что в самолёте ты не надел их для чтения. Они остались у тебя на голове.

— А, — усмехнулся я. — Они не нужны для того, чтобы видеть вблизи, только для дальности. Но проще носить их постоянно, а не только когда нужно рассмотреть что-то на расстоянии.

— Что ж, это имеет смысл, — она снова поднесла бутылку к губам, делая глоток воды, и я был рад, что она больше не говорит, потому что всё, о чём я мог думать, это как сильно я хочу увидеть эти губы на своём члене.

Позже, Эштон. Потерпи.

— А что насчёт контактных линз?

Пришлось вырывать себя из фантазий.

— С ними никогда не везло. У меня есть пара, но, когда ношу их несколько часов, они вызывают дискомфорт. — Мне не хотелось упоминать о моей слегка самовлюблённой стороне. Я знал, что большинству женщин нравятся мужчины в очках — стильных очках, по крайне мере.

— Закончим и вернёмся к машине? У меня запланировано много сюрпризов.

Елена бросила на меня пристальный взгляд.

— Много?

— Ага. Первый — это особое место для ланча, но ты увидишь его, когда мы туда доберёмся.

— Хорошо. — Её улыбка была слишком заразительная, и я обнаружил, что сам глупо ухмыляюсь, хотя делал это не часто.

У нас заняло около получаса, чтобы добраться до автомобиля. Я бросил сумку на заднее сиденье и занял место водителя. Елена уже сидела в машине, прежде чем я открыл свою дверь.

— О чём думаешь? — спросил я, когда мы направились в сторону ресторана.

— Это было идеально. Я не могла бы придумать лучшей причины, чтобы встать в три часа ночи, — она помолчала и усмехнулась. — Ну, разве что ещё одна…

— Елена, — простонал я. — Если ты не прекратишь подобные комментарии, я остановлю машину на обочине.

Когда её рука опустилась на моё бедро, я остановил машину и посмотрел на женщину рядом с собой, пытаясь вспомнить причины, почему я не должен давить на неё.

Но чёрт…

Она сняла свитер во время похода. Футболка, в которой она осталась, лишь больше подчёркивала очертание груди, вплоть до затвердевших сосков, которые проступали сквозь тонкую ткань.