Он шел пешком. Позади остался дом, в котором он жил. Впереди высился парламент — необыкновенно красивое здание под лучами восходящего солнца. Потом он посмотрел на Ламбетский дворец и Вестминстерское аббатство. Двое полицейских поприветствовали его, он на ходу ответил им. Когда он пересек парламентскую площадь и повернул на Уайтхолл, часы Биг Бена пробили восемь раз. Оставалось два часа — достаточно времени, чтобы успеть все сделать.

Он надеялся, что будет один в своем служебном помещении, но там оказался его помощник Чайлдс — человек, обладавший незаурядными знаниями международного права, законов различных государств, а также жизни полицейского и преступного мира. Доулиш, пользуясь этим, составлял подробную картотеку, хотя и его собственные знания были глубокими.

— Доброе утро, сэр — сказал Чайлдс.

— Доброе. Возникли проблемы? — спросил Доулиш Нет. Просто я знаю, как много вы хотите проделать до десяти часов, — сказал Чайлдс. — Не начать ли мне с отчета о паспортных махинациях?

— Да, пожалуйста, — с радостью согласился Доулиш.

Чайлдс ушел в свою комнату, а Доулиш расположился в своей. По тому, как был оборудован его кабинет, можно было понять, почему он все еще оставался в старом здании Скотланд-Ярда. Здесь все было устроено на самый современный лад и привычно. Он мог мгновенно установить контакт с любым полицейским управлением мира. Карты были разбиты на часовые пояса, и достаточно было одного взгляда, чтобы определить местное время и его соответствие британскому. Освободившись благодаря Чайлдсу от одной из постоянных проблем, он углубился в изучение материалов, связанных с мафией, все более и более поражаясь разветвленности ее деятельности. Но внезапно раздался звонок и загорелась сигнальная лампочка на одном из телефонов. Это была прямая линия, которая связывала его с Главным департаментом уголовной полиции, находившимся в новом здании близ улицы Виктории. Этим телефоном редко пользовались, звонок свидетельствовал о неотложном деле.

Он поднял трубку.

— Патрик Доулиш слушает.

— Доброе утро, сэр. — Звонил Ланкастер, связной между отделом Доулиша и Управлением уголовной полиции, цели которых часто совпадали. — Случилось нечто, о чем вам следует знать.

— Докладывайте.

— Помните ли вы Кембалла, сэр? Дэвида Кембалла?

— Конечно, — сказал Доулиш.

— Его убили, сэр. — Пока Доулиш осмысливал это неожиданное сообщение, Ланкастер продолжал: — При ужасных обстоятельствах к тому же.

— О, — сдавленно произнес Доулиш, — при каких же обстоятельствах?

— Сосед обнаружил, что его ребенок блуждает по улицам в поисках полицейского. Кембалл научил ее искать полицейского, если она потеряется или попадет в затруднительное положение. Он заперся на ключ в своей комнате, чего раньше никогда не делал, девочка не смогла разбудить его. Сосед нашел двух полицейских. У них хватило здравого смысла оставить девочку у соседей, пока взламывали дверь.

Ланкастер сделал паузу для пущего эффекта, что было ему свойственно. Но Доулиш, не дожидаясь, спросил:

— Кембалл, кажется, потерял жену?

— Год с лишним назад, в автокатастрофе.

— И он не женился снова?

— Кажется, нет, мистер Доулиш. Нашли Кембалла с перерезанным горлом в постели. Он умер два-три часа назад.

— Исчезло что-нибудь ценное?

— Нет, сэр. Но весь дом был обшарен. Только в одной комнате ничего не было перевернуто вверх дном — в детской. Ценные вещи остались нетронутыми, хотя их нетрудно было унести. Вы, наверное, помните, что Кембалл коллекционировал миниатюры и фарфор?

— Да, помню.

— Все осталось на месте. И более шестидесяти фунтов находилось в его бумажнике, который лежал на стуле у кровати.

— Странно.

— Вам это кажется странным? — заметил скептически Ланкастер. — А мне нет. — Ланкастер задержал дыхание. — А, понимаю, что вы имеете в виду. Он пришел, чтобы что-то найти, и не знал, где это находится. Так не проще ли было получить у Кембалла нужные сведения, а потом уж…

— Вот именно, — сказал Доулиш. — Так вы сказали — профессиональный обыск?

— Тщательный, сэр.

— И, конечно, никаких отпечатков?

— Никаких, если не считать отпечатков пальцев самого Кембалла, ребенка и служанки, приходящей обычно к ним после полудня.

— В котором часу вы все это обнаружили? — спросил Доулиш.

— Между восемью и половиной девятого, сэр.

Доулиш посмотрел на свои часы — только четверть десятого. У него было почти непреодолимое желание сказать, что он тут же выезжает на место, но тогда он не сумеет вернуться раньше полудня. А совещание?

— Буду там во второй половине дня, — сказал он.

— Я скажу, чтобы вас ждали, сэр.

— Благодарю. Еще какие-нибудь дела, Ланкастер?

— Ничего особенного. Только я подумал: может, Кембалл занимался чем-то, о чем вам известно?

— Нет, — ответил Доулиш. — Кроме дела Боскоуэна, я ничего не знаю. Но это не значит, что он прекратил активную деятельность.

— Надеюсь, нам удастся что-нибудь прояснить к вашему приезду.

— Я позвоню вам перед выездом. — Доулиш положил трубку и откинулся в кресле, нахмурившись. Дэвид Кем-балл убит… Человек, который некогда был незаменимым помощником Доулиша в международной организации, неофициально именуемой — «Враги преступности». Даже предполагалось, что он в том или ином качестве войдет в состав организации, но тогда Кембаллу пришлось бы проводить много времени вне дома, а он не хотел так часто оставлять жену. У Доулиша создалось впечатление, что супружество Кембалла было почти совершенным, а это сейчас явление довольно редкое.

— Мафия, — сказал вслух Доулиш и выпрямился в кресле. Он обладал свойством быстро переключаться и сосредоточивать внимание на вопросе, требующем более срочного решения. Полчаса он работал над отчетом о мафии. В нем были перечислены игорные дома, казино, жульнически эксплуатируемые игральные автоматы, а также другие предприятия, находящиеся под контролем или влиянием мафии. Подобные отчеты готовились и в полицейских управлениях других стран, в начале осени предполагался созыв международной конференции «Врагов преступности», на которой будет осуждена деятельность мафии.

К такой конференции стоило хорошо подготовиться.

Он закончил работу без семи минут десять. Просто удивительно, как много сил отнимает такая сосредоточенная работа. И он позволил себе расслабиться, чтобы снова обрести силы. Открылась дверь Чайлдса, и тот вошел, неся кофе и печенье.

— У меня, право, нет для этого времени.

— Я позвонил и предупредил, что вы задержитесь — сказал Чайлдс. — Да сегодня они, очевидно, и не начнут в назначенное время. — Он поставил поднос на стол Доулиша. — Как у вас с отчетом о мафии, сэр?

— Закончил. Отдайте на перепечатку, но сами прежде просмотрите. — Он налил себе кофе. — Отчет довольно внушительный.

— Как и само дело, — заметил Чайлдс.

— Вы слышали по параллельному телефону, о чем говорил Ланкастер?

— Нет, — ответил Чайлдс.

— Рано утром был убит Дэвид Кембалл, — сообщил Доулиш. — Я отправлюсь на место преступления как только смогу, во второй половине дня. Найдите мне, пожалуйста, досье Кембалла, — добавил он, подумав.

— Хорошо, — обещал Чайлдс. — Есть ли у вас версия?

— Еще нет.

Чайлдс помолчал, пока Доулиш пил кофе, а потом сказал:

— Трагична личная жизнь Кембалла. Его первая жена умерла от рака, когда ей было всего двадцать четыре года.

Доулиш сказал, пораженный:

— Я не знал, что он был женат дважды. А дочка…

— От первой жены, — ответил Чайлдс. — Девочке было три года, когда мать умерла.

После паузы Доулиш мрачно сказал:

— Бедное дитя. — Он выпил кофе и встал. — Спасибо, что предупредили начальство о моем опоздании.

Чайлдс улыбнулся покровительственной улыбкой.

Вскоре шофер полицейской машины доставил Доулиша в Управление Скотланд-Ярда в новом здании, и он проскользнул в небольшой конференц-зал на пятом этаже. Комиссар уже выступал. Служитель проводил Доулиша к свободному месту.