«К чему ты клонишь»? – Сергей перебрался с полотенца на песок и, глядя на меня, улыбнулся кончиками губ. Глаза его были серьёзны.

      «К тому, что мне, конечно, близка теория или гипотеза переселения душ и то, что с моим личным уходом ничего не заканчивается, а может только начинается.  Но, если положить на одну чашу весов кусочек оставшейся мне жизни, а на другую поставить крест, на котором меня распнут через час, чтобы я поскорее переместился по колесу сансары, то я с радостью, с дрожью, с вожделением, не задумываясь, выберу оставшийся мне кусочек. И буду молить Бога, что хватило ума так поступить.

     Я понимаю, в бесконечной Вселенной, в нескончаемой череде событий, всё произошедшее неизбежно. Но интуитивно я чувствую, в предыдущих, равно как и будущих воплощениях меня нет. Есть только я теперешний, и я не знаю, зачем я здесь.  Может я помогаю Вселенной всмотреться с самоё себя? Помогаю увидеть ей её красоту за один лишь миг моей жизни? Потом меня снова не станет, и уже навсегда.

      Во всех религиях мира есть загробная жизнь, никто не хочет уходить в пустое ничто.  В восточных учениях проще, там мы перемещаемся по колесу сансары, и нас всегда ждут новые воплощения. Мне хотелось бы верить в это. Пусть я буду снова, кошкой или тигром - всё равно кем. Я не против этого, лишь бы быть. Но я придумал мысленный эксперимент, который ставит под сомнение этот факт.

      Допустим, я улетел на ракете к звезде Тау Кита и там поселился на одной из планет, аналогичной нашей  Земле».

      «Ты попал в точку, - усмехнулся Сергей, - есть там такая, но на ней живут не люди».

      «Я к этому и клоню, - продолжил я, - вместо людей там обитали огромные добродушные пауки. Я поселился среди них и остался там жить. Они оказались лучше людей, - я усмехнулся невесело, - поэтому жил я среди них долго и счастливо и ни разу не пожалел об этом. Проживши сто лет, я умер.

     И вот вопрос: в следующей жизни, где я воплощусь и в кого?

     В созвездии Тау Кита в паука или на земле в человека? Может ли моя бессмертная душа транспортироваться по Вселенной, как коробка с апельсинами?

      Конечно, всё может быть, и может быть многое зависит от того, о чём я подумаю в последний момент…..но, кажется  мне, всё гораздо проще. Никаких предыдущих и последующих жизней нет, есть только выигрышный билет. Все живущие на Земле его получили. Правда, не все понимают ценность его, а потому распоряжаются выигрышем не должным образом. Поступаю также и я, хотя теперь понимаю, времени у меня остаётся всё меньше и меньше.

      Я и изотерикой  увлёкся не из-за того, что поверил в неё, а из-за страха перед оставшимся мне куском жизни. Да, я не боюсь ни людского суда, ни Божьего, но от себя не убежишь, не скроешься, перед самим собой придётся отчитаться… Хотя… Если честно, я уже устал перемещать своё тело с места на место. Я знаю, в этой жизни я неудачник».

      «Ты сумбурно всё объясняешь - вздохнул Сергей, -  но я тебя понимаю и могу заверить, ты не неудачник, раз встретил меня. Может, даже я нарочно выписал тебя на Таити, а не кого-то ещё. Ты умеешь общаться с людьми. Вот уже и Элен от тебя без ума… Ты иногда можешь многое, но пока не знаешь об этом…. Но всё же преодолевать ты умеешь, а это для тебя в данный момент самое главное».

      Сергей прочертил пяткой по песку полукруг и задумался.

      Я молча смотрел на него.

      «Продолжай, если есть что продолжать», - попросил он.

      «Не знаю, наверное, есть. Какие-то проблески бывают у меня. Полыхнёт что-то в мозгу и оставит новую мысль. И будто не отсюда она  -  а из иных миров… или нет, из нашей Вселенной, но мысль эта только моя…. Так сладко тогда становится. Так радостно стучит сердце. А отчего – не  пойму.

      Порой я чувствую запах. Он дразнит меня. Так вероятно пахнет самка для своего избранника во время любовных игр. И тогда появляется жажда жизни, непреодолимая – до судорог, до слёз. Кажется мне, ещё мгновение, и я пойму, зачем существую. Тяжесть бытия тогда спадает, и моё сознание проносится по пространству-времени, едва соприкасаясь, словно конькобежец, летящий по скользкому льду.... всё ускоряясь и ускоряясь….».

       Я вздохнул и  дрогнувшим голосом  продолжил:

       «Иногда, мне кажется, вся эта красота и гармония вокруг, - я развёл руками, - только они и существуют. Я здесь лишний. И от этого горечь в душе… Греют меня только мои мысли, которые я выуживаю у Вселенной.  Они не дают полной безысходности овладеть мной. Чтобы примириться с действительностью, я переношу их  на бумагу. Мне хочется показать красоту мира, но почему-то  выходят одни философские бредни, красоты и притягательности не получается».

      Я замолк и с надеждой посмотрел на Серёжу.

      «И не получится, - сказал он серьёзно, - пока ты не сможешь ударить за доску,  как в твоём каратэ. Ты чувствуешь, что способен на многое, но не знаешь на что. Ты вылавливаешь свои мысли во Вселенной, но в тоже время косишься по сторонам, прислушиваешься к «великим» и завидуешь удачливой посредственности. Тебе по-прежнему нужны авторитеты, как убогому костыли. Выброси всё это в утиль и, разбежавшись, взлети как птица. Время пришло, ты должен поверить в себя безгранично».

     «Что же должен я сделать, чтобы полететь как птица»? – Я вскочил на ноги и ненароком осыпал Сергея песком. Глаза мои блестели, кровь прилила к вискам, а блуждающий взор был устремлён к небу.

     «Я что-то должен написать… особенное»?

     «Написать жизнь нельзя, - Сергей протянул мне руку, опёрся на мою и тоже встал, - её надо прожить. И она должна быть наполнена событиями – яркими, красочными, запоминающимися, чтобы потом ты ни о чём не жалел.

       Ты должен уметь быть счастливым и сам дарить счастье. Но чтобы подарить его, счастье надо иметь в избытке. Несчастный ничего подарить не может. Его самого следует пожалеть…

      Путешествие первое ждёт тебя, - прибавил он и махнул рукой куда-то вверх, –  там, на вершине. Скоро ты поверишь в реальность такого, о чём не можешь даже представить. Тогда ты не только протиснешься через это дерево, но как нейтрино, пронзишь весь Земной шар, никого и ничего не задев при этом»…..                                                                                                                                ……Через полчаса мы возвращались по той же тропинке наверх. После разговора я был возбуждён и не мог прийти в себя. Я ожидал чего-то необыкновенного прямо сейчас.  Чтобы отвлечься, я попытался думать об Элен и о предстоящем вечере, вернее, о ночи, но у меня не  получалось. И подъём  почему-то сейчас казался круче, чем утренний спуск, хотя всегда бывает как раз наоборот, спускаться всегда труднее. Может оттого, что я устал, умствуя на песке, теперь мне приходилось хвататься за кусты, чтобы не упасть. Ведь я боюсь высоты…

      В своё время я мечтал прыгнуть с парашютом, чтобы побороть этот страх и подготовку для этого прошёл в аэроклубе. Я тогда учился на третьем курсе института. Но…не сложилось. Один раз самолёт был не исправен,  другой – нелётная погода, а третий и, как говорится, последний – я не поехал сам. Решил не испытывать судьбу и укатил на летнюю практику к Рижскому взморью.