«Но ведь я видел Его, - сказал я с трепетом, - неужели Он за что-то отметил меня или делает на меня какую-то ставку»?

    « Это не твоя забота, ему виднее. Я знаю, тебе свойственно иногда думать о себе, как о ничтожестве. С русскими людьми так бывает.  Нам, частенько, всё равно, что совершать: подвиг или преступление. Главное, не быть успокоенными. Но сейчас не тот случай, сейчас ты должен осознать в  себе человеческое достоинство. Это больше пригодится в твоей дальнейшей жизни».

    «Да-а-а, - сказал я протяжно, - хорошо ты сказал, успокоил – и..и… тут на самом деле тишина и покой. Мы и звёзды. И больше никого».

    «И никаких томных взглядов, - поддержал Сергей, - и стонов сладострастия. Отвыкай понемногу, а то ломка снова будет тяжёлой».

    «Обыкновенной, - сказал я тихо, - как всегда».

    «Посмотри теперь туда, вон на ту туманность,  Крабовидную, - Сергей стал опять что-то подкручивать, - а потом уже перейдём к нашим красавицам – к звёздам».

     Я заглянул в окуляр и увидел нечто тусклое и расплывчатое. На фотографиях, сделанных телескопом «Хаббл», объект М 1, (Messier 1),  выглядит совсем не так.

     «И что тут необычного, - поинтересовался я, - в этом сгустке разлетающегося газа»?

      «Из аналогичного сгустка когда-то появилось Солнце, а потом и Земля, - констатировал Сергей, - все атомы, из которых мы состоим –  тоже из такой туманности. Она образовалась, как результат взрыва сверхновой. Крабовидную форму ей придают облака газа, разлетающиеся в разные стороны от остатков бывшей звезды. Четвёртого июля 1054-го года китайские астрономы зафиксировали вспышку, которая в течение месяца была видна на небе даже днём. Теперь в её центре находится небольшой пульсар, диаметром всего в несколько десятков километров. Вот и всё, что осталось от звезды, которая была в пять раз больше Солнца. А планеты, которые были рядом, испарились в мгновение ока….».

       «Это всё печально, хотя и интересно, - согласился я, - мне бы хотелось поглядеть на что-нибудь живое и яркое. И чтобы оно было  красивым не только на картинках, сделанных телескопом «Хаббл».

    «В ноябре здесь лучше всего видна звезда Ахернар - голубая эллипсовидная красавица, - сказал Сергей, - она вращается так быстро, что её полярный диаметр в два раза меньше экваториального. Сейчас я поймаю её в объектив, и ты увидишь, какая она нарядная».

      «Я знаю, - ответил я, - но почему-то в последнее время она мерцает. Её светимость меняется, так всегда бывает перед взрывом».

       «Ей ещё рано взрываться, - не согласился Сергей, - ещё не кончились её звёздные двадцать лет. Она нам ещё посветит, а уж потом озарит небосклон грандиозной вспышкой. Но, мне кажется, ты знаешь об этом».

      «Есть ли жизнь на её планетах»? – Спросил я и вздрогнул. На секунду мне показалось, что возле голубой звезды я увидел какую-то точку. Я напрягся, разглядывая её, и обрывки воспоминаний захлестнули меня.

      «Вряд ли, - ответил Сергей, - ей не более пяти миллионов лет, и она будет сиять ещё столько же.  Светит она в тысячи раз ярче Солнца, поэтому быстро сгорает.  Правда Иван Ефремов отыскал там пару пригодных для жизни планет и даже переселил туда людей. Но это его фантазии, пусть и красочные, особенно на счёт сиреневого цвета кожи».

      «Людей там нет, - согласился я, потирая виски,  - за такой короткий срок они не могли там появиться. Но там и без них красиво….. Я видел, - прибавил я, - радужный восход в сиреневом небе, белый песок, и Голубую лагуну с влюблённым Истуканом на берегу. А из переселенцев там только наши души-мечты, но и те - эфемерные. Они перелетают туда по окончанию Земной жизни, но только души тех, кто догадался подумать об этом в свой последний момент, кто не смирился и решил быть снова.

       Они там живут в гармонии с  природой и друг с другом.  Так должно быть всегда и везде во Вселенной».

       «Значит, ты о многом помнишь, - удивился Сергей, - путешествия не прошли даром».

       «Я тебе очень благодарен за них, - ответил я, - даже, если теперь ничего не случится в моей жизни, если не будет в ней больше ничего необыкновенного».

        «Необыкновенное теперь будешь делать ты сам, - задумчиво произнёс он, - может быть даже такое, что не под силу мне, но об этом мы поговорим потом.…

А сейчас у нас на очереди Канопус – «путеводная звезда». Здесь, в южном полушарии, она используется для навигации. В северном –  Полярная звезда, а тут Канопус - жёлто-белый гигант. На одной из его планет живут доброжелательные существа…

     На небе он рядом с Сириусом, но в реальности они далеко друг от друга».  Сергей стал снова крутить колёсики.

       «А сколько лет живут звёзды»? – Спросил я,  отходя от телескопа и усаживаясь на диван. Диван оказался мягким, и меня  сразу потянуло в сон.

       «По-разному, - ответил он, откидываясь в кресле, - наше Солнце из разряда долгожителей. Но есть светила и постарше».

       «А есть такие, которые родились сразу после Большого взрыва»?

       «Есть, но они редкость. Большинство из них давно погасло. Те звёзды состояли в основном из водорода и гелия. Водород выгорел, и термоядерные реакции в них прекратились.

 В окрестностях Солнца звёзды другие, они второго порядка. Образовались они уже внутри галактики….

 ……Я вижу, ты больше не намерен сегодня смотреть в окуляр», - обратился ко мне Сергей, заметив, что я укладываюсь на диване в горизонтальном положении.

       «Передохну немного, а ты мне пока что-нибудь расскажи интересное, - попросил я его, - не бойся, я не усну. Сидеть просто неохота».

       «Тогда слушай, – продолжил Сергей, - расскажу о предопределённости и постараюсь связать рождение Вселенной с  рождением в ней Бога».

       Я одобрительно кивнул.

      «Ты мне уже рассказывал об энтропии, - продолжил он, - об этом беспорядке, главенствующем в Мире,  попробую  порассуждать  на этот счёт и я…

      Я, как и ты, тоже думаю о двух стрелах во Вселенной: стреле хаоса и стреле развития. Хаос хорошо описывается законами физики, но и развитие никто не отменял. Говорят, что для этого нужна энергия, а её не хватает, и что очень маловероятно, чтобы всё закончилось хэппи эндом. Честно говоря, меня это тоже  волнует.

      С самого рождения  Вселенной на её развитие и структурирование была затрачена громадная энергия. С каждым годом потребность в ней всё возрастает, а вот доступность её всё уменьшается.  На заре образования нашей Галактики было иначе,   вспышки сверхновых  были рядовым явлением.  Свободной  энергии при этом выделялось достаточно, и вторичные звёзды, типа нашего Солнца, образовывались сплошь и рядом. Возникали тяжёлые элементы, из которых впоследствии формировались планеты, подобные нашей Земле. Сейчас их уже обнаружено много. Только в окрестностях Солнца у соседних звёзд  их найдено несколько сотен. Глупо думать, что на них нет жизни, но вот до каких уровней она там  развилась – это ещё вопрос.