Было ли мне противно в этот момент — нет, приятно — да. Стоило мне только ответить ему, как его поцелуи стали настойчиво-уверенными. Вадик словно усыпил мою бдительность, плавно переполз на меня и стал целовать, как никто до этого. В его поцелуях чувствовалась страсть, запретность вызывала немыслимое желание. Такой выброс адреналина отнимал способность мыслить…

— Отвернись! — он сполз с меня и отвернулся. Пришлось исполнить его приказ. Что произошло? Я не мог понять своим опьяненным сознанием, пока его попа не прислонилась к моей, и по толчкам я понял, что он дрочит. Возбуждение от такого открытия только увеличилось, и я, приспустив трусы, занялся тем же, чем и он. Наши задницы касались друг друга, трение усилилось, и от его стонов я кончил. Вадик лежал и молчал, словно ждал от меня чего-то. Минута, две… А быть может, и десять — так тяжело ориентироваться во времени, когда твоя голова словно в тумане. И я сделал то, чего хотело мое сердце: повернулся к нему и обнял его, прижавшись сильнее.

— Если хочешь, можешь называть меня Бемби. Только не прогоняй, не хочу больше спать в спальнике.

Скоро осень… Грустно… Но я не собираюсь унывать, продолжая бегать на свидания к моему… Одним словом, «моему» другу или парню, какая разница? Главное, что любимому.